Ознакомительная версия.
— Я тоже так думала. И даже был приведен в действие один занимательный планчик. Но он вывернулся. Тогда он еще умел выворачиваться. И я решила — все к лучшему. Труп не выделяет энергопатии, — улыбнулась Катерина. — А я хочу из него кое-что выжать… пусть живет.
Она пригубила коньяк. Позволила себе сделать один глоток — алкоголь гасит энергопатию. А она не желала упустить хоть каплю из своей законной добычи. Пусть саморазрушением занимается Андрей и прочая шваль. Те, кто проиграли. Она, Катерина, выиграла.
— Вы все еще его любите? — спросил ее спутник.
— Хотите меня оскорбить?
— Ни в коем случае. Но всё же… Почему не… — Он слегка звякнул серебряной вилкой по бокалу.
Официант тут же возник подле столика.
— Паюсной икры… — приказал мужчина.
— Бутерброд, два?
— Ведерко.
Официант тут же испарился.
— Его м-м… устранение было бы выгодно вам даже материально. Всё наследовал бы сын. А вы как его опекунша…
— Тут-то вся загвоздка… — скривила губы Катерина. — Мать Олежки — совершенно другая женщина. И она числится в документах вполне официально. Орас признал ребенка и взял его к себе. Но… Я-то к этому уродцу не имею никакого отношения.
— Как же вы позволили так себя обобрать?!
— Не волнуйтесь, материально я независима. Инвалидный приют через подставных лиц принадлежал мне. После взрыва заплатили страховку. Я могла бы купить этот дурацкий ресторан, если бы захотела. Но у меня аллергия к ресторанам.
— Ищите, куда вложить деньги? — спросил мужчина.
— Жду вашего совета.
— Князьям не нужны советы. Но все же я его дам. Купите «Золотой рог.» У меня есть некоторые планы. Когда они исполнятся, «Золотой рог» будет процветать.
Официант поставил перед спутником Катерины серебряное ведерко.
— Энергопатию лучше всего закусывать икорочкой, — сказал мужчина. — Причем без хлеба. В этом случае не бывает эффекта пресыщения. Много раз испытывал на себе. И вам советую.
Книжный магазинчик напротив «Мечты» был все еще открыт в столь поздний час. Теплый оранжевый свет в окнах показался заманчивым, и Орас вошел. Единственный продавец дремал за прилавком. Единственный посетитель не спеша перебирал выставленные книги. Орас прошелся вдоль полок, его взгляд упал на черный переплет с золотым тиснением.
- «Полет одиночки»… А вот и он! Оказывается, мы знакомы… — Орас повернулся к продавцу. — Покупают?
— Не очень… — замялся продавец. — Сегодня утром взяли одну… Ну и сейчас… — Он понизил голос, — вон тот господин. Заходит каждый день утром и вечером и покупает по экземпляру, — он кивнул в сторону старика, который по-прежнему перебирал книги.
Орас обернулся, оглядел странного покупателя с головы до ног и шагнул навстречу.
— Ну и как, Родион Григорьевич, счастливы? Книга наконец на прилавке.
— При чем здесь счастье? — не очень вежливо отозвался Мартисс. — Книгу никто не покупает. Клеймо мартинария перешло с рукописи на издание. Это вы счастливчик…
— Я? Надо же, не знал. Вложил в эту книгу свои бабки, а назад не получил ни гроша.
— Подумаешь, деньги. Вы счастливы, потому что я страдаю. По-прежнему. И, может быть, даже сильнее…
Орас отшатнулся. Он в самом деле почуял, как ручейки энергопатии растекаются вокруг Мартисса. При мысли, что ему придется проглотить эту мерзость, его затошнило. Он попятился к двери. Он искренне хотел сделать этого человека счастливым, и не виноват, что опоздал.
— Простите, Родион Григорьевич… Не со зла. Я вам совет дам, — он неожиданно рассмеялся, но тут же, гася смех, приложил палец к губам. — Я просто так смеюсь, простите…Я, конечно, пьян, как вы видите, но говорю серьезно. Забирайте весь тираж завтра со склада и везите в другой город. Доверенность я оформлю. Там-то вы точно продадите книги оптом. А здесь — нет… Здесь ни за что…
Орас толкнул дверь и вышел, провожаемый изумленными взглядами продавца и его единственного покупателя.
— Полный успех, а? — Стас подмигнул Маго. — Я бы на твоем месте потребовал прибавки.
— Как же! — Фыркнула Маго. — И так Желтовский, как увидел ведомость, так весь пожелтел как лимон, будто эти деньги из его личного сейфа сперли. И с миленькой улыбкой сообщил, что отныне с нас будут высчитывать еще за еду, поскольку мы загребаем такие бабки.
— Может, обратиться к Орасу? — не очень уверенно предложил Стас.
Но это предложение повисло в воздухе — всем было известно, что с «главным» последнее время что-то не так, и обращаться к нему зачастую бессмысленно, а порой и небезопасно.
— Как-нибудь обойдемся, — пробормотала Маго. — Пусть подавится своим обедом.
Инквизитор стер с лица грим и, шагнув к ржавой раковине в углу, подставил руки под тонкую струйку воды.
— Господи, всегда одно и то же… Мы выдаем на миллионы, а нам платят гроши…
Он хотел еще что-то добавить, но не успел — занавеска метнулась в сторону, и в уборную протиснулась тетка в сверкающем, изумрудного оттенка платье, с золотыми серьгами в ушах размером как минимум с блюдце.
— Верните деньги! — гаркнула она, разинув пасть как мусоросборник. — Чистейшее шарлатанство! И ради этого дерьма я тащилась такую даль!
— Мадам, судя по всему, вы сегодня у нас впервые? — спросил Инквизитор с легким поклоном и нескрываемой издевкой в голосе.
— Да, а в чем собственно дело? — посетительница несколько сбавила тон.
— Видите ли, не каждый человек способен поглощать энергопатию. Для этого нужен особый талант.
— Что?! — взревела оскорбленная дама. — Да я… Я подам на вас в суд! Я потребую, чтобы из вас, — она энергично ткнула пальцем, окольцованным золотым перстнем, в грудь Инквизитора, — выкачали всю положенную энергию. До последней капли…
— Разве я переносной генератор? — удивился Инквизитор. — Ах, да… — Он улыбнулся. — Я совсем забыл — у меня внутри мини реактор, и я излучаю минимум двести рентген в час.
Самое забавное, что дама приняла его слова всерьез и в ужасе попятилась в коридор. Лицо ее из кирпично-красного сделалось зеленовато-серым.
— Каждый раз в зале находится подобное чучело, — захохотала Лизка, ни мало не смущаясь, что тетка слышит ее слова.
— Предложим ей место Инквизитора в нашем шоу, — отозвалась Маго и бросила на своего шефа хитрый взгляд.
— Тише, девочки, — снисходительно хмыкнул Стас. — Как это ни смешно, но дамочка-то права.
— Что?! — у Инквизитора перекосилось лицо. — Да сегодня они должны были захлебнуться в энергопатии!
Ознакомительная версия.
