Между солдат, избитый и рваный, с грязным платком в разинутом рту, стоял красный от гнева владелец несчетных миллионов, экспрессов и вилл.
Крейс.
Глава 19
Дик-Прыгун не так глуп, как кажется
Лакированный авто, шоффер-негр (подлая рожа и толстые губы), Дик у стены притаился, глаза округленные, — блюдце.
Крейс выезжает… Что, если к Ройту. Дик, будь на-чеку.
Слился со стеной.
Дверь настежь и в блестящем цилиндре, в щегольских узконосых ботинках, в коротеньких брючках — Крейс в авто лакированный — важно.
— Авеню, 10.
И негр-шоффер рукоятку изящную тронул, руль в руки. Ход тихий сначала, быстрей и быстрей, но Дик (Дик не глуп, это только так кажется) быстрым комочком, бесшумно и ловко сзади прицепился…
Удачно.
— Что, если к Ройту. Джо будет ужасно доволен, и тогда уж наверно Ройт на свободе…
Авто лакированный — птицей стремительно.
— О, чорт. Как круто свернул негр паршивый. Чуть-чуть не слетел я на землю (Дик мысленно негра по шее палкой увесистой).
На перекрестке полисмэн зорким взглядом Дика приметил.
— Эй, черная морда, сгони-ка мальчишку… Эй, чорт…
— Куда там. Так он тебя и услышал, кукла в мундире… Полицейский-ищейка.
Ход быстрый все тише и тише.
Стоп.
Крейс: Чарли, дождись, — и нырнул в шикарный подъезд. На двери дощечка — на меди черным — Иосиф Кац.
Раз дождись — значит скоро.
— Кац… Кац… А… В баре — толстый буфетчик сказал недовольному чем-то клиенту: — «Ступайте вы к Кацу — женщины лучше и пища; но дороже, гораздо дороже. Ха-ха…».
Ночь — черный флаг — над Нью-Йорком нависла. Звезд нет. И зачем звезды? Разве тысяча свеч электрической лампы темнее?
Дик заснул на широкой скамейке в нише соседнего дома. Негр-шоффер на сиденьи удобном.
Вдруг — дверь с дощечкой «Иосиф Кац» настежь.
Крейс в цилиндре блестящем, в щегольских узконосых ботинках, в коротеньких брючках.
Подвыпивший Крейс — воспаленные веки, отвислые губы, нос ярко-красный на белом лице. Дика словно толкнуло.
Уф, Крейс уезжает… Однако, как поздно, рано — вернее.
Крейс шоффера щелчком:
— Домой.
Дик с досадой: Эх, уезжает… Ничего не узнал.
Крейс, с подножки авто, пьяным рыком.
— Гип-гип, мальчуган. Батайль лопнул… Лопнул Батайль. Я заработал на этом 13 миллиардов… Мальчуган. Мальчуган, крикни: «Да здравствует Крейс». Крикни. В этой горсти наверное добрая сотня долларов… Крикни: «Да здравствует Крейс». И все будет твое. Ну!
Дик (Дик не глуп, это только так кажется), — деньги шайке отнюдь не в излишек, — звонко:
— Да здравствует Крейс (и отплюнул в сторонку тихонько).
На панели — доллары, доллары, доллары.
Глава 20
То, что дороже долларов
— Оль-ля-ля. Джаз-банд. Хип-хип.
Шайка «Хромого Джо» удивленно на влетевшего Дика.
— Крейс решил тоже пожертвовать деньги на поиски Ройта. Вот считайте.
Жестом широким (как будто с детства не улица, а клубы Монако) деньги на стол, и сразу четыре лохматых головки над ними сомкнулись.
— Один. Два. Три…
— Но… прекрасно…
— Дик молодец.
(Дик грудь колесом и презрительно на «Красного Кэба» — самый младший и слабый.)
— Шесть. Семь. Во… Во…
— Джо, что случилось?
— Записка.
— Записка?
Джо медленно, медленно (как важный хирург извлекает осколки из раны) из кучи цветных ассигнаций — скомканный шарик.
Если бы с черного неба полилась на Нью-Йорк раскаленная лава, если бы к чорту полетели дома, небоскребы, авто с оглушительным взрывом и шумом, все равно раскрасневшийся Джо реставрировал бы важно бумажный клочок.
-- Ройт —--- молчит —- и-- ка-- пои--
о- не помогает —----
Управл--- Смит —--
— Теперь мы знаем, где находится Ройт. Вилла 12 — управляющий Смит (по столу бьет кулаком и доллары — испуганно — на пол).
— Эй, Джо, осторожней, доллары.
— К чорту доллары. Вот эта записка нам дороже всяких долларов.
---
У Крейса острый припадок геморроя. После веселой и памятной ночи (пустые бутылки, панталоны Луизы-певички… теплота полувялых грудей).
Колоссальная боль…
Лакей на цыпочках — мимо Крейсовой спальни.
Только телефону нет дела до Крейсовских шишек.
Тррр-рр-рр…
— Алло… Это я, Крейс… Никуда не поеду… Нет… Не могу… Теряю шестнадцать… К чорту… Мне здоровье дороже долларов…
---
Шесть человек.
Для них нет Америки — ошалелой и шумной. Весь мир заменяет им родину в паспортной книжке.
Дать им возможность и росчерком жирным вместо всех государств и империй, красным чернилом, напишут на карте — С. Р.
Все точно и верно.
Знают: так нужно, так будет.
— Я предлагаю выдать Смирнову еще 3.000.
— Слушай, Никельс, не зря ли мы тратим деньги на эти «лучи»?
— Нет, Герри, нет. «Лучи» — победа над К рейсом… Маленький черный прибор взорвет колоссальное здание «Капитала». Уголь, нефть — везите хоть даром. Как только дело дойдет до акций, капиталисты сами перегрызут себе горло. Мы не можем не дать Смирнову денег. Если «Лучи» попадут «Капиталу», то в новых жестоких войнах за мировые рынки они будут страшным орудием истребления пролетариата. А в те наступающие дни, когда ненужными станут орудия смерти в мировой Коммуне — «Универсальные лучи» облегчат многие виды производства. Вместо 8 часов тяжелой работы — 4 в огромных и светлых цехах, где нет угольной пыли, гари и копоти… Вот почему деньги Смирнову выдать необходимо. Что там лишняя тысяча. «Универсальные лучи» дороже долларов.
Глава 21
События развиваются с поразительной быстротой
8 часов — заседание шайки. Быстро составлен затейливый план похищения Ройта (на помощь пришел детектив: похождения Холмса)… Джим у ограды, Гроза на стреме, Кэб в резерве и Дик с Джо. Ясно? Ол-райт… Кепи надвинув, по комнате осторожно. Джо незаметно в письменный стол… Никельса Смит из ящика в правый карман… Так! 8 часов — Крейс забыл про доллары, «Лучи» и пшеницу.
Гем-о-о-ррой!!!
Восемь с половиной — пять мальчиков добрались до виллы. Позади — огромное зарево электрических ламп над Нью-Йорком. Здесь — тишина. Только во флигеле крайнем — освещенные окна… Тсс! За работу! Забор — условность и миф, главное ловкость и сильные руки. Готово!
Дик, осторожно!
По аллеям (не садовник — геометр делал) к темному дому.
Крадутся вдоль стенки.
