Гуманист: —Чего же ждать из-за Стены?
Старик: —Всего, друг мой, всего. Новейших образцов техники и лекарств, продуктов и стройматериалов, мебели и тканей, труб и двигателей. В общем, повторяю — всего. Но больше всего заказано сырья. Прибудет много разных металлов.
Харон: —А по моему профилю?
Старик: —Пингвины.
Харон: —Что-что?
Старик: —И кенгуру. Жди большого пополнения для Марьинского зоопарка. Китов не обещаю, но трёх слонов и трёх носорогов точно придётся принять, довезти, разместить и устроить.
Харон: —Об-балдеть!
Старик: —Да на здоровье. Но только после окончания работ.
Буран: —На какой же срок вводишь военное положение?
Старик: —«Военное», говоришь? Гм… Чутьё… Полагаю, почти до новогодних праздников. Повторяю, придётся потерпеть. Полагаю, один раз за сорок лет — можно.
Опричник: —Но мы-то с Бураном не напрасно приглашены?
Старик: —Ещё бы! Всё богатство — не в подарок. Китайцам придётся платить, как всегда, «штуками» и копированием по их заказу военных космических спутников. Операции по ввозу-вывозу объектов потребуют пристального внимания ваших ребят. Но теперь дело не только в стандартных процедурах. На этот раз «звёздным» и твоим бравым контрразведчикам придётся тщательнейшим образом проследить за благополучной отправкой из Нашего Мира особо опасных объектов.
Буран: —Например?
Старик: — Например, кубического метра ведьмина студня.
Опричник: —?!
Зона
Дом Белоснежки,
10 час 10 минут 12 ноября 2047 г.
У Белоснежки был выходной. Она встретила совку, вернувшуюся из ночных полётов, накормила мелко рубленым мясом, посадила сонную птицу в гнездо на шкафу. Помыла посуду, сложенную в раковину после завтрака, включила тихую музыку и поджав ноги, устроилась в кресле с рукописью Тихони.
13 января 2013 г.
Сплошные некрологи: не выдержало сердце Инквизитора.
Хотя… насчёт некрологов, пожалуй, зря. Основатель нашей службы безопасности в своё время принял контактное вещество и сейчас всё обошлось настолько благополучно, насколько вообще возможно в подобной ситуации. Когда ранним утром Инквизитор потерял сознание в своём кабинете, Старик тут же поднял на ноги всех, кто был рядом, включая меня. Мы — пять человек — доставили Инквизитора на указанное место, в развалины Усть-Хамска, улица Молотова 16, это почти под Стеной. Там, посреди приёмной бывшего отдела социального обеспечения, взломав трухлявый деревянный пол, выдвинулся Порт. Мы, вытаращив глаза, разглядывали овальную линзу, полутора метров в большом диаметре, на вид состоящую из ярко-зелёного светящегося желе.
— Чего ждём? — осведомился Старик. — Раздевайте. Нет-нет, догола. Осторожно кладите тело в Порт и можете быть свободными. Молодцы, оперативно действовали, спасибо.
Сделали, как было сказано, вышли, вернулись в Стену.
— Буднично как-то… — проворчал Фикус. — Не по-человечески. Сунули в кисель, убежали. Добрым словом не помянули.
— Зачем поминать, не возьму в толк? — скрипнул в наушниках Старик. — Всё в порядке, Переселение проходит отлично, вечером сможете разговаривать с Инквизитором сколько захотите.
А жизнь продолжается. Сегодня у нашего министра экономики появилась семья: Капля переехала к Тихоне.
Зона
Окраина Балакино
10 час 10 минут 12 ноября 2047 г.
Собиратели Малыш, Шнырёк, Белый и Юла стояли на пороге развалин балакинского сельмага. От самого посёлка за прошедший со времени образования Зоны век практически ничего не осталось. Бревенчатые избы сгнили полностью, несколько последовательно сменившихся поколений кустарника и березняка корнями сравняли гнилые срубы с землей, трава и мох окончательно довершили разрушение. Но кирпичная коробка магазина наполовину сохранилась. Обрушенная шиферная крыша завалила левую сторону, подвал справа оставался доступным. И в нём, безмятежно, словно вода в бассейне, мерцал призрачным зелёным светом ведьмин студень.
— У, мерзость какая! — с отвращением фыркнул Юла. — Как брать будем, мужики?
— А что, есть варианты? — осведомился Малыш. — Щипцы у тебя?
— Ага.
— Давай сюда. Вкладывайте контейнер. Зажимаю. Так, держит прочно… Значит так, повторим для верности: Шнырёк страхует, я наклоняюсь, черпаю, жду, пока стечёт с боков, ставлю на край вон той остекленевшей бетонной плиты. Ждём. Если всё нормально, поднимаю фарфор, Шнырёк опять на подстраховке, Белый и Юла осторожно подхватывают, запечатывают крышкой и укладывают в ранец.
— И так восьмижды. — мрачно напомнил Шнырёк. — Игры с костлявой, матерь божья коровка!
— «Bосьмижды». — подтверждение Старика тут же прозвучало в наушниках их шлемов. — Красивое слово. Вводим в словарь, авторство Шнырька указывается. Только не забывайте: для вас всё удовольствие — многосерийное: двадцатипятерижды по восьмижды. Приступайте со всевозможной осторожностью. Игры с костлявой, подтверждаю. Успеете, не торопясь и без аварий, доносить груз до места за день?
— Обижаешь. — сказал Белый. — Мы промерили путь, прикинули скорость: с рассвета до заката будем делать по два рейса. До обеда и после.
— Лишь бы не «вместо».
— Обижаешь, Старик. — пробурчал Юла. — Обед — это святое.
— Отчего не вызвать сюда кучера? — спросил, ни к кому не адресуясь, Белый. — Загрузили бы все банки в повозку, да в две поездки управились.
— Надышался мужик ведьмина студня! — встревожился Шнырёк. — Эк, ему мозги-то разъело, вовсе соображать перестал.
— Это точно. — вздохнул Малыш. — Даже Старик не подключается, чтоб втолковать, какую глупость ты сморозил. Попей молочка, может прояснение наступит.
— Да перестаньте вы. — возмутился Белый. — Чего такого?
— Поясняю доступно для уставших и отупевших. — терпеливо сказал Юла. — Вот таскаем мы студень за раз по две банки каждый. Ежели, сохрани нас от этого Матушка-Зона, кто споткнётся и в фарфоре образуется хоть малюсенькая трещинка — всё, заупокойная по страдальцу. А на том месте, куда повалится его тушка, возникнет целый пруд из студня.
Шнырёк скорбно вздохнул и закатил глаза.
— Зато у остальных трёх, умных и осторожных, идущих с положенной дистанцией, будет шанс уцелеть. — не обращая внимания, продолжал Юла. — Старик, конечно, постарается этот жуткий пруд куда-нибудь спрятать, а изуродованное место лет эдак через пять зарастёт чахлой травкой. Скверно, конечно, но с большим трудом поправимо. А вот теперь напряги фантазию и вообрази, что не один контейнер накрылся, а гробанулась целая повозка с сотней банок.
