Ознакомительная версия.
Герман и Василиса с готовностью подставили рюмки. Светлана ждала, скрестив руки на груди, пока они выпьют: «Ну, как?»
Герман закатил глаза от удовольствия: «Просто чудо! Вкус очень странный, неужели это все вишня? Может, поделитесь рецептом? У меня мама обожает все такое. Собирает разные рецепты и готовит. Даже книгу хотела выпустить».
Светлана улыбнулась, и сказала, что не может этого сделать, даже если бы очень хотела: «Это наша семейная тайна. Мы передаем этот рецепт из поколения в поколение. И только девочкам. Но Василиса его знает. Если хорошо попросите, она вам в городе сделает. Правда, дочка?»
Герман с любопытством посмотрел на Василису: «О, да у вас и тайны есть? Да еще и древние! Да ты просто клад для меня! Я ведь диссертацию пишу о верованиях и обычаях древних славян. А ты, оказывается, еще и носитель традиции поколений. Может, ваши далекие предки были ведунами или травниками? Не исключено. Уж не колдунья ли ты, Василиса?»
Василиса досадливо махнула рукой: «Прекрати, Герман, не болтай глупости! Тебе, наверное, наливка в голову ударила. Нашел колдунью. Может, я была бы и рада ей быть, но, увы! Да это, собственно, и не обычай никакой, так, переходит рецепт из поколения в поколение. Обыкновенная настойка. А все остальное мы придумали, чтобы не скучно было. И чтоб изюминка хоть какая-то была. А то все в деревне начнут делать, и тогда не так вкусно будет». Тут взгляд Германа упал на бутылку: «А это откуда? Похоже, очень старая, даже деревянная! Вот так чудо! Не ожидал здесь такого увидеть! И все-таки, откуда?» — повторил он свой вопрос.
Светлана пожала плечами: «Сама не знаю, откуда. Мне мать ее отдала, ей — ее, вместе с рецептом. Мы в ней вино делаем. Так всегда было. Вот и я соблюдаю традицию». Герман взял бутылку в руки, повертел. Грубая деревянная посудина, ее и бутылкой-то с большой натяжкой можно назвать, на бочонок больше похожа. Тут вмешалась Василиса: «Ну, хватит об этом! Спать пора, поздно уже, нам же ночью ехать, надо хоть подремать немного. А ты, Герман, потом с мамой еще поговоришь. Ты ведь приедешь на следующий сезон сюда на раскопки, вот все подробно и расспросишь».
Герман и сам чувствовал, что глаза слипаются, и кивнул утвердительно. Мать постелила ему в гостиной, Василиса ушла в комнату, а сама она осталась на кухне. Чтобы не проспать, завели будильник.
Этой ночью странный сон привиделся Василисе. Она увидела много девушек и юношей в старинных русских одеждах — сарафанах и льняных рубахах. Они бегали по березовой роще, видимо, играли в догонялки. Когда парень догонял девушку, он целовал ее в губы, а та вырывалась и снова убегала. Василиса видела все это как будто со стороны, ей очень хотелось поучаствовать в игрищах, к тому же один русоволосый парень очень ей нравился, но она почему-то не могла. Из своего укрытия она видела, как этот парень все время догоняет одну и ту же красавицу, и ревность душила ее.
Проснулась Василиса от громкого звонка — это будильник трещал во всю мощь. Герман и мать спали, как убитые. Она вышла из комнаты, наспех одевшись, и разбудила мать и потом и Германа. Герман вскочил, как ошпаренный, испугавшись, что они проспали, но Василиса успокоила его. В кухне было уже убрано, бутылка с настойкой исчезла в шкафу, они выпили чаю и вышли на улицу. Мать вышла с ними.
— Ну, как спалось? — спросила Василиса Германа, — кошмары не мучили?
— Да нет, все нормально, только голова немного болит, но ничего, пройдет, это не проблема, — Герман выглядел немного уставшим.
— Что-то вы оба неважно выглядите, — мать обеспокоено переводила взгляд с Германа на дочь. — Может, выпили лишнего? Да вроде все в меру было, — сокрушалась Светлана.
— Мам, не переживай, — Василиса пыталась успокоить мать, — просто намешали. Твоя настойка крепкая оказалась. Сейчас все пройдет, не волнуйся. — Она поцеловала мать: — Я как только доеду, тебе позвоню, а потом сообщу адрес и телефон. Все будет хорошо. И папу успокой».
Подъехала машина. Герман погрузил вещи в багажник, пожал руку Светлане, еще раз заверил ее, что с дочерью будет все нормально, и они отъехали. Светлана еще долго стояла на дороге, глядя вслед удалявшейся машине. «Только бы дочь была счастлива, — думала она, — а здесь она вряд ли свое счастье найдет». После того как машина окончательно скрылась из виду, она постояла еще немного и, зябко поежившись, ушла в дом.
Василиса с Германом сидели на заднем сиденье. Василисе казалось, что у нее немного поднялась температура. Но она приписала это дорожным волнениям. На здоровье она никогда не жаловалась. Жизнь вдали от крупных промышленных центров накладывала свой отпечаток. Лицо у Германа тоже чуть покраснело, но Василиса не решилась спросить его о самочувствии, они были еще не достаточно близки и она стеснялась. Всю дорогу до аэропорта они ехали молча, обмениваясь только незначительными фразами. Василиса чувствовала себя немного подавленной, она никогда не летала на самолете и немного побаивалась. Герман подшучивал над ней. В аэропорту им обоим стало лучше, в дороге они пили много воды, которую покупали в каждой круглосуточной забегаловке — обоих мучила нестерпимая жажда.
«Да, перепили! — думала Василиса. — Хотя, что мы там выпили? Настойка очень уж крепкая. Странно, но я никогда раньше ее не пробовала. Мать вроде доставала, по рюмочке, но я не пила. Я вообще спиртное не переношу. Просто сейчас случай особый, когда еще увидимся?» — Василиса непроизвольно вздохнула. Герман похлопал ее по руке, все позади, скоро взлетим.
Потом был салон самолета, перелет. Странно, но Василиса совершенно успокоилась, когда поднялась по трапу и села в кресло. Она не волновалась: и когда завелся двигатель, и когда самолет начал набирать высоту. Наоборот, в небе она почувствовала себя совершенно счастливой. Самолет летел выше слоя облаков, и Василисе казалось, что это она парит в небе, это у нее огромные крылья и хвост, она управляет ими по своему усмотрению. Герман рядом мирно спал. Долетели они без особых приключений. В аэропорту города С Герман взял такси и они доехали до его квартиры. Отсюда у Василисы и началась новая жизнь.
* * *
Квартира состояла из двух комнат. Герман постелил Василисе в спальне, а сам лег в зале. С непривычки Василиса долго не могла уснуть. Ей вдруг стало страшно от того, что она наделала. Она одна в незнакомом городе, с малознакомым человеком, которого и видела-то всего два раза в жизни. Ее постоянная неуверенность в себе вспыхнула с новой силой. Что она сотворила! Но она уже была здесь, и рассуждать было поздно. Кое-как она забылась тревожным сном. Герман ее не беспокоил. Утром она проснулась достаточно поздно, никто ее не будил. В квартире стояла непривычная тишина. Василиса окликнула Германа, но никто не отозвался. Она порылась в вещах, достала халатик, накинула его и вышла из комнаты. Германа нигде не было. Она прошла в кухню, на столе лежала записка: «Прости, нужно было срочно в институт, скоро буду, не скучай, еда в холодильнике. Осваивайся. Герман».
Ознакомительная версия.
