— Скотина! — крикнул он и пошел на генерала, поднимая к его горлу старые руки, перемотанные бинтами. Господин Радуши поднял брови, рука его поползла к кнопке на столбе.
Сухович, едва заметив их, уклонился от стариковских клешней, и дружелюбно приобнял Аслани за узкие плечи. Его щеки пахли одеколоном. Он подмигнул господину Радуши и полез в карман.
— Аслани, Аслани, — вполголоса проговорил он, наклонившись к самому уху старика. — Неужели вы думали, что я забуду о вас? Вот ваш паспорт тоже, я сберег его…
Старик уронил голову и несколько раз глубоко вздохнул.
— Это все шуточки ВСБ, — проворчал он. — Сразу не могли сказать? Я все-таки нервный человек.
Сухович обернулся:
— Господин Радуши, вы отпускаете меня? Какая гостеприимная страна! Огромное спасибо, господин Радуши! Прощайте!..
И генерал Сухович сцапал свой паспорт и протиснулся между таможенниками. Не оглядываясь, он пошел прочь.
Аслани прослезился.
Эта добрая страна приютит несчастных изгнанников. Приютит на пару недель, пока не будут готовы другие документы для броска на Запад… и какого броска! Мы затеряемся в просторах блестящего цивилизованного мира, будем есть ананасы, торговать недвижимостью и смеяться над глупой Великодержавией, в которой веселые безмозглые черти убивают один другого во имя нас.
Выше бороду, старина Аслани!
Марко Радуши тронул его за рукав:
— Простите, вы капитан этого парохода? Впрочем, ладно, об этом после… Вы уверены, что паспорт — ваш? Мне не нравятся подобные шутки.
Аслани вздрогнул и посмотрел.
В документе не было ни его фотографии, ни печати. Во все страницу ухмылялась чернильная рожа. На лбу у нее веселый генерал, эстет и богослов, начеркал грязные ругательства. А еще из проклятого паспорта в руки старика выпала записочка:
«Ты уж извини, старый пердун! Европа и золото не для тебя и не для этих дураков. Вы все уволены».
Через полчаса пароход был отбуксирован с рейда и под надзором полицейского катера доведен до границы территориальных вод. Несмотря на обещания генерала, Романия не захотела связываться с людьми без документов.
Впоследствии те, кто покупал международную газету «Европейская неделя», смогли узнать о его дальнейшей судьбе:
«В территориальных водах Туркии опознан и задержан еще один пароход, перевозивший более двадцати участников военного конфликта в Великодержавии. При задержании ими не было оказано сопротивления. Некоторые из них числятся в списках военных преступников, предоставленных неким журналистом П. (имя и фамилия не разглашаются). Вопреки настойчивым предложениям МИДа Великодержавии преступники не будут выданы этой стране и предстанут перед Международным Трибуналом.
Против ожидания, на этом пароходе не обнаружили золота, как на всех предыдущих. Вместо золота полиция нашла в трюме аккуратно упакованный свинцовый лом. Судя по всему, это явилось сюрпризом и для команды парохода. Кроме того, в небольшом, наглухо закрытом отделении трюма обнаружили девушку лет восемнадцати, бывшую без сознания — судя по всему, от недостатка кислорода. Спасти ее не удалось. При ней найдено огнестрельное оружие, а также документы, подтверждающие и даже дополняющие сведения журналиста П.
Разоблачение давнего заговора мафии под крылом Великодержавной Службы Безопасности идет полным ходом. Следите за нашими публикациями. Известный журналист господин Синьоретти, бывший директор закрытого недавно в Великодержавии информационного агентства, готовит обширный материал по теме «Цели и методы ВСБ».
И напоследок самая свежая информация. Только что на вечерней сессии Международного Трибунала в присутствии Европейской Судебной Коллегии вынесено решение: официально считать Великодержавную Службу Безопасности антигуманной и преступной организацией и приравнять ее к афроазиатским исламским экстремистским объединениям. Отныне сам факт членства или косвенного причастия к ВСБ будет служить для всех прокуратур на территории Западной Европы основанием для немедленного ареста граждан и обвинения их в терроризме».
Илья вошел и опустился на колени у огня.
— Как там? — без особого любопытства спросил Главный Бог.
— Где-то тепло, где-то холодно, — ответил Илья.
— Я спрашиваю, как там черти.
Илья закрыл глаза и закрыл свое сознание.
Все слова были бессмысленны. Потому что все они были уже сказаны. И вчера, и завтра… И давным-давно.
Мертвый ледяной океан. Мертвое ледяное небо. Туда, к живым лесам и солнечным лугам, к той стране, вела когда-то дорога, но сейчас о ней все забыли. Во всяком случае, постарались забыть. Что же вы, боги!
Главная Богиня проворчала:
— Да у него на лбу все написано. В этот раз он отыскал дорогу к морю, какому-то острову с парусниками. В тепленькое, видите ли, захотелось, где тает лед. Признаться, мне тоже надоели эти льды…
И она задумчиво прищурилась.
— Пойдем со мной! — воскликнул Илья. — Пойдем!
Главный Бог посмотрел на Илью:
— Твое упрямство, Илья, твоя гордость — не более чем инструменты самоуничтожения. Все твои путешествия заканчиваются одинаково. Тебе что, нравится, что фура увозит тебя под уклон, не замечает светофора, и ты встречаешь поезд?.. Сколько раз так уже было?
Илья очнулся от сонного оцепенения.
— Совсем забыл! — он хлопнул себя по лбу. — В моем воображении кое-кто сидит. Все они мои друзья. Надо выпустить их…
Он посмотрел на Главного Бога. Тот посмеивался. «Да ведь он притворяется, старый хитрец! Сам же знает, что я прав…»
Главный Бог сказал:
— Теплые моря, острова… Сейчас там только черти и никого живого. Борьбы больше нет. Черти переделали мир, и никто этого не изменит.
— Что, совсем переделали? — переспросил Илья. — Тогда я тем более должен идти. Отдохну и пойду.
Он прислушался. Не только знакомые голоса звучали в его голове. Что-то новое рождалось в воображении; там ворочался кто-то неведомый и добрый. И застенчиво стучался наружу.
