Анастасия с раздражением громко выдыхает, отворачиваясь. Характер разговора девушке не по душе.
— Капитан, я уважаю вас и считаю замечательным офицером, но ваше отношение к риску меня просто убивает, — герцогиня выдерживает паузу, давая время Грейсу усвоить услышанное. — Если мы не нападем на Бету, то проиграем в любом случае. Четыре правителя против трех. Магический артефакт огромной силы в руках врага. Брошенный нами Беор. Всего этого вполне достаточно, чтобы одержать победу. Экономический ущерб, вызванный захватом казны порта, скажется через полгода-год, сомневаюсь, что мы продержимся так долго. Поэтому пора делать высокие ставки. Сейчас или мы их или они нас. Кроме того в столице почти никого не осталось.
— Я не сомневался, что вы скажете об этом, но наш отряд слишком мал. — Грейс, понимая бесперспективность дальнейших споров, делает последнюю попытку повлиять на герцогиню.
— Мал да удал, — девушка откидывается на спинке стула, обхватив затылок сцепленными в замок ладонями. — Мы примем бой и не проиграем.
Повернуть назад? Бежать под стены Альфы, поджав хвост? Теперь, когда исход войны в ее руках, когда Георг позорно провалился и полностью зависит от успеха той, кого чуть не убил?!
Ну, уж нет. Ни шагу назад. Только так и никак иначе. Настя провожает удаляющуюся спину Грейса горящим взглядом.
Взяв карту Беты в руки девушка, принимается жадно изучать подступы к столице, так будто видит их впервые.
"Я выиграю войну, чего бы это ни стоило, пусть даже придется рвать вражеских правителей зубами".
Почти клон замка Альфа. Широкий проточный ров, огромная стена, магическая академия с уродливым шпилем, подъемные мосты, каменные дома. Симметрия, доведенная до абсурда.
Не придумав ничего нового, Настя приказывает готовить растворы для новых дымных стрел. Благо тряпки годятся любые, пусть и приходится пожертвовать часть сменного постельного белья, но на войне к подобным мелочам солдаты относятся спокойно. Лучше быть грязным, но живым, чем наоборот.
"Там наверняка снова окажется тот парень-стрелок. Если верить генералу Стику, вблизи столицы его способности усилятся, скрываться от стрел станет сложнее. Мои навыки ослабнут, возрастет риск рухнуть с высоты в самый неподходящий момент".
Девушка мрачно выдыхает сквозь стиснутые зубы. Нужно побеждать, когда все против нас. Радует лишь недавно обретенный третий уровень.
"Что же придумать? К дымной атаке бетанцы готовы, рассчитывать исключительно на нее нельзя. Придумать что-то неординарное, придумать…
А что если? Так посмотрим. Река близко, это хорошо. Прямо как в Альфе, проточная вода для рва это минус, зато прибрежный песок может стать большим плюсом. — Настя, злорадно усмехнувшись, откидывается в кресле. — Пусть не рассчитывают на легкий бой. Я их так пропесочу (вырезано цензурой)…".
Поверить в цифровую природу девушки чертовски сложно, особенно когда она встревоженная и от того еще более прекрасная дрожит у тебя перед глазами, расположившись возле самого порога.
— Я соскучилась.
Простая, будничная фраза, констатация, лишенная эмоций, она действует гипнотически. Эдуард, не успевший полностью прийти в себя после перипетий похода в междумирье, бессильно отступает, не в силах отвернуться, ответить или просто пошевелиться.
"Похоже, мне вкалывают что-то, усиливающее чувства".
Неодолимой преградой на пути импульсов движения воздвигает заслон плотина воспоминаний, безжалостно подавляющих волю.
Картинки прогулок под луной, беспечных разговоров, жарких объятий, лишенной логики страсти.
"По-моему, что-то подобное я видел в одном из "умных" фильмов. Там тоже создали виртуальный мир и любовь, между реальным человеком и порождением компьютерной программы, разрушила все мыслимые преграды".
Догадка рождает воспоминания, воскрешая давний спор с самим собой.
"Тогда я назвал фильм умным в кавычках, посчитав полной чушью. Для развития интеллекта нам давали куда более продвинутые в плане философии шедевры. Что думать теперь? Меня мало волнует абстрактная сущность бытия, казавшаяся верхом философских поисков, когда прямо передо мной девушка из цифр. Девушка, которую люблю!
Притягательные глубокие глаза, бархатные нежные ладони, теплое дыхание, тонкий аромат молодого тела и вообще все! Работа художников и программистов?
Старина Пифагор с утверждением "все есть число", ты меня просто убиваешь".
Непривычное ощущение в уголках глаз заставляет с резким взмахом головы очнуться от оцепенения.
— Привет, — парень с трудом узнает свой осипший голос.
— В храме творится что-то ужасное, говорят, ты был там, когда все началось? — тревожная пауза длится порядка двух секунд, босые ступни скользят по ковру. — Я испугалась. Как хорошо, что с тобой все в порядке.
"Это испытание. Меня проверяют. Новая стрессовая ситуация, с целью оценки стабильности системы… — кровь от подобной догадки стучит в висках, мешая мыслям. Верить в то, что кажется правдой, не хочется. — Аве Мария! Ведь, несмотря на все, я не смогу без нее. Чертова любовь, как хорошо в тебя не верить".
— Почему ты молчишь, — дрожь в голосе девушки ледяным кулаком бьет по струнам нервов.
"Пусть она не настоящая, но я не хочу причинять ей боль".
Повинуясь импульсу, Эдуард осторожно шагает навстречу.
— Прости меня, — стыд за сомнения в чувствах к цифровой девушке, выражается в непреодолимом желании извиниться.
— За что? — Дана удивленно хлопает ресницами, чем придает лицу сногсшибательную выразительность.
"Как объяснить то чего не понимаешь сам".
— За все, — В голосе вновь появляется твердость. Эдуард обнимает девушку за плечи, прижимая к себе. Сквозь шелк летнего платья, ладони принимают дыхание разгоряченного тела. — Мне придется уехать на время.
Никаких глупых вопросов "куда?" "зачем?", зажмурив глаза, Дана, что есть силы, прижимается к Ацтеку.
— Все будет хорошо, — дежурная фраза ставит точку в сомнениях герцога. — "Пусть она не настоящая, но у нее есть характер, она умеет чувствовать и переживать. Для меня она человек. И пошли все (вырезано цензурой)".
Стандартное поскребывание в дверь заставляет отвлечься.
— Входите! — нехотя влюбленные отстранятся друг от друга.
— Ваша светлость, — взъерошенная голова всегда аккуратного Эрна, суетливо появляется в проеме. — Милорд Цитра просит о срочной встрече у развалин храма.
Ацтек, расправив плечи, угрожающе сдвигает брови.
— Зачем? — друг настоятеля в свете недавних событий сейчас особо не симпатичен.
