— Вы, кажется, позволяете себе расти? — произнес господин Сууке тоном, которым обычно уличают в краже.
Что мог на это ответить Магараф? Магараф молчал, виновато потупив глаза.
— Вам, надеюсь, знаком этот документ? — предъявил ему тогда господин Сууке контракт, на котором стояла подпись Магарафа.
Магараф и на этот раз промолчал.
— Тут все очень ясно зафиксировано, — сварливо продолжал господин Сууке и прочитал с расстановкой: — «…и Томазо Магараф, артист, ростом в девяносто три сантиметра, с другой стороны…» Разрешите полюбопытствовать, какой у вас сейчас рост?
И так как Магараф снова ничего не ответил, то господин Сууке не поленился, достал из ящика письменного стола рулетку и собственноручно произвел обмер своего сотрудника.
— Сто двадцать один сантиметр! — воскликнул он голосом, полным благородного негодования. — Это неслыханно!
Но Магараф продолжал молчать.
— Вы уже, собственно говоря, не лилипут, — с горечью констатировал господин Сууке, — вы уже почти обыкновенный низкорослый человек. Вы должны немедленно перестать расти, пока еще не поздно.
— Я не могу перестать расти, — заговорил, наконец, Магараф, — это не в моей воле.
— Вы забываете о неустойке, — сказал господин Сууке. — У нас заключен с вами контракт на два сезона. Если вы растете, вы тем самым нарушаете контракт. Надеюсь, это вам понятно?
— Понятно, — согласился Магараф.
— Так перестаньте нарушать контракт.
— К сожалению, это не от меня зависит.
— Значит, суд?
— Как вам угодно, сударь…
И на другой же день господин Сууке передал в суд дело о нарушении универсальным артистом эстрады Томазо Магарафом условий контракта с мюзик-холлом «Золотой павлин».
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ, в которой описывается, как Томазо Магарафа судили за то, что он вырос
Денег на адвоката у Магарафа уже не оставалось. Их собрали между собой его коллеги по мюзик-холлу. Адвокат сразу понял, как выгоден для него этот процесс с точки зрения рекламы, и особенно не запрашивал. Поговорив с Магарафом «по душам», он узнал, что некий неизвестный доктор сделал Томазо Магарафу с его согласия прививку эликсира и после этой прививки лилипут стал расти.
— Ради бога! — испугался адвокат. — Вы никому не рассказывали про прививку?
— Мне доктор запретил болтать об этом до поры до времени, — сказал Магараф.
— Умница ваш доктор! — искренне восхитился адвокат. — Если кто-нибудь узнает про доктора и про этот эликсир, вам придется отвечать не просто за нарушение контракта, а за нарушение с заранее обдуманным намерением.
Эта беседа оказалась очень кстати, потому что судебный чиновник, который тоже собирался сделать карьеру на этом сенсационном процессе, расспрашивал Магарафа с необыкновенным тщанием. Глаза следователя при этом блестели таким возбужденным блеском, как будто ему самому до зарезу нужно было вырасти. Но вопрос обстоял значительно проще. Следователю было уже под пятьдесят, и он прекрасно понимал, что это, возможно, последний шанс в его жизни выдвинуться, не имея связей, в помощники прокурора, и он лез из кожи, чтобы доказать свои действительно незаурядные юридические способности. Но Магараф упорно стоял на своем.
Наше перо бессильно описать шумиху, поднявшуюся вокруг этого неслыханного процесса. Репортер бульварной газеты «Вечерний бум», случайно присутствовавший в «Золотом павлине» во время скандального провала Магарафа, разбогател в два дня. Он собирался написать небольшую заметку об инциденте с Магарафом, проскользнул за кулисы, чтобы разузнать кое-какие забавные детали про артиста-лилипута, и первый, таким образом, узнал, что дело передается в суд. Мигом сообразив, на какую богатейшую жилу он напал, репортер сделал несколько сенсационных снимков: «Томазо Магараф выходит из кабинета директора», «Томазо Магараф в последний раз выходит из артистического подъезда», «Томазо Магараф рассказывает своим коллегам о постигшем его несчастье». Затем он помчался на квартиру нашего героя, еще до его возвращения успел войти в доверие к почтенной вдове и взял у нее подробнейшее интервью об ее удивительном квартиранте. Потом, когда вернулся, наконец, домой растерянный и расстроенный Магараф, репортер «Вечернего бума» искусно выпытал у него не только все наиболее значительные и сенсационные факты его биографии и биографии его ближайших родственников, но даже его мнение по поводу дальнейших путей эстрадного искусства.
При прощании с Магарафом репортер ухитрился стащить пузатый фамильный альбом с фотографиями родных и знакомых, который утром следующего дня был доставлен владельцу обратно вместе с пухлым номером «Вечернего бума», целиком посвященному делу Магарафа.
Двенадцать раз эта газета печатала дополнительные тиражи, и все они расхватывались в несколько минут. А когда полчища корреспондентов других газет хлынули в квартиру Магарафа, предприимчивый репортер «Вечернего бума» с глазами, покрасневшими от бессонной ночи, лихорадочно диктовал стенографистке последнюю тысячу слов брошюры, которая называлась «Бомба Томаза Магарафа» и разошлась в течение двух дней в трех с половиной миллионах экземпляров.
Нет никакой возможности пересказать и даже просто перечислить статьи и фельетоны, заполнившие в эти дни столбцы всех аржантейских газет. На это потребовалась бы специальная и весьма объемистая книга. Мы ограничимся поэтому только тем, что приведем на выборку некоторые наиболее характерные заголовки бесчисленных статей, заметок и судебных отчетов:
СУДЯТ ЛИЛИПУТА ЗА ТО, ЧТО ОН ВЫРОС
ТОМАЗО МАГАРАФ впервые за тридцать лет
своей жизни побрился, отправляясь в суд.
ВСЕ ТАНЦУЮТ ФОКСТРОТ
«Ты такой большой, мой маленький Томми»
— У меня в последние дни страшный аппетит, — сказал Томазо нашему корреспонденту.
— КОНТРАКТ ЕСТЬ КОНТРАКТ, — сказал господин Джошуа Боорос — вице-президент ассоциации цирковых предпринимателей.
У ГОСПОДИНА МАГАРАФА БУДЕТ ЧЕРНАЯ БОРОДА
ТОМАЗО МАГАРАФ — аккуратнейший квартиронаниматель
По ходатайству представителей ответчика, поддержанному медицинской экспертизой, суд разрешает МАГАРАФУ принимать пищу во время судебной процедуры
ТОМАЗО МАГАРАФ И Кш
(торговля москательными товарами, проспект Благоденствия) просит не смешивать его с выросшим лилипутом-однофамильцем.
Фирма «Томазо Магараф и Кш» добросовестно выполняет все заключаемые ею контракты.
Благотворительным организациям скидка.
Коллеги МАГАРАФА считают, что его следует оправдать
КАЖДЫЙ РАСТЕТ КАК МОЖЕТ
