Да и я растерялся — как я мог “сжечь магера”, когда меня этот магер смертью убивал? Ну в крайнем случае — порабощал, хотя не думаю, что о порабощении такими словами и тоном сообщают. И в бою, вдобавок. Хотя — печать клятвы. Тогда — это мастер Креп меня защитил. И логично выходит, а что мне так дурно — так видно, я как “медиум” из уроков натурфилософии выступил для мистических сил мастера.
— Куда вам понять, — хмыкнул знакомый голос. — Сюда тащите, — распорядился он.
И, судя по всему, оказался я на кровати в своей каютке. Видеть я ничего не видел, конечно, но в Котельной ориентировался уже очень и очень неплохо. И ощущения от травяного матраца под покрывалом были знакомыми.
— Да уж, парень, — протянул вдруг мастер Креп. — И что с тобой делать?
Я попробовал ответить, но не выходило. Но, видимо, мои усилия стали заметны мастеру, поскольку последовало:
— Лежи, Фиктор, не дёргайся. Одного пирата утопили, один сбежал. Вагус Сумбонт на маршруте, ты — жив. И…
— Разслшших, — вдруг, невесть откуда раздался голос капитана, а судя по постукиванию каблуков — он вошёл в мою каюту, что уж совсем странно.
— Киру, — в тон капитану ответил мастер.
— Ты знал?
— Я же клятву накладывал, сидх. Мистик, необученный. Говорить не стал — полгода контракта, как раз этот рейс.
— Трактаторы от него питаются?
— От него.
— И Очаг. Тебе после такого к академикам…
— Да пошли они подземной матери в манду, ёпутатцы трахнутые!
— Ты понимаешь, что парень больше не маг, Разслшших?
— Вот усраться, какая новость, Киру! Ещё меня в этом обвини!
— Да мне плевать, цверг. Но он — может. И от механика на Вагус Сумбонте многое зависит.
— Ты мне настроение портить пришёл, сидх?
— Много чести, Котельный Мастер. Я вижу проблему. Пока — потенциальную, а возможно — не проблему. Но я — капитан.
— Да понятно, Киру. Не знаю, поговорю с парнем. Если что — рассчитаемся и распрощаемся. Печать разрушилась, сам понимаешь. И заработал он МНОГО! Сам не заплатишь — свои отдам! — воинственно сообщил мастер.
— Заплачу. Мы и вправду задолжали этому юноше сверх стандартного контракта.
— А может и не понадобится, Киру. Парень-то разумный…
— Он — человек…
— А ты — поганый сидх, но я на тебя работаю! Капитан, иди, капитанствуй там где-нибудь! — явно взорвался мастер.
Судя по удалившемуся цоканью и тишине — капитан и вправду удалился капитанствовать. А мастер несколько раз вздохнул, судя по запаху — закурил свою сигаретищу.
— В общем, парень, не знаю, что ты понял из нашего разговора, но ты жив, здоров. И классный механик! Поспи, отдохни. И поговорим, — после чего раздался характерный топот цверга и лязг двери.
А я… а вот не знаю. Выходило, что я потенциальный магер — это понятно. Видимо, клятва, трактаторы и близость Очага мои мистические силы пробудили. Но — не до конца, пользоваться я ими не умел, да и не знал как. А вот когда этот Сера меня стал убивать — похоже, произошло естественное действие. Ну как руками от волны пламени лицо прикрыть, инстинктивно. Понятно, что если волна сильная — ни рук, ни лица не останется, но жест естественный. И когда ко мне полетели эти лоа я, уверенный в том что мне смерть, “прикрылся”. И трактаторы откликнулись, как и мистические силы. И, видимо, галлюцинации с горящими расплавленным металлом раскалёнными трактаторами — не галлюцинации. И магера я и вправду сжёг, сам не зная, как. Но, опять же, судя по всему — надорвался, как мистик. Ну как мышцы рвутся при чрезмерном напряжении или как-то так. И “мышцы”, отвечающие за мистическое оперирование, не выдержали напряжения. И мистиком мне не быть. Что — обидно немного. Но винить мастера Крепа? Или экипаж Вагус Сумбонта? А в чём? Глупости, в общем! Да и без мистики у меня вполне интересные перспективы вырисовываются, вообще-то! Обидно, конечно, но инженер — это звучит гордо! И я им буду! И на Сумбонте надо контракт дослужить, вне зависимости от всяких печатей клятв. И порядочно это, и деньги на жизнь и учёбу нужны!
В итоге, решил я не страдать (фигнёй, как значилось в искусственной памяти), а просто поспать. Видимо, моё беспомощное состояние вызвано причинами мистического толка, а в них сон — это лучший лекарь, как писалось во многих и многих книгах. И — уснул, на удивление без метаний и прочего.
Проснулся — ничего не болело. Тело слушалось, глаза открывались и даже видели внутренности моей каюты. Правда, есть хотелось почти нестерпимо, о чём живот сообщал самым громким и невоздержанным способом. Так что я практически бегом ополоснулся, оделся и выглянул из каюты в Котельную. Сама она была на месте, цела, мелькала гоблинами и приветливо дымила из-за Очага Трисмегиста дымом креповской сигареты.
— Доброе утро, мастер Креп, — поздоровался я, направившись к дыму.
— Вечер, Фиктор, ты полутора суток почитай проспал. Но цел, здоров, — выглянул из-за бока Очага. — И имеешь массу вопросов, — кивнул он, посерьёзнев.
— Имею, но в первую очередь, мастер, я имею массу аппетита, — честно признался я.
Гоблин сбегал за пропитанием, а у меня вышел серьёзный разговор с мастером. И о том, что было, когда я лежал без сознания с Вагус Сумбонтом. И что было со мной и вообще. Собственно, разговор мы закончили часа в три пополуночи, когда мастер (по-моему — несколько напоказ) размашисто зазевал.
И выходило, что от пиратов Вагус Сумбонт отбился, один Корабль повредил и уронил в океан, а второй под обстрелом доковылял до границы Нома. Всё же броня на пиратских судах была редкостно прочной, духи-лоа мешали снарядам, да и расположение артиллерии на Вагус Сумбонте не позволяло вести непрерывный огонь при преследовании. Ну, впрочем, ушёл — и цмыг с ним, как припечатал мастер. Пара починенных турбин позволили нашему Судну успешно маневрировать, а абордажники Кузьмича успешно перебили одержимцев-зомби и пару десятков мистиков. Видимо, их специфическая школа сказалась, и в непосредственном бою они были не великими вояками, как отметил мастер Креп.
А вот со мной — примерно так, как я и думал. И дело вот в чём: та жуткая боль, которую я испытал и думал, что сгораю заживо — это и было моё “мистическое проявление”. Деталей мастер не то, что не сообщил — толком не знал он деталей.
— Потому что я, Фиктор, магер от рождения. Никаких сложностей и неприятностей у меня не было, мне скорее сложно представить, как не магичить. Но с вами, человеками, всё сложно. Вы до мистических планов достучатся можете, причём подозреваю — вообще все.
— А как же неодарённые? — удивился я.
— Помёт стукачка это, — отмахнулся мастер Креп. — Просто склад характера, ещё что-то такое неподходящий. У нас, цвергов, всё понятно: мы на земле твёрдо стоим и к мистике не склонны. Я — из рода жрецов со старой Терры, там бог наши рода, жреческие, менял так, чтобы мы могли ему службу служить. Ну и в Тесселисе мы остались магерами, именно по крови. Исключение среди цвергов. А Вы, человеки, как и сиды, к мистике склонны поголовно. Но — то ли не все верят, то ли ещё что… Не знаю, парень, это в Академии Всех Чудес изучают. Но как вид вы, человеки — мистики поголовно.
— Понятно и интересно, мастер. А со мной тогда что стряслось?
И вышло, что всё та же “философия” и миропонимание. Часть меня, которая способна к мистическим проявлениям, действительно “надорвалась”. Но с этим выходило довольно занятно: не механически, как мышцы, а мистически. Стала “бояться магичить”, как выразился мастер Креп, испытывая жуткую боль и страдания. Что я, в общем, прекрасно понимаю — второй раз испытывать ПОДОБНОЕ — проще умереть, на самом деле. Удивляюсь, как я от той боли не умер, если честно.
