Повозка чуть дёрнулась и замерла. В дверцу деликатно постучали. Камиль заинтересовано отдёрнул занавеску.
— Рынок, мой принц, — почтительно доложил кто-то из охраны. — Куда прикажете дальше?
Принц озадачено глянул на Алексея.
— Не помню.
— Скажи, пусть повернут сразу за коврами, туда где одежда.
— Езжайте к коврам и поверните в ряды с одеждой, — продублировал Камиль.
Повозка послушно заскрипела. Через минуту послышался привычный многоголосый гул.
— Дорогу! Дорогу великому шаху! — нещадно защёлкал кнут.
«М-да, вот тебе и Гарун аль-Рашид» — Алексей выразительно глянул на принца. Камиль вздохнул и сожалеюще пожал плечами. Мол, да, всё понимаю, не сыпь мне соль на раны — такова воля судьбы в лице монеты.
Повозка резко дёрнулась и замерла. Шах покачнулся и недовольно открыл глаза.
— Нет, истинно говорю вам, моё мягкосердие не доведёт до добра! — высунулся в окно и сердито рявкнул:
— Низар! Ты там дрова везёшь? Иль кнута захотел?
— Прости, о повелитель! — виновато пробасил кучер. — Тут какой-то ишак выскочил! Эй ты, лысый! Убирай свою тупую скотину! — сорвался на крик.
Сухо защёлкал кнут, осёл обиженно взревел.
— Ишак, — успокаиваясь, шах плюхнулся на место. — Кругом одни ишаки, не проехать от них, ни пройти…
Камиль лукаво взглянул на Алексея и рассмеялся.
— Чего вы? — оживился отец.
— Да наверняка он вспомнил, как я тоже с ишаком мучился, — хмыкнул Алексей. — Ну да, а если я больше привык пешком ходить? — тайком показал принцу язык.
Камиль прыснул и поспешно зажал рот ладонью. Справившись, поинтересовался серьёзным тоном:
— Отец, ну хоть здесь-то можно пройти пешком? Это совсем рядом.
— Ладно, — вздохнул шах. — Что с тобой делать, выходим. Показывайте вашего честного человека…
Завидев процессию с саблями наголо, торговцы и покупатели начали угодливо кланяться и поспешно уступали дорогу. Благоговейная тишина охватила ряды. На лицах ясно читалось искреннее недоумение. Что сам шах может искать здесь?
Алексей быстро нашёл знакомую палатку и на всякий случай осмотрелся в Тенях. Размахивая руками, внутри спорили два серебристых контура и невозмутимо скрестивший руки на груди силуэт без правой кисти.
— Здесь, — усмехнулся, открывая глаза. — Только он там не один, с двумя покупателями торгуется.
— Э-э-э, да? — шах несколько ошарашено поглядел на массивную дверь.
— О мой повелитель! Выкинуть их? — опасливо глянув на Алексея, прогудел здоровяк из охраны.
— Молчи! — досадливо оборвал Рауф. — Вам лишь бы кого-нибудь выкинуть! Мы сюда пришли как добрые гости, так что ведите себя смирно…
Дверь скрипнула. Словно чёртик из табакерки выскочила пара разгоряченных бедуинов с шикарными бородищами.
— Ноги моей…, — оборвались и ошарашено уставились на людей с саблями.
— Стража? За что? Мы же не сделали ничего дурного! — пролепетал бородач.
— Похвально. И не делайте впредь! Ступайте, — милостиво махнул рукой шах.
Незадачливые покупатели откланялись и поспешно затерялись в толпе зевак.
— Ну что встали? Идём, — Рауф приподнял подол халата и с кряхтеньем ступил через порог. — А вы ждите здесь, — на ходу осадил дёрнувшуюся стражу.
Алексей пропустил Камиля и шагнул следом. Дожидаясь, шах заинтересовано оглядывал товары:
— Да, богато, богато.
— Прошу дорогие…, — улыбающийся торговец вышел из подсобки и резко осёкся. Справившись с волнением, почтительно поклонился:
— Достопочтенный Рауф!
— Вот видите, узнал! — шах назидательно повернул голову к спутникам. — Вот что, любезнейший, — солидно прокашлялся. — Есть у меня к тебе один разговор. Кстати, как твоё имя?
— Разговор? — хозяин растеряно сморгнул. — Ах, да! Простите! Я Фарис, о повелитель, — быстро спохватился, скользнул к незаметной нише и откинул цветастую занавеску.
— Дорогие гости, прошу сюда!
Дождавшись, когда знатные особы рассядутся на богатых коврах, быстро вернулся с подносом. Расставил угощения, сноровисто наполнил пиалы ароматным чаем и скромно уселся рядом с Алексеем.
Шах вежливо отхлебнул, одобрительно почмокал и перешёл к делу.
— Вижу, ты удивлён. Что ж, не буду изводить долгими речами. Небось, уже слышал, что во дворце творилось?
— Наслышан, — Фарис опустил голову, скрывая усмешку.
— А что улыбаешься? — лукаво прищурился Рауф.
— Да такие небылицы несут, слушать тошно!
— Это про головы-то? — хохотнул шах.
— И про них тоже, — усмехнулся Фарис.
— Да вижу, ты и впрямь парень толковый, — одобрительно глянул шах. — И сыну, и гостю моему глянулся. Честный говорят, а мне такие люди нужны. Слыхал, ты в своё время знатно повоевал?
— Было дело, — вздохнул хозяин. — У Сейфула Великого сотником был. Да вот однажды схлестнулись с ромеями, — покосился на Алексея, — как я уже говорил уважаемому. Стрелу в ногу словил и без руки остался, — показал культю. — Но мы тоже в долгу не остались, — свирепо сверкнул глазами. — Знатная битва была!
— Слыхал, слыхал, — покивал шах. — Это к востоку Аль-Искандарии?
— Там, — коротко подтвердил Фарис.
— Что ж. Значит сотник, говоришь, — задумался Рауф. — Неплохо, неплохо. Вот что, Фарис, начальником стражи ко мне пойдёшь?
— Стражи? — опешил воин.
— Ты не торопись, — шах неторопливо пригубил из чаши. — Подумай. Я всё понимаю, ранение, рука, знаешь дело такое…
— Мой повелитель, — Фарис в волнении встал. — Для меня это высокая честь! А насчёт руки… Принц, позволь твою саблю, — почтительно протянул руку.
Камиль удивлённо поглядел на отца. Рауф едва заметно кивнул. Принц встал и молча вытащив оружие из ножен, протянул воину.
— Бесценная вещь! — Фарис любовно оглядел серебристые долы. — Смотри же, о повелитель! Пусть нет руки, но я и сейчас кое на что гожусь! — зажал саблю в правой подмышке. Левой рукой медленно достал из-за пазухи полупрозрачный платочек, подбросил вверх и молниеносно рассёк прямо в воздухе.
— Ну как?
Стало очень тихо. Камиль растеряно сморгнул и потрясённо переглянулся с Алексеем.
— Да…, — шах закашлялся и поспешно отхлебнул. — Что ж, вижу достойного начальника стражи.
Фарис склонил голову и почтительно вернул оружие.
— Лавку-то есть кому оставить? — поинтересовался Рауф.
— Найдём, — воин тепло улыбнулся. — Младшенький вон без дела болтается.
— Вот и пусть не болтается, — усмехнулся шах. — Как с делами управишься, жду во дворце…, — высокие гости вежливо распрощались и потянулись к выходу.
