— В самом деле? — иронически спросил Алек. — Разве ваши ученые изобрели зверя, который может бежать быстрее поезда?
— Пока нет. Но разве жестянщики могут изобрести поезд, который сам добывает себе пищу, может сам себя вылечить, да еще и размножается?
— Поезд — размножается?! — Алек разразился хохотом. Перед его мысленным взором предстала уморительная картинка: полное депо крошечных новорожденных паровозиков. Хм, любопытно — каким образом они появляются на свет? — Конечно нет! Что за глупая мысль!
— Еще поезду нужны рельсы, — продолжал Дилан, загибая пальцы. — А элефантина тащит груз по любому бездорожью.
— То же самое могут и шагоходы.
— Шагоходы — куча бестолкового железа по сравнению с фабрикатами! Они неуклюжие, как пьяная мартышка, и даже не могут подняться, если упадут!
Алек пренебрежительно фыркнул — хотя последнее было правдой, по крайней мере относительно крупных дредноутов.
— Слушай, если твои «зверушки» такие замечательные, почему немецкие аэропланы вас сбили, а? Они ведь всего лишь машины!
Дилан внезапно помрачнел, бросил на Алека недобрый взгляд и стащил с руки перчатку. Голая рука сжалась в кулак.
— Десять против одного — ни один из них не уцелел, — резко ответил он. — Могу поспорить, их посадка была не такой мягкой, как наша!
Алек сообразил, что зашел слишком далеко. Возможно, кто-то из друзей Дилана погиб или был ранен во время крушения. На миг Алеку показалось, что мальчик готов ударить его, но Дилан только сплюнул на пол и отвернулся.
— Подожди, — окликнул его Алек. — Извини меня.
— За что? — Дилан не обернулся.
— Мне жаль, что с твоим кораблем обошлись так жестоко. И я бы, конечно, не бросил тебя замерзать в снегу.
— Ладно, — буркнул Дилан. — Пошли, пора нянчиться с яйцами.
Алек удивленно моргнул.
— С яйцами?!
Прогулка закончилась в небольшом отсеке на одной из средних палуб. Тут царил ужасный беспорядок — детали механизмов валялись на полу вперемешку с битым стеклом и клоками соломы. В странно теплом воздухе ощущался знакомый запах…
— Мне мерещится или тут пахнет серой? — спросил Алек.
— Ею самой, — подтвердил Дилан. — Видишь?
Он подвел Алека к длинному ящику в углу отсека. Над ним поднимались клубы пара.
— Это пахнет от яиц. Большинство разбилось благодаря твоим немецким приятелям.
Алек прищурился, вглядываясь в сумрак. Значит, эти бледные шары там, в соломе, — чьи-то огромные яйца?
— Ну и какой из ваших монстров их отложил?
— Никакой. Они искусственного происхождения. Когда создаешь новую зверушку, ей надо дать время созреть. Яйца греются в тепле, а гены тем временем сами выстраивают из желтка новое существо.
— Звучит довольно-таки кощунственно. — Алек взглянул на яйца и скривился.
— Когда ты сидел в утробе своей матушки, с тобой происходило то же самое, — со смехом сказал Дилан. — У любого живого существа есть гены. Вся информация о тебе записана в каждой клетке твоего тела.
Это казалось полным бредом, но Алек не осмелился возражать. Меньше всего ему хотелось узнать от Дилана еще какие-нибудь неаппетитные подробности процесса размножения. И тем не менее принц не сводил глаз с таинственных яиц.
— И все-таки кто из них вылупится?
— Доктор Барлоу не говорит. — Дилан пожал плечами. Потом он запустил руку в солому, вытащил термометр, поднес к свету и выругался. Положив его обратно, Дилан достал из кармана свисток и сыграл несколько нот.
Комната вдруг осветилась ярче; подняв взгляд, Алек увидел прямо над головой скопление светящихся червей и поспешно отодвинулся.
— Что это за штуки?
— Черви? Ну, они нужны для освещения.
— А что, способ добычи огня дарвинисты еще не изобрели? — хмыкнул Алек.
— Да пошел ты! Мы пользуемся масляными лампами, но сейчас, когда корабль весь в дырах, как решето, это слишком опасно. Вы ведь тоже не жжете на цеппелинах свечи!
— Не болтай глупости. Думаю, там электрическое освещение.
— Пустая трата энергии, — махнул рукой Дилан. — Люминесцентные черви превращают в свет любую пищу. Они могут питаться даже землей, как обычные дождевые червяки.
— Ты в самом деле позвал их свистом? — Алек с подозрением покосился на биолампу.
— Угу. — Дилан достал из кармана свисток. — С его помощью я могу отдавать приказы любому существу на этом судне.
— Да уж. Я помню, как ты подозвал свистом тех… паучьих собак.
— Это ищейки. — Дилан рассмеялся. — Их задача — отслеживать протечки водорода. Ну и спугнуть чужака, если понадобится. Прости, что напугал тебя.
— Я вовсе не испугался… — начал Алек, но тут заметил кучу аптечек на полу рядом с ящиком. Тех самых, которые он принес.
Он нагнулся и открыл первую попавшуюся. Она была полностью укомплектована.
— О, точно, — сказал Дилан с виноватым видом. — Я еще не донес их до лазарета.
— Вижу.
— Доктор Барлоу хотела сначала осмотреть их сама. А потом она сразу же послала меня за тобой.
— Думаю, я зря тащил сюда лекарства. — Алек вздохнул и закрыл аптечку. — Наверняка вы, дарвинисты, и лечитесь не по-людски — какими-нибудь пиявками или вроде того.
— К счастью, я не в курсе, — засмеялся Дилан. — Но знаю, что мы пользуемся хлебной плесенью, чтобы останавливать заражение.
— Надеюсь, ты шутишь?
— Я всегда говорю только правду! — торжественно сообщил Дилан. — Слушай, Алек, эти яйца горячие, будто свежесваренные. Пошли отнесем аптечки судовому врачу. Уверен, он найдет им применение. А еще — я хотел отыскать нашего боцмана. Его подстрелили перед самым крушением, и я не знаю, что с ним. Когда я его видел в последний раз, он еще с одним мичманом болтался на страховочном тросе…
— Конечно, — кивнул Алек.
— Честно говоря, ты вообще зря сюда явился, — доверительно сказал Дилан. — Но кое-какая польза от тебя все же была — ты спас мою отмороженную задницу!
По пути в лазарет Алек вдруг заметил, что крен гондолы несколько уменьшился, и обратил на это внимание своего спутника.
— Все верно, — кивнул Дилан. — Неполадки понемножку исправляют. Только осторожно, чтобы не потревожить кита. Я слышал, что к рассвету крен исчезнет совсем.
— К рассвету? — пробормотал Алек.
К этому времени Фольгер наверняка уже составит какой-нибудь план спасения и начнет воплощать его в жизнь…
— Сколько осталось до восхода?
— Примерно полчаса. — Дилан вытащил часы. — Но из-за гор солнце выйдет позднее.
— Всего полчаса?! Разве доктор Барлоу успеет поговорить с капитаном?
— Ну, она тут большая шишка, — пожал плечами Дилан.
— Что это означает?
— Я имею в виду — она чертовски важная персона. Мы приземлились в Риджентс-парке посреди Лондона только ради того, чтобы взять ее на борт. Ничего, старик быстро выслушает ее.
— Это хорошо, — заметил Алек, поглядывая в сторону иллюминаторов, за стеклами которых уже розовела заря. — Потому что моя семья вот-вот будет тут.
— Похоже, ты считаешь себя пупом земли! — Дилан закатил глаза.
— Извини, кем?
— Высоко мнишь о себе, — раздельно, словно говоря с идиотом, объяснил мичман. — Считаешь, что все должны с тобой носиться, да?
Алек молча посмотрел на собеседника. Бессмысленно объяснять этому парню, что у него есть полное право высоко о себе мнить. Как-никак он наследник империи с населением в пятьдесят миллионов душ. Дилан всего лишь простолюдин, что он может понимать в политике?
— Видишь ли, обстоятельства моего рождения были не совсем обычными…
— Ты — единственный ребенок в семье, я угадал?
— Ну… да.
— Ха! Так я и знал, — хмыкнул Дилан. — И теперь ты думаешь, что твои родственники свернут горы и не побоятся сотни врагов, только бы вызволить тебя из плена?
— Вот именно. — Алек кивнул.
— Обалдеть! — с хохотом воскликнул Дилан. — Ну и балуют же тебя родители!
— Баловали, — глухим голосом уточнил Алек.
— Вот черт! — Через мгновение до Дилана дошло. — Ты хочешь сказать, что они мертвы?
