— Еще гениальные идеи, Дел?
Делмар развернулся, явно злой, или слишком растерянный, но скрывавший эмоции за яростью.
— А что, у тебя есть мысли получше, умник? Не надо было жрать стимуляторы, иначе мы бы не потеряли столько времени! И…
— И — что? — спокойно спросил Тео. — Твой лазарет вряд ли свернули за одну ночь. Лучше расскажи, почему его могли убрать без твоего ведома.
Явно смутившись, Делмар попытался извиниться, но Тео махнул рукой: куда больше его интересовали насущные вопросы. Натаниэль был с ним полностью согласен: отчаянно хотелось пить и выбраться из пустынного чумного квартала хоть к какому-то подобию живого мира.
— Это временный лазарет, — сказал Делмар после раздумий. — Если они сочли, что бессмысленно держать здесь лекарей, то могли перевести их в основной в этой части города. Может… может, в местном слишком большие потери.
Тео кивнул:
— То есть они вымерли. Готов спорить, нас кинули в самую лучшую чумную часть. Где основной? Идем туда.
— Несколько часов пути.
— Тогда показывай быстрее направление.
Тео явно не терпелось побыстрее добраться до места, и Натаниэль был готов поспорить, тот тоже хотел попить, поесть и нормально выспаться. Под глазами у него залегли темные тени, губы потрескались. Сам Натаниэль тоже предпочел бы, чтобы Тео оказался в лазарете: пока он спал, Делмар рассказал, что примеси в стимуляторах могли быть и медленно накапливаемым ядом. Раз Тео еще жив, значит, доза пока не смертельная — но лучше проверить.
Делмар и сам выглядел уставшим, его движения из энергичных, резких, стали более нервными, как будто он боялся остановиться, потому что иначе уже не двинется снова. Словно механизм, который работает на последних остатках энергии. Вот уж кому не мешало бы нормально выспаться.
Натаниэль подозревал, что и сам выглядел не лучше. Рука начинала болеть в том месте, где плоть соприкасалась с протезом. Энергоячейка потускнела, обозначая, что скоро наступит момент, когда она иссякнет, и рука станет изящной грудой металла.
— Идем, — Делмар махнул в сторону одной из улиц. — Зато основной лазарет уж точно стоит там, где ему и положено.
В мутном утреннем свете чумные кварталы выглядели не сильно привлекательнее, чем ночью. Натаниэль был вынужден признать, что пусть до этого было страшновато, но тени надежно скрывали самые мрачные углы.
Мутное солнце из-за облаков упрямо высвечивало их все.
Натаниэль видел груды отходов, которые скопились у домов, особенно у тех, где были небрежно нарисованы красные кресты: больным выходить из них запрещалось, поэтому они выливали и выкидывали всё в окна. У парочки дверей осталась сгнившая еда: стояла чуть в стороне, видимо, чумные доктора заходили за трупами, которые уже не могли забрать пищу, но ее так и оставили. Проблем с продовольствием не было.
В первый момент Натаниэль даже подумал, что это значит, они смогут выбраться. Но потом вспомнил рассказы Делмара о том, что перед закрытием кварталов в лазареты специально свозится больше запасов.
Мертвое тело они увидели через улицу от того места, где должен был быть первый лазарет.
И до этого на улицах стоял так себе запах, но тут он стал особенно удушливым, смрадным, так что Делмар вытащил платок, чтобы повязать на лицо, Тео и Натаниэль последовали его примеру.
Труп еще не успел разложиться: женщина в грязном платье лежала у дома, а над ней вились мухи.
— Не подходите, — предупредил Делмар. — Иногда болезни нужно время, чтобы проявить себя и убить, но порой действует быстро. Женщина наверняка неплохо притворялась здоровой, или всем уже было плевать. А потом не дошла до дома.
— Она так и будет лежать? — голос Тео звучал нервно, а его глаза выглядели чуть расширившимися.
— Нет, ее заберут, чтобы от трупа не распространялась чума.
Натаниэль подумал, что если в пыльном доме они вряд ли могли заразиться, то теперь, шагая по улицам и вдыхая смрад разлагающихся тел, имеют все шансы. Будет обидно, если план лорда Линдена удастся.
Обидно, если Натаниэль не увидит сестру. Не посмотрит, как медленно и величественно поднимается в воздух новый дирижабль. Сейчас он еще остовом мертвого кита лежал в недрах завода, но скоро обрастет тканевой плотью.
Натаниэль думал, что будет стоять рядом с сестрой и смотреть за первым полетом этой громадины. На его бок, где блестящей, еще не до конца высохшей краской будет выведено «Верлен» — и это будет значить уже их самих, а вовсе не родителей.
Пока же Натаниэль просто шагал по чумной грязи. И видел порой темные силуэты в окнах — на этих улицах было куда люднее. Кое-кого он замечал и в отдалении, но они не торопились приближаться и небрежно скрывались.
Натаниэль подумал, эти люди могут быть заразными. Те наверняка то же самое думали о них.
Тео споткнулся несколько раз, но от помощи отказался, качнув головой. Когда он снова оступился, Натаниэль услышал тонкое, но довольно неприятное позвякивание колокольчика.
Остановив друзей жестом руки, Делмар прислушался, повел головой, как будто пытался узнать направление.
— Чумная телега, — пояснил он. — На них возят трупы. В общие могилы за городом.
Тео посмотрел непонимающе:
— Ты хочешь с ней встретиться? Они помогут добраться до лазарета?
— Наоборот, не хочу. У чумных докторов есть защита, у нас — только платки. Приближаться к мертвым телам с заразой плохая идея. Обойдем.
Он повел другими улицами, периодически высматривая тесла-башню и ориентируясь по ней. Уставший Натаниэль быстро потерял направление и просто верил Делмару, за которым упорно шел. Кажется, как и Тео.
Они завернули за дом — и тут увидели чумную телегу.
Хорошо, не столкнулись с ней. Она стояла на другой стороне улицы, тощая лошадка терпеливо ждала, к дуге запряжки крепились маленькие колокольчики, которые и сообщали о движении. Они слегка звякнули, когда лошадь опустила голову.
Поэтому не услышали телегу: она стояла на месте.
Самая обычная, деревянная, Натаниэль видел много таких за городом, да и в столице еще встречались, на улицах, близких к рынку и по эту сторону реки, подальше от аристократии. Сквозь неплотно пригнанные доски легко можно было увидеть, что телега полна.
Полна мертвых тел. Мужских, женских, детских. Еще одно как раз выносили из дома. Дверь с красным крестом распахнута, люди в черных балахонах и клювообразных масках. Еще один такой же силуэт сидел на телеге, будто нахохлившаяся птица.
Или ворон у ограды кладбища.
— Назад, — прошипел Делмар.
Он и сам нырнул обратно, и потащил туда же замешкавшегося Натаниэля, который никак не мог отвести глаз от телеги. Тео не заставил просить себя дважды.
— Давайте на соседнюю улицу. Уже рядом.
Его голос звучал резко, отрывисто, хотя Натаниэль не сомневался, Делмара вряд ли могла удивить груда мертвых тел, сваленная в кучу. Он лучше многих представлял, что такое чума.
Они шли молча, пока Тео не спросил:
— Они мучаются? Когда умирают.
— Кто как, — коротко ответил Делмар.
И это звучало как более обнадеживающая версия «да».
— Мы ведь так просто отсюда не выйдем, так? — продолжил Тео. Он явно вернулся к своей обычной манере быстро соображать. — Можем вынести заразу.
— Да. Поэтому нам придется провести в лазарете какое-то время. Отдельно друг от друга, запертыми. Если болезнь не проявится, сможем выйти в общие комнаты. Уйти… когда эпидемия пойдет на спад.
— Справедливо, — кивнул Тео. — Но хоть сообщение с внешним миром имеется?
— Конечно. Пневмопочта.
Натаниэль как раз придумывал длинное обстоятельное письмо для Джессамины, когда они наконец-то подошли к каменному зданию, стоявшему чуть в стороне от остальных. Хотелось выспаться, попить и поесть. Может, помыться или даже найти бритву. Но всё-таки главное, Натаниэль представлял ровные строки письма, когда на стук Делмара дверь открылась, и навстречу друзьям вышел человек в балахоне и маске, похожей на длинный птичий клюв.
