– Не понимаю, как это у вас получалось…
– Поймёшь. Смотри.
На берегу пруда психолог подобрал камень, прицелился в другой, покрупнее, и бросил. Послышался звук удара, и камни отскочили друг от друга. Шэн подошёл, взял один из них и снова бросил, но на этот раз в воду. Всплеск, круги на тёмно-зелёной поверхности – и вновь всё спокойно.
– Вода сильнее?
– Вода всегда сильнее. Но понять – это одно, надо ещё хорошо поработать. Чтобы стать, как вода.
Шэн помолчал, что-то обдумывая.
– Тебе понадобится регистрация. Настоящая «вафля» тебе, как любому из нас, ни к чему, поэтому наших друзей из службы регистрации беспокоить не будем. Придётся попросить Тойна воспользоваться своими полезными связями.
«Связи» у Тойна Твилленгера были с ловкими форинскими ребятами, которые придумывали разные хитрые приспособления и программки для терминалов. Считанная с помощью них информация позволяла делать дубликаты чужих статкарт. Надолго таких дубликатов не хватало, раньше или позже владельцы обнаруживали мошенничество и блокировали «вафли». Но ловкачи на длительный эффект и не рассчитывали. Их самих интересовали прежде всего финансовые функции карт, но могли они и продать своё изделие тем, кто временно нуждался в «смене личности». Психологам к услугам форинцев иногда приходилось прибегать. Шэн в последний раз делал это, чтобы купить билеты для поездки в Валла-Вэлид. Оформляя по Сети покупку, расплачиваться с помощью карты он не стал, выбрал другой способ. Форинцы знали, что их клиенты-психологи не трогают чужие счета и посмеивались над ними из-за этого, но «вафли» продавали. Как распоряжаться приобретением – личное дело покупателя.
– Надеюсь, – продолжал Шэн, – нам повезёт и найдётся подходящая статкарта.
– В каком смысле – подходящая? Технократская?
– Мало, что технократская. Надо ещё, чтобы владелец был хотя бы немного на тебя похож. Да, и ещё нужно будет заказать у наших оружейников стальной меч для тебя. Определись, каким будешь драться.
– Мастер, с формой я уже определился. Если только вы не станете возражать…
– Я совершенно перестал тебя понимать. Может, объяснишь наконец, что с тобой творится?
– Со мной? Ничего.
Двое Джесеров, отец и сын, упёрлись друг в друга пронзительными непреклонными взглядами.
Непреклонность и упрямство были их общими, можно сказать, семейными чертами. Конрад в свои немолодые годы ни первого, ни второго не утратил.
Подобие характеров было, чего не скажешь о внешности. Никто из детей Конрада Джесера не унаследовал ни его орлиного профиля, ни карих глаз. Во всех троих куда сильнее, чем в нём, проявились фамильные черты прошлых поколений Джесеров. А ещё дети были похожи на своих матерей, и друг на друга – потому что через два года после того, как первая жена Конрада, Милен Джесер, урождённая Эль-Сьерра, умерла, он женился на её младшей сестре Мадлен, которая впоследствии стала матерью Кейла.
В то время Конрад находил силы не лгать самому себе, и внутренне признавал, что причина повторной женитьбы – тоска по Милен. Сходство сестёр заставило его искать в Мадлен другую женщину. Лишь долгое время спустя он принял вторую жену, как человека совершенно отдельного от сохранившегося в памяти образа Милен. А ещё позже уже не представлял себе жизни с кем-то, кроме Мадлен… Но не только облик объединял сестёр Эль-Сьерра, но ещё и наследственная болезнь, от которой не спасало самое лучшее лечение. Три года назад Конрад овдовел во второй раз. Для Кейла это, конечно, тоже стало ударом. Именно с тех пор он и начал отбиваться от рук. Но в последнее время его поведение не поддавалось никакому контролю.
– Ничего? Так почему ты одну за другой творишь какие-то глупости? Ну что это такое? – Конрад указал на левую руку Кейла.
Тот вытянул её ладонью вниз. Тускло блеснула поверхность «под металл».
– Разве не видишь, папа? Кибертехно.
– Это дурацкий поступок, Кейл. Да, будь с твоей рукой что-то не в порядке, её пришлось бы заменить протезом. Нормальным протезом, который с виду как настоящая кисть. Но позволить отрезать себе здоровую руку? Да ещё модель выбрал самую идиотскую!
– Это просто краска. И чем ты вообще недоволен? Наше изделие! С завода «Основы»…
– Ты хочешь сделаться больше киборгом, чем человеком, как оголтелый армеец?
Кейл небрежно облокотился на подставку большого напольного глобуса.
– Если они такие оголтелые, зачем ты на каждый приём приглашаешь генерала Фердинанда? Его все зовут генерал Железная Башка. А он и на войне-то никогда не был, так что все его протезы точно не из-за ранений.
– Такие вещи тебе пора бы и понимать. Армия закупает у нас оружие и другие технологии. С военными надо поддерживать хорошие отношения.
– Да понимаю я. И как этот генерал, становиться не собираюсь. Он и правда псих, в нём «железа» больше, чем живого тела. Но киберрука – это круто.
Конрад досадливо поморщился и уже спокойнее спросил:
– Оперировали хотя бы в нормальных условиях?
– Я не такой безмозглый, как ты думаешь. Всё в порядке.
– Нет, в самом деле, Кейл… Неужели тебе заняться больше нечем?
– Хочешь, чтобы я сутками сидел за учебниками? И ещё тренировался, конечно. Я это и делаю! Но мне нужно и что-то посерьёзнее. Так нет, в делах тебе помогает только Зарад.
– Кейл, сынок, это для твоего же блага! Я не хочу занимать тебя проблемами… раньше времени. Но будущее компании, будущее нашей семьи – именно ты! Ты станешь главой «Основы», а Зарад будет тебе помогать, как мне сейчас…
– Будущее!.. – презрительно фыркнул Кейл. – Я живу не в будущем, а сегодня! Признай, отец: ты не доверяешь мне. Считаешь ребёнком.
– Это не так…
– Нет, так! Это из-за него, да? Из-за моего брата?
– Что? – потрясённо и почти грозно воскликнул Конрад. – Кто тебе…
– Хватит вранья! Да, я знаю, у меня был… а может, и есть, брат, который струсил на турнире, а потом ушёл из дома. Потому что не захотел жить, как живут технократы.
– Кто тебе рассказал?
– Не важно. Я понимаю, отец, для рода основателя технократии и это ужасно. Но почему ты боишься, что я такой же как он? Почему не позволяешь самостоятельно ни шагу ступить? Можешь не опасаться. На этом турнире я буду драться так же, как на прошлом. Какая разница, что с новой рукой? Это идентичная кибертехно без всяких наворотов, по Кодексу разрешается. Я тоже ненавижу и презираю трусов, отец. Но если ты не хочешь обращаться со мной как со взрослым, я пойду своей дорогой!
– Кейл!.. – крикнул Конрад, привстав в кресле. Но дверь кабинета за сыном уже захлопнулась.
– Достало всё, к чёрту!.. – говорил Кейл полчаса спустя своему приятелю Карлу. На новеньком «Энвисе», собственном автомобиле младшего Джесера, они ехали по Винтерграсс, одной из самый престижных улиц в Лантэйне.
