Ознакомительная версия.
Резко включает свет.
Лампы вспыхивают на долю секунды, потом летят искры, и свет гаснет, но на какой-то миг высвечиваются странные существа: их двое, они похожи на собак с огромными головами. И они моментально исчезают, будто их не было.
ЗЕФ. Видел? Видел?!
МАКСИМ. Точно, похожи на собак.
По стенам прыгают отсветы фонарика.
ЗЕФ. Массаракш! Да это же Крепость!
Зеф замирает посередине помещения, шаря лучом по стенам, по рядам циферблатов, по распределительным щитам. Стекло, никель, выцветшая пластмасса.
ЗЕФ. Это же пульт! Если в нем разобраться – весь край наш! Если бы разобраться, массаракш…
Максим отбирает у него фонарик, ставит так, чтобы свет рассеивался по помещению. Везде слой многолетней пыли. На столе в углу, на расстеленной истлевшей бумаге стоит тарелка, заляпанная черным, и рядом – вилка.
Максим идет вдоль пультов, разглядывает, берется за какой-то рубильник – рукоять остается у него в пальцах.
МАКСИМ (брезгливо отряхивает руки). Вряд ли отсюда можно чем-нибудь особенным управлять.
Зеф озирается, дергает заржавленные рычаги, протирает темные экраны. Его восторг сменяется растерянностью. Он разочарованно сопит, вздыбив рыжую бороду.
Из стены торчат длинные трубки, соединенные резиновым наглазником. Максим, пододвинув стул, садится и заглядывает в окуляр.
В поле его зрения – совсем незнакомый пейзаж: бело-желтая пустыня, песчаные дюны, остов какого-то металлического сооружения… Там дует сильный ветер, бегут по дюнам струйки песка, мутный горизонт заворачивается чашей.
МАКСИМ. Где это?
ЗЕФ (передает ему гранатомет). Ты все-таки поглядывай… Не спи… (Смотрит в окуляр.) Странно. Это пустыня. Это от нас километров четыреста… (Отрывается от окуляра, смотрит на Максима.) Вон ветер гуляет по пескам, а какой это был край!.. Леса… Сады… Меня до войны мальчишкой еще на курорт возили… Эх… Давай сматываться отсюда, пока живы.
Зеф отбирает у Максима гранатомет. Они с оглядкой, крадучись, выбираются из зала. Через несколько шагов Зеф резко останавливается.
ЗЕФ. Массаракш.
На полу поперек коридора лежит человеческий костяк. Зеф вскидывает гранатомет.
ЗЕФ. Этого здесь не было.
Из глубины коридора доносится целый хор гортанных протяжных воплей. Зеф смотрит на скелет.
МАКСИМ. По-моему, это намек.
ЗЕФ (гранатомет на изготовку). По-моему, тоже…
В глубине коридора – движение. Зеф приседает…
МАКСИМ. Не стреляйте!
Поздно. Зеф нажимает на спусковой крючок, подземелье озаряется вспышкой, где-то впереди – глаза, оскаленные зубы, вздыбленная шерсть, взрыв, огонь, крики боли…
И почти сразу же на Максима и Зефа наваливаются со всех сторон упыри.
Драка в подземелье. Максим, с его многократно ускоренной реакцией, едва успевает прикрыть Зефа.
МАКСИМ. Не стреляй! Меня пристрелишь!
Горят в темноте желтые глаза упырей. Дыбом стоит рыжая борода Зефа. Максим расшвыривает упырей, но их полно, они нападают со всех сторон…
* * *
Вепрь склоняется над дырой в земле. Он сильно встревожен.
ВЕПРЬ. Эй! Что там у вас?
За край отверстия хватается окровавленная рука. Появляется сперва гранатомет, потом Зеф, встрепанный, исцарапанный, с выпученными глазами. Вепрь подает ему свою единственную руку.
ВЕПРЬ. Мак?
Зеф тяжело дышит, мотает головой.
ГОЛОС МАКА СНИЗУ. Эй! Дайте веревку или пояс, быстро!
Зеф отстегивает от пояса моток веревки, бросает в дыру. Вепрь ничего не может понять…
Из дыры в земле поднимается Максим. Одного рукава у него как не бывало. На плече – связанный упырь с мордой, завязанной клетчатой тканью.
ЗЕФ (потрясенно и радостно). Банка жратвы!
* * *
Развалины какого-то строения, из крыши которого торчит хвост самолета. Все давно сгнило и поросло кустами, травой, молодыми деревьями.
Горит небольшой костерок. Измученный Вепрь и израненный Зеф дремлют на траве. Чуть поодаль лежит стянутый веревками упырь, похожий на большую собаку. Морда завязана, будто в мешке.
Максим подходит к животному. Садится рядом. Протягивает ладонь, не касаясь, проводит над неподвижным телом. Потом осторожно высвобождает морду.
Огромная, страшная голова с очень большими желтыми глазами. Взгляд осмысленный. Упырь скалит зубы, глядя на Максима.
Максим сглатывает.
Осторожно протягивает руки… Упырь скалится сильнее. Максим касается его висков. Массирует. Что-то приговаривает, шепчет. Упырь прячет клыки. Смотрит на Максима. Из глаз уходят боль и ненависть.
Максим осторожно убирает руки.
Упырь беззвучно артикулирует, будто шепотом произносит слово.
Максим облизывает губы. Повторяет, как может, его артикуляцию…
Упырь снова говорит то же слово, теперь его можно услышать.
Это похоже на диалог.
Зеф, чуть приподняв голову, видит, как Максим вытаскивает нож.
ЗЕФ. Ты что делаешь!
От его крика просыпается Вепрь.
Максим тем временем перерезает веревку, стягивающую ноги упыря.
Метнулась тень. Качнулась ветка. Упыря – как не бывало.
ЗЕФ. Идиот! Это ж банка жратвы! Мы же его в комендатуру…
МАКСИМ. Его нельзя в комендатуру. Это не животное.
ЗЕФ (плюет от злости). Ну вы посмотрите не него. Не животное! Сам ты животное! Массаракш!
Максим не слушает его. Смотрит в лес. Там покачиваются, перетекают друг в друга смутные тени.
* * *
Каторжный барак. Вечер. На нарах лежат «воспитуемые». Уголовники шлепают картами при свете самодельной свечи и сдавленно порыкивают друг на друга. Кто-то бормочет во сне. Над входом большие часы, стрелка подползает к десяти.
МАКСИМ (Вепрю, вполголоса). А может, попробовать с упырями договориться?
ЗЕФ. Ну иди, договаривайся. Юный натуралист.
ВЕПРЬ. Бросьте, Мак. Странные у вас идеи.
Зеф сопит.
Мак прикрывает глаза. Ему видится Рада: вот он касается ладонью ее щеки. Вот рука опускается ниже, гладит шею, плечо… грудь…
В этот момент часы показывают десять.
Зеф и Вепрь – и еще несколько выродков в бараке – корчатся от боли. В углу барака кто-то визжит, его толкают в бок. Моментально вспыхивает ссора: уголовники, сцепившись в драке, катятся по полу. Кто-то стонет, кто-то поет гимн, кто-то смеется идиотским смехом…
Ознакомительная версия.
