— Это было весьма впечатляюще. — Она вытянула вперед руки с двумя дамскими пистолетами и тихо рассмеялась. — Между нами говоря, здесь осталось всего четыре патрона. Вы знаете, как доставить даме удовольствие.
— Минутку, агент Браун, — сказал Веллингтон, стараясь сохранить хоть какие-то остатки самообладания. — Вы сказали, что министерство предлагало вам подмогу людьми, но вместо этого вы выбрали взрывчатку. И где же она, эта взрывчатка?
— Там, где я ее оставила, разумеется.
Центр крепости взмыл в воздух, напоминая извержение вулкана Эребус в пору расцвета его активности. Пушки, которые грозили сбить их в прозрачном морозном воздухе, вместо этого опрокинулись назад, охваченные языками пламени и потянувшимися вверх клубами черного дыма. Веллингтон видел, как вражеские солдаты пытаются спастись бегством, но тут крепость сотряс второй взрыв. Во все стороны полетели большие и маленькие осколки, и вся цитадель скрылась в огне и черном дыму, словно поглощенная внезапно открывшимся входом во владения сатаны. Дирижабль снова накренился, но через несколько мгновений выровнялся. Сквозь иллюминатор им была видна ледяная равнина Антарктики, усеянная черными следами разрушения и смерти.
Веллингтон взглянул на агента Браун, словно видел ее в первый раз.
— Боже мой, женщина, какая же вы идиотка!
Глава 2,
в которой нашей бесстрашной штучке Элизе Д. Браун приходится взять на себя все издержки своего отчаянного безрассудства
Элиза Д. Браун ненавидела ошибаться, но в трусости и малодушии обвинить ее было нельзя. Она добралась до ряда одноэтажных складов на правом берегу Темзы и как можно быстрее перешла на другую сторону улицы. «Ожидание хуже всего», — говорила она себе. Сама она считала, что от последних остатков совести она избавилась уже много лет назад, но события последней недели показали, что это мнение ошибочно.
Серьезная четкая надпись над открытой дверью склада в самом начале непрерывного ряда зданий гласила: «Агентство древностей Миггинса. Самый лучший импорт из империи». Через большие ворота, которые вели в помещения для распаковки и хранения товаров, въезжали груженные до самого верха повозки, тогда как рабочие и покупатели попадали в демонстрационный зал и контору через двери поменьше. Элизе внезапно стало как-то зябко, и она, запахнувшись поплотнее в свое твидовое пальто мужского покроя, вошла внутрь, воспользовавшись как раз вторым входом.
Как всегда, первым делом она ощутила этот заплесневелый запах старинных артефактов. Она замотала головой и тонко, словно кошка, чихнула. Господи, здесь на первом этаже всегда было очень пыльно. Слава богу, что ее офис находится в другом месте. Это просто фасад министерства, но при чем же тут импорт? Почему, например, не парфюмерия или какой-нибудь бутик?
Или, скажем, пекарня. Вот это было бы поистине божественно.
Она кивнула тем служащим, у кого не было другого выбора, кроме как корячиться именно здесь. Впрочем, все они уткнулись своими носами в бухгалтерские книги и какую-то переписку, так что никто не обратил на нее внимания. Как и всегда. Возможно, это и было причиной выбора такого фасада.
К офису агентов вел короткий пролет лестницы, и здесь Элиза почувствовала, что снова может дышать, отделавшись от затхлого духа старых и мертвых вещей. Кабинет за дубовой дверью был обставлен довольно утилитарно, но выглядел вполне приятно. Здесь в правильном порядке стояло двенадцать обитых сверху кожей письменных столов, и, как всегда, взгляд Элизы сразу же привлек единственный стол, не заваленный кипой всяких бумаг. Она никак не могла смириться с тем, что красивое лицо Гаррисона больше никогда не встретит ее здесь своей улыбкой. Уже никогда.
Тихонько прикрыв за собой дверь, она направилась к собственному столу, стараясь не тревожить коллег-агентов. В данный момент здесь находилось только двое из их команды — все остальные были задействованы в полевых операциях, где прямо сейчас хотелось бы находиться и Элизе. А в этой комнате проводилась как раз вся ненавистная ей бумажная работа. Агенты старались уклоняться от нее всеми возможными способами. Агент Хилл из доминиона Канады что-то лихорадочно писал в своей учетной книге, стараясь как можно скорее вырваться из этого офиса, но ее коллега из Австралии, агент Кэмпбелл, откинулся на спинку стула и улыбнулся вошедшей Элизе.
«Только не сегодня, пожалуйста, только не сегодня», — подумала она.
Но мольбы ее остались без ответа.
— Добрый день, Лиза.
Брюс был довольно привлекательным мужчиной: высокий, темноволосый, с зелеными глазами — в принципе, как раз такой тип мужчин ей и нравился. Единственное, что полностью убивало возможность романтических отношений с ним и наглядно демонстрировало то, чего на самом деле требовала истинная натура Брюса, — это его неизменно неудачные попытки пошутить. Он, вне всяких сомнений, был настоящим мерзавцем.
— Тяжелая выдалась ночка вне стада?
Ну конечно, эти его овечьи шуточки. Только стальная сила воли удержала ее от того, чтобы не выбить из-под него стул.
— Агент Кэмпбелл, — она немного наклонилась вперед и пригвоздила его к месту взглядом своих голубых глаз, — ты и представить себе не можешь, какое я получаю удовольствие, когда тебя нет поблизости.
Его идеально белые зубы буквально сияли на фоне лица, все еще хранившего загар жаркого солнца Южного полушария. Он поднял вверх два билета, для наглядности помахав ими перед глазами Элизы.
— А как тогда насчет того, чтобы получить удовольствие вместе со мной? Два места в ложе на последний спектакль в Театре Святого Джеймса. Я подумал, что потом мы могли бы вместе поужинать... а может, и позавтракать. Знаешь, учитывая, что мы с тобой оба люди южные...
Ну вот, прошло всего несколько секунд после того, как прозвучала его неуклюжая овечья шутка, и Брюс уже пытается использовать в собственных корыстных целях географическую близость Австралии и Новой Зеландии. Сказать по правде, единственное, что у них было общего, так это то, что все коренные британцы смотрели на них как на колониалов.
Этого было явно недостаточно, чтобы толкнуть Элизу в его любвеобильные объятия.
— Я скорее соглашусь выйти на боксерский ринг с одним из ваших кенгуру, чем когда-нибудь проснуться радом с тобой, Брюс. Мне кажется, я уже объясняла тебе это много-много раз.
Пройдя широким шагом мимо него, она сняла свое пальто и повесила его на полированную вешалку. Она прекрасно знала, что в данный момент Брюс оценивающе рассматривает ее зад. Это был один из негативных моментов, связанных с формой ее одежды — брюками, рубашкой и жилетом. Однако из-за свободы движений оно того стоило. К тому же она никогда не стеснялась откровенно демонстрировать свои физические достоинства.
Он подождал, пока она сядет за стол, а затем объявил:
— Толстяк сверху хотел тебя видеть.
— Ты имеешь в виду доктора Саунда? — резко бросила в ответ Элиза.
Агент Кэмпбелл помахал ей рукой.
— Называй его как хочешь — для меня он всегда будет толстяком. Надутый чертов хлыщ. — Он вытащил листок бумаги и хлопнул им по столу перед ней. Элиза узнала ровный почерк мисс Шиллингуорт. Там было написано:
Ровно в 9 часов. Пожалуйста, не опаздывайте.
Элиза прокашлялась, встала и вытянула из кармана жилета свои часы.
— Вероятно, хочет поздравить меня с успешным выполнением последнего задания.
Было 9:03. Проклятье.
Вылетая из офиса, она еще успела услышать, как Брюс недоверчиво фыркнул. Лифт, на котором можно было попасть на другие этажи здания, был спрятан за дубовыми панелями в конце коридора. Элиза проскользнула через секретный вход, вставила в замочную скважину висевший у нее на шее крошечный ключ в виде медальона и нажала на кнопку вызова. Пока она под глухой гул двигателей и шестеренок стояла в маленькой прихожей, мысли в ее голове лихорадочно метались.
