— Я так по тебе скучал!
— Адам, в самом деле, что ты с ним сделал? Он явно не в себе.
Я отпустил ее и, положив ладони ей на щеки, поцеловал:
— Мне так жаль, что я покинул тебя.
Она осторожно убрала мои руки с лица и посмотрела на Адама:
— Я соберу детей, а ты помоги ему, ладно? Возьми машину мистера Уэллборна.
Я снова опустился на траву и закрыл глаза. Минуту спустя Адам тряс меня за плечи:
— Она ушла.
— Я и не думал, что в шестнадцать лет ты был таким хилым, — сказал я и вдруг вскочил как ужаленный. Мой план… Эксперимент доктора Мелвина. — Мы должны кое-что сделать… Поехали…
Сейчас, на этой ветви времени, никто в ЦРУ не догадывался о том, что Джексон может перемещаться во времени. Они пребывали в неведении, и нужно было действовать быстро, пока ситуация не изменилась.
Практически не сомневаясь, что Адам заинтересуется, я торопился поведать ему об эксперименте, упомянутом Маршаллом. Но рассказ о том, что я застрял в прошлом, и упоминание о ЦРУ настолько поразили моего друга, что он был не в состоянии обсуждать самые важные вопросы.
— То, что другой Джексон взял и исчез из две тысячи седьмого года, — это невероятно. И так странно! Сколько бы я ни изучал путешествия во времени, такое мне даже в голову не приходило, — недоумевал он.
— Самое странное — это их реакция, когда я упомянул, что видел сам себя во время этих полупрыжков, или как там они их называют. Они так удивились, как будто никогда об этом не слышали, а ведь доктор Мелвин считается своего рода экспертом по этому — как лучше выразиться? — совмещенному гену.
Адам покачал головой, не в силах поверить в услышанное, а потом так тяжело выдохнул, словно последние несколько минут задерживал дыхание.
— Нам нужно идти, — напомнил я ему.
— У меня есть запасные шорты и футболка, так что ты можешь сменить теплую одежду. Иначе тебя удар хватит, — сказал Адам, направляясь в сторону лагерного офиса.
— Постой! — остановил его я. — Ведь здесь был другой Джексон… до того, как я вернулся? Нужно удостовериться, что он действительно исчез. Что если прыжки вперед по одной ветви времени или в сторону или еще куда-нибудь, я уже и сам запутался, происходят по-другому? Я не могу допустить, чтобы поблизости разгуливал мой двойник.
Адам остановился и повернулся ко мне:
— Ты сидел у бассейна. У твоих подопечных было плавание, и ты присматривал за ними.
На всякий случай Адам связался по рации со всеми воспитателями и поинтересовался, не видели ли они Джексона, одетого в форменную одежду… и по погоде. И хотя я никогда не оставлял свою группу без присмотра в бассейне и не мог бросить свои вещи, а сумка моего двойника с бумажником внутри лежала у бортика, мы должны были окончательно убедиться, что он исчез.
Убедив директора лагеря, что мне требуется медицинская помощь, но «скорую» вызывать не нужно, мы выехали на дорогу, ведущую к больнице, где работал доктор Мелвин, и я наконец смог рассказать Адаму о случившемся во всех подробностях.
Его мало что удивило в моей истории, — представляю, как отреагировало бы большинство людей, — но в этом был весь Адам.
— Итак, вот что я придумал, — сказал я, когда план постепенно начал вырисовываться у меня в голове. — Поскольку мы знаем, что доктор Мелвин поставил какой-то идиотский эксперимент и я был его частью, можно предположить, что вся необходимая нам информация хранится в его компьютере. Ты смог бы добыть ее? Скопировать, или как это делают такие великие хакеры, как ты? Если это возможно, то я хотел бы обойтись без прыжков во времени. Я не хочу рисковать и демонстрировать свои способности.
Будем надеяться, что я еще не сделал этого.
— Если там что-то есть, я обязательно найду, — сказал Адам. — Существует лишь несколько сетей, которые мне пока не покорились, — сказал он.
— Черт, в ЦРУ, наверное, мечтают о таком сотруднике, как ты. — Я улыбнулся ему, а затем вспомнил самую важную деталь. — Они называли этот проект «Аксель»… Я не уверен, что файл может называться так же, но наверняка доктор Мелвин за свою жизнь провел не один эксперимент.
— Все понятно, — быстро кивнул Адам. — Мне кажется, самое важное здесь… смогу ли я сделать это и остаться в живых?
Я задумался на минуту:
— И так, чтобы обойтись без моих суперспособностей. Придется придумать, что со мной что-нибудь случилось.
— Ты мог бы врезаться в столб и заработать большую шишку, — предположил Адам.
— Нет, ничего, что потребовало бы сканирования мозга.
— Хорошо, забудь об этом. Когда тебе в последний раз делали томографию?
Я вздохнул:
— В июне. Как раз перед днем рождения.
— То есть… ты думаешь… он знает?
Я выглянул в окно. Над этим вопросом я много размышлял в две тысячи седьмом году.
— Отец что-то знает. Обязан знать. Не факт, что он распорядился этой информацией мне во вред, но есть знаки, которые указывают на это.
— Выходит, что ты представления не имеешь, кто хороший, а кто может желать тебе смерти? — заключил Адам.
— Угу, с этого момента я сам за себя.
Адам кивнул, глядя на меня с искренним сочувствием.
— Мне кажется, ты всегда был сам за себя.
Я уверен, что он не имел в виду ничего плохого, но для меня его слова лишь подтвердили то, что я остался один в своем собственном мире. И на моей ветви времени.
Мы поднимались на лифте в кабинет доктора Мелвина, и это напомнило мне о том дне в две тысячи седьмом году, когда мы с отцом приехали в больницу. Я решил притвориться, что ушиб спину, — многие падают, но на теле не остается никаких следов.
Мелвин вышел из кабинета мне навстречу:
— Джексон, что случилось?
— Он упал с вышки, — сказал Адам.
— Вернее, я упал на вышку, — поправил его я.
Доктор Мелвин поспешил со мной в смотровую:
— Ты можешь ходить — это хороший знак.
— Вы не возражаете, если мой друг подождет у вас в кабинете? — поинтересовался я.
— Нет, нисколько, — сказал Мелвин.
Я кивнул Адаму, и он нырнул в кабинет, закрыв за собой дверь.
— И как же ты узнал, какой файл тебе нужен? — У меня свело желудок от одной мысли о том, что я собирался выяснить дальше. — Или ты уже прочитал его?
Мы ехали в машине мистера Уэллборна в сторону моей квартиры, и Адам был вне себя от восторга. Какую аферу нам удалось провернуть! До всех событий, последовавших за моим прыжком из две тысячи девятого года, я бы тоже считал, что мы сделали что-то серьезное. Но после множества ситуаций, когда моей жизни угрожала реальная опасность, обвести вокруг пальца доктора Мелвина казалось полной ерундой.
