Схватка с вампиром почти начисто стерлась из памяти Брилла. Он только запомнил собственный оглушительный крик и то, как он, словно дикая кошка, вырывался, царапался, кусался, молотил кулаками своего противника, чудом уклоняясь от страшных ногтей, напоминавших когти пантеры, и острых клыков, готовых вонзиться в шею. Они катались по полу, сцепившись в дикой схватке, и дрались насмерть, так что во все стороны летели обломки мебели и обрывки одежды. Ярость вампира была такой же бешеной, как отчаяние его обезумевшей жертвы.
В конце концов они оба со всего размаху рухнули на стол, опрокинув и разломав его, так что масляная лампа перевернулась и дом загорелся. Брилл чувствовал жар пламени, окружавший их со всех сторон, но был слишком увлечен поединком, чтобы придать этому значение. Черные ногти врага рвали его плоть; взгляд хищных глаз леденил душу. Тело монстра было твердым и неуязвимым, как дерево. Брилл обезумел от страха, боли и гнева. Он наносил удары вслепую и орал будто резаный, пламя между тем уже добралось до крыши.
Среди искр пламени они продолжали борьбу: демон и смертный на пороге геенны огненной. Брилл почувствовал, что в сгущающемся дыму ему становится все труднее дышать, и брал себе силы для последнего решающего удара. Ковбой оттолкнул монстра, немного перевел дух, отер кровь с лица и снова отчаянно набросился на врага. Смертный вцепился в демона мертвой хваткой. Вампир сопротивлялся и пытался вырваться из объятий Брилла, но тому удалось подмять противника высоко над полом и швырнуть его со всего размаха на обломки стола. Позвоночник вампира хрустнул как сухая ветка, и монстр остался лежать на полу в неестественной позе. Однако тварь все еще была жива — его глаза горели голодным вожделением, и, несмотря на сломанный позвоночник, она медленно подползала к ногам Стива, словно умирающая змея.
Ослепнув от дыма, пота и крови и едва переведя дух, Брилл бросился к выломанной двери, выскочил из пылающего дома и побежал прочь от своей фермы через заросли мескитовых деревьев и карликового дуба. Он мчался со всех ног, словно ему удалось чудом вырваться из преисподней. Наконец Брилл окончательно обессилел, сел на землю и долго смотрел как догорает его хижина. Он молил Бога, чтобы пламя этого пожара обратило в прах останки дона Сантьяго де Вальдеса навсегда уничтожив память о нем и его ужасных деяниях.
Вместе со своими книгами и двумя котами-негодниками
Джей Лейк живет в Портленде, штат Орегон, где работает над многочисленными писательскими и редакторскими проектами, в том числе над серией антологий "Многоголосие" ("Polyphony") издательства "Wheatland Press", номинировавшейся на Всемирную премию фэнтези.
Новые романы автора "Суд цветов" ("Trial of Flowers") и "Движущая сила" ("Mainspring") вышли в издательствах "Night Shade Books" и "Tor Books" соответственно, планируется выпустить продолжения обеих книг.
В 2004 году Лейк получил премию Джона У. Кэмпбелла как лучший молодой писатель, он многократно номинировался на премию "Хьюго" и Всемирную премию фэнтези.
"Рассказ "Толстяк" я написал лет через пять после того, как переехал на северо-запад Тихоокеанского побережья, — говорит автор. — Я всегда увлекался фортеаной[44], в особенности криптозоологией. Снежный человек — самый знаменитый криптозоид после Несси.
Здешние земли — страна снежного человека, царство деревьев, трепещущих на ветру. История освоения этого края еще сравнительно молода. В нескольких милях от моего дома простираются древние леса. Я задаюсь вопросом: что если снежный человек вовсе не является снежным человеком как таковым? Может, он — древний лес, изрытый глубокими шрамами истории, которые уроженцы Запада лишь начинают постигать?
Моим ответом на этот вопрос является рассказ "Толстяк"".
Клинт Амос вместе с другом Барли Джоном Диммиттом крадучись пробирались через национальный заповедник у горы Маунт-Худ, неподалеку от озера Тимоти, на юго-востоке округа Клакамас. Они двигались совсем бесшумно, не только остерегаясь спугнуть лося, на которого охотились, но и опасаясь привлечь внимание лесников. У Клинта не было ни лицензии, ни разрешения. У Барли Джона тоже, он вообще обычно во всем соглашался с другом, и от этого всем было только легче.
Люди избегали этой части леса, поэтому приятели охотились именно здесь. Туристы и путешественники исчезли несколько лет назад, лесорубов отпугнули участившиеся несчастные случаи. Пропадали дети, причем ни одного не удалось отыскать даже с помощью бесчисленных поисково-спасательных команд. Около трех лет назад лесное управление без лишнего шума закрыло последние туристические маршруты, на корню задушив и без того невеликий поток туристов, посещавших городок Свиден, что в штате Орегон. Даже самые неустрашимые лесорубы отправлялись за получением лицензии в другие края.
С одной стороны, закрытие маршрутов оказалось Клинту даже на руку, поскольку лесников тут же значительно поубавилось, да и туристы охоту не портили. Отсутствие лесорубов отрицательно сказалось на наличии работы, но тут он ничего поделать не мог.
Охотники молча пробирались между рядов тсуг и сосен. На противопожарных вырубках и по опушкам у горных хребтов росли рододендроны, но в глубине лесов только низенькие растения пытались выжить рядом с обреченными отпрысками могучих деревьев. Воздух пах глиной, перегноем и хвоей, неглубоко под землей скрывался холодный серый камень гор. Скоро выпадет снег, и тогда лося будет легче выследить, но охотиться станет труднее.
Барли Джон предостерегающе поднял руку, растопырив пальцы.
Значит, что-то услышал.
Клинт считал, что хоть Бог и не поделил Барли Джона обостренными органами чувств канадского гуся, но он все равно слышал, как трава растет. Поэтому напарник в охоте из него получался что надо.
Клинт присел, держа карабин наготове. От такого положения кишки сворачивало, но только так он мог рассчитывать на меткий выстрел. Некоторое время даже скрючившись простоять можно, придется потерпеть. Добычу обнаружить мог Барли Джон, но право первого выстрела всегда принадлежало Клинту. Последнего тоже.
Только бы это оказалась крупная лосиха, мечтал Клинт, мяса хватит на несколько месяцев. Уже больше года они с Барли Джоном пополнили ряды безработных, с тех пор как закрылась лесопилка Баргера. Зарплату жене Клин-та, работавшей в магазине автомобильных запчастей, урезали вдвое.
Если он не убьет — еды не будет.
Да что там говорить, ни у кого в Свидене не было достаточно денег на продовольствие, и без охоты надеяться на сытую жизнь не приходилось. Словно нарочно подогревалась злость на правительство: налоги росли и в то же время с работы выгоняли. Клинт точно не знал, в чем было дело: то ли в японцах, то ли в китайцах или в членах "Аль-Каиды", но кто-то надавил на чертовых демократов, и он лишился работы. Жизнь сделалась похожей на ад.
