Я зашла в комнату Нетти, где она сворачивала плащ. Она захотела узнать, кто звонил.
– Никто.
– Никто? – переспросила она.
– Джекс. Он беспокоился, что Толстый… – я заставила себя умолкнуть. Если Толстый сведет «Шоколад Баланчина» в могилу, это будет не проблемой, а возможностью. – Прости, Нетти. Пойду, позвоню.
Я прошла на кухню. Если я на это пойду, то понадобится юрист. Я подумала о мистере Киплинге, но мы были в натянутых отношениях с возвращения Саймона Грина. Подумала я и о Саймоне Грине, но не доверяла ему. Громадная проблема заключалась в том, что оба мужчины построили карьеру, защищая клиентов с изнаночной стороны, а сейчас же мне нужен кто-то, кто играл бы за ангелов.
Я вспомнила о Чарльзе Делакруа. Из недостатков было то, что он дважды бросал меня в исправительное учреждение, ну и Вин его ненавидел.
Поэтому имеет смысл обратиться к мистеру Киплингу. Наверное, мы переживаем не лучшие времена, но он хороший человек и всегда на моей стороне. По крайней мере, мистер Киплинг в состоянии указать мне направление как необходимый мне юрист.
Я взяла трубку и уже собиралась было набрать мистера Киплинга, но обнаружила, что вместо этого набрала номер квартиры Вина. Он ответил:
– Слушаю.
Я не ответила.
– Слушаю, – повторил Вин. – Это кто?
Я в тот же миг передумала. Можно было спросить Вина, хочет ли он зайти. Можно было рассказать, что я придумала. Но ничего не сказала.
Вам может показаться это низким, но я решила изменить голос. Я сделала его глубоким и хриплым, слегка нью-йоркским.
– Мне нужен Чарльз Делакруа, – мурлыкнула я. Вокальный хамелеон из меня никакой и отчасти я ожидала, что Вин расхохочется и скажет: «Анни, в какие игры ты играешь»?
– Папа! – услышала я зов Вина. – К телефону!
– Я сниму трубку в своем кабинете! – донесся голос Чарльза Делакруа.
Секундой позже Чарльз Делакруа взял трубку и я услышала, как Вин кладет свою.
– Да?
– Это Аня Баланчина.
– Ого, вот это сюрприз, – ответил Чарльз Делакруа.
– Я созрела это сделать, – сказала я. – Созрела открыть аптеку с целебным какао.
– Рад за тебя, Аня. Страшно трудолюбиво. Что изменило твое решение?
– Я увидела просвет – возможность слишком хороша, чтобы ее упустить. Думаю, вы можете стать моим юристом.
Чарльз Делакруа откашляляся.
– Зачем мне это?
– У вас есть опыт работы в городской администрации, делать вам нечего, да и я знаю, что вы считаете мою идею замечательной.
– Давай встретимся, – сказал Чарльз Делакруа наконец. – Другого кабинета, кроме домашнего, у меня нет, и мне показалось, ты скрываешь информацию от своего парня, моего сына...
Мы договорились встретиться в моей квартире. Хотя я много раз с ним встречалась при гораздо более сложных обстоятельствах, я все-таки нервничала. Я долго решала, что же мне надеть. Не хотелось казаться школьницей, но и как девочка в кукольном платьишке выглядеть тоже не стоит. Наконец я выбрала серые брюки, вероятно, папины, хотя наверняка не скажу, и черную майку, оставленную Скарлет. Брюки оказались велики, поэтому я затянула ремень. Посмотрела на себя в зеркало на двери и пришла к выводу, что костюм глуповат. Затрещал звонок – слишком поздно переодеваться.
Я проводила мистера Делакруа в гостиную. Он до сих пор не побрился, но бородку, кажется, укоротил.
– Расскажи свой план. – Чарльз Делакруа сел на диван и скрестил ноги.
– Вы, хм, уже знаете основную идею. С тех пор я провела небольшое исследование. – Я включила свою электродоску. Я делала пометки, но изучив их, обнаружила, что они не столь тщательны, как я думала. – Как вы, очевидно, знаете акт Рембо от 2055 запретил какао и в особенности шок...
– Я-то помню, когда это случилось, Аня. Тогда я был немного младше тебя и Вина.
– Хорошо. Ну так вот, закон был разработан, чтобы прекратить производство шоколада фабриками. Большинство городов, в том числе и наш, разрешили торговлю чистого какао в лечебных целях. Поэтому я подумала начать с небольшого магазинчика, размером меньше пятисот квадратных футов, быть может, на окраине, так я не буду конкурировать с Толстым. Я бы наняла доктора и официантку, и стала бы торговать оздоровительными напитками, приготовленными из какао и шоколада. Но мое дело отличаться от бизнеса Толстого будет открытостью. Не хочу быть подпольщицей.
– Хм-м, – ответил он. – Это разумно, как я тебе и говорил, но мыслишь ты слишком узко.
Я спросила, о чем это он.
– Я работал в правительстве очень долгое время. Ты знаешь, каким образом город оставит тебя в покое? Будь у тебя крупнейший бизнес. Будь ты слоном в центре Мидтауна. Будь ты популярной. Давай людям желаемый продукт и целый город перейдет на твою сторону. Они будут благодарны тебе за законность того, что, по их мнению, все-таки незаконно.
Он помолчал.
– К тому же аптека лечебного какао как-то не звучит. Люди не поймут, что скрывается за названием. Отыщи докторов и диетологов, но заставь вывеску заведения звучать привлекательно.
Я обдумала его слова.
– То, что ты описываешь, будет стоить больших денег. – Над этим могут подумать Нетти и Лео. – Откровенно говоря, это принесет тебе много денег. А что касается места, оно обойдется дешево, ведь в городе полно гигантских заброшенных местечек – делай там что душе угодно. Думаешь, как это удалось тем бандитам, прибравшим себе «Маленький Египет»? Ты тоже можешь открыть танцпол, кстати.
– Танцпол? Вы говорите мне открыть ночной клуб?
– Фи, это звучит безвкусно. Может, салон? Или просто клуб. Рассуждения вслух. Если назвать клубом, то все посетители перед вступлением должны получить рецепт. Это будет разрешением на посещение. Да, тогда тебе не понадобятся собственные врачи.
– Идеи эти, гм, интересные. Теперь позвольте мне немного подумать.
Чарльз Делакруа некоторое время ничего не говорил.
– Я размышлял над этим с того самого звонка и хочу помочь тебе это сделать. Из-за своего уважения к тебе я буду совершенно откровенен насчет причин помощи. Не потому что люблю шоколад или тебя. По сути дела, я неудачник. Однако, если я верну шоколад людям, то стану героем. Такая платформа для избрания на пост окружного прокурора или должность еще выше мне подойдет?
Я кивнула.
– Так зачем мне помогать тебе? – спросил Чарльз Делакруа.
– Разве вы не знаете? Обычно вы знаете всё.
– Пошути тут мне.
– Потому что у вас безупречная репутация и вы всегда на стороне добра, и раз сказали, что это законно, значит так оно и есть. В течение тех месяцев вдали отсюда я поняла, что не хочу тратить всю свою жизнь на бега, мистер Делакруа.
