Амсдамский гамбит (СИ) - Демченко Антон Витальевич

С ностальгией оглядевшись по сторонам, ван Лоу вздохнул и шагнул к подъёмнику. Поворот ключа, треск поднимаемой рольставни — и вот, тихо загудев, лифт уже ползёт вверх, отсчитывая этаж за этажом мельканием полосок света в щели неплотно прикрытых дверей. Привычные сорок секунд подъёма, на этот раз, кажется, тянутся слишком долго.

Приёмная встретила ван Лоу тишиной и пустотой. Стойка уже успела покрыться тонким слоем пыли и больше не радовала зеркальной полировкой, о которой так заботилась Джанни, небезосновательно считавшая своё рабочее место «лицом конторы». Хотя сам Рид, как и подавляющее большинство посетителей и работников их фирмы, считали таковым саму Джанни, а вовсе не приёмную, признанной королевой которой она являлась.

У входа в свой кабинет Рид на некоторое время замер, едва не касаясь надраенной медной ручки. И лишь убедившись, что никакой умник не оставил на двери следящих чар, осторожно отпер дверь.

Взгляд привыкших к полумраку глаз скользнул по обстановке комнаты, зацепил мимоходом распахнутые дверцы опустевших шкафов, заваленный стопками старых маготехнических журналов стол, и, споткнувшись о стоящую на подоконнике набитую окурками пепельницу, довольно сверкнул. Всё так, как он и думал! Какой бы чистюлей не была Джанни, есть вещи, к которым она не прикоснётся ни за что и никогда. По крайней мере, в трезвом состоянии. И грязная пепельница занимает в списке этих вещей едва ли не первое место. Уж, по какой причине асура относится к обычному пеплу с такой брезгливостью — Риду неизвестно, но сейчас этот странный бзик подруги ему только на руку. Равно как и тот факт, что после «отъезда» владельцев конторы, уборщики до сих пор не добрались до их кабинетов, чтобы навести там должный порядок. Это была удача.

Ван Лоу скользнул в дверной проём, и, стараясь держаться в стороне от окна, аккуратно подобрался к цели. Миг — и пепельница исчезла с подоконника, будто её и не было.

Обратный путь оказался куда быстрее, чем дорога к кабинету, по крайней мере, так показалось самому Риду. Добравшись до машины, он аккуратно пересыпал окурки из пепельницы в найденный в перчаточном ящике бумажный пакет, и, довольно ухмыльнувшись, послал Барро вперёд.

Номер гостиницы встретил Рида тишиной и… да-да, темнотой. Но ей недолго осталось царствовать. Щелчок выключателя зажёг настенные светильники, и тьма недовольно отпрянула за единственное в комнате окно, на которое тут же упала плотная толадская штора, отрезая номер отеля от ночного города, заливаемого потоками мутной воды.

Рид достал из шкафа «рабочий» саквояж и уже почти водрузил его на стол, но, бросив взгляд на принесённого им из машины «близнеца», поставленного у входной двери, вздохнул и вернул чемоданчик обратно. Он же обещал, да? А обещания, даже данные кадавру… тем более, данные одушевлённому кадавру, стоит выполнять.

Именно поэтому, повесив на ручку двери в номер табличку «не беспокоить», Рид первым делом взялся за обслуживание «тела» своего давнего контрактора. Процесс это несложный, хоть и довольно долгий, но привычный, а потому не требующий особого внимания, что позволило ван Лоу, параллельно с чисткой деталей Дайди, заниматься мысленным выстраиванием будущего ритуала, ради которого, собственно, он и совершил спонтанную вылазку в свою бывшую контору. И лишь закончив с этой работой, он взялся, наконец, за дело, на которое его натолкнуло воспоминание о деде.

Довольный Дайди, устроившись на шкафу, попыхивал паром и с любопытством наблюдал за тем, как Рид извлекает из потёртого саквояжа ритуальные принадлежности и ингредиенты. Жаровня разместилась на рабочем столе, а на установленную поверх неё треногу легло металлическое блюдо. Рядом щёлкнула замком шкатулка со стоящими в ней пробирками, а следом и иглы с пирамидальными навершиями заняли своё место.

Убедившись, что все принадлежности разложены по местам, Рид покрутил головой и, благодарно кивнув Дайди, притащившему ему в клюве пакет с содержимым пепельницы, утащенной им из своего кабинета, порывшись в нём, положил рядом с жаровней один из окурков. Точнее, наполовину выкуренную сигарету с серым ободком на фильтре, единственную такую в куче окурков, принадлежавших самому Риду. Именно ту, что курил некий ван Леен, следователь РСУ и, по совместительству, напарник господина Ротта, с кем, если вспомнить речь мага-аналитика, незадолго до начала травли Рида, имела беседу Норра Тибери…

Конечно, связь довольно зыбкая, но если постараться, то и она может дать довольно многое. А ведь есть ещё и документы, что передал в их последнюю встречу Люка! Но там всё ещё сложнее… и дольше. Намного дольше. Так что даже образовавшихся полторы свободных декады в графике Рида не хватит на то, чтобы решить вопрос, используя эти бумаги. А уж сколько проблем породит такой ход! Об этом даже думать не хочется.

Впрочем, есть и другой вариант. Какой бы скотиной ни был Бренн Цатти, в благодарность за некоторые сведения, переданные ван Реем, он весь РСУ выкрадет и допросит… уж очень интересную информацию подобрал Люка, будто знал, к кому именно может обратиться за помощью Рид. Хотя, почему «будто бы»? Именно, что знал, и позаботился о друге, как мог. Собственно, добрая треть добытой ушлым журналистом информации, так или иначе затрагивала интересы даже не Семьи, а всего клана Цатти, и не могла не представлять интереса для его главы, как бы того ни звали: Харкон, Бренн или вовсе Ирида. Хм…

Мысль о том, что Ирида могла бы занять место главы клана Цатти заставила Рида невольно вздрогнуть. С таким главой война Семей в Амсдаме стала бы лишь вопросом времени. И не факт, что в результате такой войны от города хоть что-то осталось бы!

Встряхнувшись, Рид прогнал из головы неуместные мысли и всё-таки заставил себя приступить к первому кругу ритуала. И как обычно, стоило ему полностью сосредоточиться на работе, как всё постороннее отошло на второй план. Полупрозрачная плёнка щита надёжно отсекла возможные эманации из-за Кромки от тварного мира, и направляемый волей Рида, вопрос канул в серую, шепчущую хмарь Запределья. Миг, другой — и дымный столб за щитом пошёл волнами, забурлил, сплетаясь в призрачные, чуждые в своей гротескности гримасы чьих-то лиц и неестественно-ломаные движения тел небывалых тварей. Вот в тёмно-серых переливах клубов дыма сформировались два чёрных водоворота, словно два глаза уставились из-за щита на Рида. С готовностью… и жадностью. Голодом.

Окурок полетел на блюдо, и дым взбурлил, приобретая багровые оттенки, чтобы уже через несколько секунд замереть эдаким бурым маревом, чем-то похожим на таврский туман, такой же непроглядный, тяжёлый и… пугающий, что уж там!

Если бы Рид хотел просто найти того человека, чей «след» он отдал ищейке Запределья, на том ритуал и закончился бы. Но на этот раз ему было нужно нечто иное, а потому… настоящая работа только началась. Призванный дух уловил ниточку, ведущую к интересующему ван Лоу человеку, а получив от вопрошающего разрешение, легко просквозил сквозь установленный им щит. Не менее легко он преодолел стену номера и исчез в ночном небе. А Риду осталось только ждать отклика от нового контрактора. Отклика, который мог прийти и через час, и через десять. Всё зависело от того, когда ван Леен соизволит уснуть.

Что такое сновидение? Для кого-то — попытка мозга «разложить по ячейкам» полученную за день информацию. Для кого-то — часть мистических практик или источник предсказаний. И лишь запретники точно знают, почему сон порой называют маленькой смертью. Во сне любой разумный слишком близко подходит к Кромке, его связь с Запредельем усиливается, а зов обитающих в нём духов порой приводит к совершенно непредсказуемым последствиям. Стоит ли удивляться, что среди обитателей Серых Пустошей имеются твари, что питаются воспоминаниями и переживаниями спящих? И умелый маг-запретник вполне может поставить таких духов себе на службу. Ненадолго, и не без последствий для себя любимого, всё же плату «сонники» предпочитают брать той же «пищей», но если не увлекаться, то размен может быть вполне выгодным. И сейчас Рид надеялся, что он будет таковым, несмотря на сложность и, соответственно, цену задания, данного им контрактору. А переход духа из сна одного разумного в сновидение связанной с ним цели, да ещё и с вытаскиванием воспоминаний последней, обойдётся ему совсем не дёшево. Как минимум, в десять часов кошмаров… и апатию на пару дней. Без чувств и эмоций.