— И не увижу. Сознание — хитрая тварь, Джимми-Джон. Оч-ч-чень живучая. Мое вот новый город выстроило. Тихий, знаете, такой. Спокойный. Я у себя дома, странно, правда? Друг Джимми-Джон, я же вам, кажется, уточнил направление?
[…………………………..]
Вот и мост номер два, он же левый. Бабочка из файла mo3.jpg должна быть как раз над ним — если бы я спал, конечно. Спал — и видел забавный сон про бабочку-выручалочку, про пульт с горящими кнопками, про рыжего Ежика, который сажает «челнок» на австралийском космодроме.
…Австралийский космодром?!
Теперь можно не спешить. До плотины минут пять ходьбы, а дальше идти не стоит, да и некуда. Он очень маленький, мой город: дом, светящееся окно на втором этаже, набережная, мосты в тумане, громада Диска…
…Что за Диск? Зачем такое посреди города?
Можно просто постоять у чугунных перил, глядя в серую пелену. Жаль, у Евфрата нет противоположного берега! Вчера я даже ступил на мост, но потом передумал. И в самом деле, что может быть «там»? Река и река, туман и туман, тихо, спокойно, сыро. Здесь никогда не перейдешь мост, не зайдешь за плотину, не увидишь радугу…
Отчего — не увидишь? Обычное атмосферное явление. Каждый Охотник Желает Знать…
[…………………………..]
— Том Тим! Том Тим!..
— Джимми-Джон! Друг Джимми-Джон! За спокойные сны — спасибо. И за Мирцу — спасибо. И за то, что познакомили с Альдой, — тоже. Но я больше не смотрю ваши файлы, я их задавлю, как только домой вернусь! Мне не нужна ваша вечность, оставьте меня «здесь», в моих снах! Во сне человек может побыть наедине с самим собой, это важнее бессмертия!
— Друг Том Тим, речь не о бессмертии. Речь обо мне. Извините, что напоминаю… Вы же сразу появились, когда узнали про Елену Беранек!
— Только не говорите, что умираете. Вы пирамиду Хеопса переживете! У меня нет с собой пульта, да я и не собираюсь жать на зеленую кнопку.
— Этого как раз не требуется. Боюсь, в моем файле…На моей планете вы меня не найдете.
— Что?!
[…………………………..]
Плотина! Люблю тут бывать — и утром, и ночью. Шум воды, белые буруны у бетонных «быков»… Жаль, в моем городе нет моря, и я никогда не встречу Большую Волну!
…Море дрогнет, горизонт вздыбится, набухнет свинцом. На миг темные воды отступят, побегут назад, обнажая черную ямину, утаскивая в неведомую бездну лодчонки-скорлупки. Потом горизонт забелеет пеной, вознесется гребень — и Она грянет. Медленно, медленно, быстрее, быстрее… Грянет, ударит, рассыплется прямо у моих ног…
О чем это я? Море далеко, почти сутки на поезде. К нему надо ездить летом, а до лета еще требуется дожить, работы много, слишком много. Поганый год, давно такого не было.
Что за файлы прислал Влад? Кажется, на них надо посмотреть перед сном, и тогда не будут мучить кошмары… Так нет в городе никаких кошмаров! И слово глупое, как раз из женского романа. «Графиня увидела кош-ш-шмар-р-р: из зеркала скалился жуткий пр-р-р-ризрак Том Тим Тота…»
Альда видела призрак… Альда? Это же мужское имя! Альдо Мануцио, известный книгоиздатель, его книги называют «альдинами». Венеция. XV век.
…Эль-Фано, «Процессия». Испания. XV век.
[…………………………..]
— Джимми-Джон, какого черта! Что за тонкие намеки? На пенсию собрались?
— Собрался. Собрали… Том Тим, это, конечно, наглость, но я сейчас переберусь к вам. Ждите!
— Думаете, я вас узнаю?
[…………………………..]
Домой? Да, пора. Жаль, опять не выспался, скоро на работу, три пары подряд. Три пары — да на сонную голову!.. Жаль, нельзя придумать сон, в котором можно отдохнуть по-настоящему. Скажем, тихий берег моря, маленький городок, домик рядом с книжным магазином… Построить бы помост, надстройку над океаном подсознания! Мир снов, Гипносфера… Удачное слово!
[…………………………..]
— Нимми-нимми-нот!..
71. ОТСТАВКА
(Rezitativ: 3’00)
…Белесый утренний туман, темная вода за чугунными перилами, влажные бетонные плиты бесконечной набережной. Река с одним берегом, мосты, ведущие в Никуда…
Евфрат? Не Евфрат, не Четвертая река — Ахерон, стремнина Смерти! Что я тут делаю, в сырой могиле?
— Не вижу вас, друг Джимми-Джон!
— И не сможете. Дайте руку, Том Тим.
[…………………………..]
…Исчезли краски — только белая, бесконечная белизна, ни тени, ни пятнышка. Ледяной холод, мертвый озноб.
— Глаза пока не открывайте. К сожалению, ничего толком не успел. Это мой резервный файл, последний патрон. Здесь еще ничего нет… И уже, боюсь, не будет. Все, можете открывать глаза…
Открывать? А зачем? Сон «Ничего Нет» — белое пространство, белая пустота, белая бездна. Ничего. Никого.
— Джимми-Джон?!
— Я тут. Голос можете не повышать, я слышу.
Он не рядом, но и не вдали. Всюду — и нигде.
— Как видите, не успел прописать, даже себя. Но…Это не имеет значения.
Для Акулы, может, и не имеет. А легко ли стоять… Легко ли висеть (плыть? застрять?) в пустоте, видеть пустоту — и с нею же разговаривать?
…Белая тишина, белое безмолвие, уходящее в бесконечность — до краев ледяного мира.
И голос не узнать. Да голос ли? Слова сами собой рождаются в мозгу. Маленькие горячие взрывы.
[…………………………..]
«Я буду спрашивать, а ты объясняй Мне. Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя? Такая ли у тебя мышца, как у Бога? И можешь ли ты прогреметь голосом, как Он?»
[…………………………..]
— Еще раз прошу прощения за этот… антураж, Том Тим. Но выхода у меня нет. Мы можем больше не встретиться.
— Что за мелодрама? — поморщился я. — Вам так интересно, почему я стараюсь все забыть? Неужели непонятно? Вы меня напугали! Вы любого напугаете, друг Джимми-Джон! Да кто вам дал вам право на такое?
Перевел дыхание, оглянулся. Никого! Бог говорит из сияющей белизны.
— Напугала смерть Мирцы? Напугал новый мир, который УЖЕ существует?
[…………………………..]
«Где был ты, когда Я полагал основание земли? Скажи, если знаешь? Или кто протягивал по ней вервь? На чем утверждены основания ее или кто положил краеугольный камень ее?»
[…………………………..]
— И это тоже…
Стало ясно — Джимми-бог вызвал меня не для бесполезного спора. Я ему действительно нужен, но джинсовый не спешит. Или просто не решается?
— Вы сами любите слово «душа», Джимми-Джон. Сон — путешествие внутри собственной души, если хотите, дар Творца, право разобраться в себе самом. А вы хотите лишить меня… нас этого права.
— Готовите вторую часть «Гипнономикона»? — смешок прозвучал неожиданно и резко, как выстрел. — Помнится, Боккаччо в старости накропал «Антидекамерон»…
Вот даже как?
— Да я и первой части не писал!..
— Писали! Одно из следствий эксперимента. Во сне мысли легко систематизировать, даже без активного вмешательства сознания. Представляете, что это даст? Дало бы… Я ухожу из проекта, друг Том Тим. И проект… Проект закрывается. Увы!
