Ознакомительная версия.
— Ну-ка, помоги мне. Давай возьмись с другой стороны.
Алексей прикинул вес тележки. Около тонны. Может, чуть меньше. Такие веса он легко поднимал в тренажерном зале. Нужно было лишь найти точку опоры, рассчитать точки приложения силы, сконцентрироваться и покрепче перетянуть живот ремнем.
— Раз, два, взяли! — Тучков напряг мышцы, ожидая, что большой вес, будет вырывать из его пальцев край дрезины, но вместо этого не удержался на скользкой и липкой земле и, соскочив руками с опоры, неловко плюхнулся в грязь, встав на четвереньки. Тележка же, словно сделанная из бумаги, перевернулась в воздухе и упала на колеса, издав противный протяжный скрип. Алексей, как могучий титан, уперся ногами в землю, развернул переднюю часть тележки кверху и, потянув ее за собой, чуть ли не на руках вынес на вершину склона. Еще два коротких рывка, и тележка легла колесами на рельсы.
— Ну, все. Принимайте работу, дядя Сережа, — довольный собой, сказал Алексей, стряхивая ржавчину с рук. Он легко вспрыгнул на платформу и покачал рычаг дрезины. Тележка с металлическим скрипом проехал по рельсам несколько метров вперед и встала, ожидая своих пассажиров.
— Смотри-ка. Старье, а работает!
Тучков посмотрел на Алексея снизу вверх и задумчиво сел на землю. Ему вдруг захотелось покурить. Он постучал себя по карманам и ничего не нашел. Вспомнил, что оставил пачку сигарет в старой дубленке. Тогда он отломил еловую ветку и начал жевать. Алексей сбежал по склону вниз к Тучкову.
— Что-то не так? — спросил он и сел рядом.
— Да нет, все так, — ответил Тучков, задумчиво глядя в лесную чащу. — Просто не ожидал от тебя такой прыти.
Он сорвал пучок сухой травы и начал вытирать грязь с коленей и ладоней.
— И теперь вот снова весь в грязи, а ты на вершине стоишь и даже не запачкался.
Тучков поиграл желваками, подыскивая слово:
— Неприятно!
Алексей улыбнулся:
— Ну извините, я не хотел вас обидеть.
— Я понимаю. Просто думаю, что может, я уже действительно слишком стар для таких путешествий. Может, уже давно пора в доме престарелых на печи лежать да в потолок плевать. Или вообще хватит небо коптить.
Алексей обнял Тучкова за плечи:
— Ну, что вы такое говорите, дядя Сережа! Вы нам всем очень нужны. Правда.
Он засмеялся.
— Только не обижайтесь. Мне такую поговорку еще учителя в Академии говорили.
За одного битого двух небитых дают. Слышали?
Тучков усмехнулся.
— Ну слышал. И что?
— А вот то, что вы битый, а я нет. И за вас одного можно двух таких как я давать. А то, что с тележкой справился в одиночку… Так ведь я и сам не знал, что так получится.
Алексей аккуратно взялся за ствол карабина, который торчал за спиной Тучкова.
— А вы меня оружием пользоваться научите?
Тучков удивленно посмотрел на своего собеседника.
— Тебе зачем?
— Вы же сами сказали. На всякий случай. Мало ли с кем придется встретиться в тайге. В старых фильмах часто показывают, как с его помощью людей убивают, но я уже не застал того времени. Ни разу ничего такого в руках не держал. Меня в академии только олимпийским видам спорта обучали, классическим: бегу, плаванию, панкратиону, метанию копья, стрельбе из лука, фехтованию. А стрельбу из огнестрельных видов оружия давно из нее исключили.
— Странное у вас было заведение. И как называлось?
— Академия Платона. Наподобие древнегреческой.
— Что, теперь и такие есть?
— Есть.
— Интересно тебя учили.
— По-всякому. Мне там не нравилось.
— Почему?
— Много времени уделялось старым и застывшим дисциплинам: управлению государством, войсками, но сейчас ведь это не актуально. Нет ни государств, ни армий. Мир изменился, а вот образование — нет. Иногда мне кажется, что я в современном мире не ориентируюсь совсем. Я всегда хотел учиться как все.
Тучков покачал головой и усмехнулся:
— А как все сейчас учатся?
— Дистанционно, постоянно, свободно и самостоятельно выбирая курсы лекций, к которым лежит душа. Изучают тот спектр знаний, который необходим людям сейчас. Вот Мария как раз пользуется популярностью у студентов. Она обучает действительно важным вещам. Я слышал, о чем она говорит. Признаюсь, с открытым ртом. Это очень интересно. Многих вещей я совершенно не знал. Меня не учили этому, меня готовили. Вот только к чему? Непонятно.
Тучков отвернулся и вздохнул:
— И сколько было учеников в твоей академии?
— Не знаю. У нас были индивидуальные занятия.
— Давно ты ее закончил?
— Несколько месяцев назад.
— И где она находилась, твоя академия?
— На одном из островов в Средиземном море. Очень красивое место. Чистая вода, солнце, песок. Люди приезжают отдыхать со всего света.
— Сколько же лет учат в такой академии?
— Я учился двадцать. Кто-то — больше, кто-то — меньше.
— Понятно, — Тучков снова повернулся к Алексею. — Если честно, то это хорошо, что оружие сегодня не применяется вовсе. Но там, куда мы идем, может случиться всякое. Это ты верно заметил.
Он поднялся и положил карабин себе на колени.
— Поэтому давай я действительно покажу тебе, как им пользуются. Проведу с тобой кроткий курс молодого бойца. Смотри, это карабин охотничий, калибра 7,62, восьмизарядный. Дальность выстрела — до одного километра. Применяется для охоты на медведя, волка, оленя. Если использовать картечь или дробь, то можно охотиться на дичь. Он посмотрел на Алексея.
— Дичь — это дикая птица: утка, гусь, вальдшнеп. Но они сейчас не летают. Осень. А вот куропатку подстрелить свежую к ужину — можно будет.
* * *
Вот за отработкой упражнения «стрельба из положения стоя» и застали их выбежавшие со станции женщины.
Увидев их, Тучков тут же принял важный вид и, опустив ствол карабина вниз, нравоучительно проговорил:
— А теперь запомни самое важно правило: никогда не направляй ствол на человека. А если направил — стреляй!
Он посмотрел в глаза Алексею:
— Понятно?
— Да.
— Ну, раз понятно, то последний на сегодня урок. Чистка оружия. Возьми в моем рюкзаке оружейное масло, разбери карабин, как я тебе показывал, и смажь все детали. Времени у тебя — полчаса.
Светлана и Мария подошли к мужчинам. Тучков посмотрел на Светлану и сказал:
— Ну, мать, карета подана. Через час можем отправляться.
Он увидел удивленные глаза Светланы.
— Как ты меня назвал?
— Мать, — Тучков смутился. — А что не так? Мы же им как раз в родители годимся.
Светлана опустила глаза.
— Меня никто так никогда не называл, — и с издевкой закончила фразу, — отец!
Ознакомительная версия.
