— Как у Мальтомайна! — сказала Валери.
— Именно! Ты это уже видела, раз уже встретилась с Мальтомайном?
— Да видела! Я испугалась и громко закричала, когда он начал меняться с Эдвианом местами.
— Думаешь, он сможет помочь Тиму?
— На счет помочь, не уверена. Но определенно Маль расскажет больше, чем мы с тобой тут будем пытаться придумать.
— А тебе известно, как в его теле поселилась душа брата? Тебя же с Мальтомайном что-то связывает? Даже не что-то, а многое… — спросил Ахимас и посмотрел на Валери обезоруживающим взглядом.
— Ой, не смотри на меня так, — застеснялась девушка. — Да связывает! Мы учились в одном университете. У нас один и тот же тип частиц. Я когда-то любила его. Но это давно в прошлом! Про чудесное воскрешение его брата я знаю не больше, чем ты. Я писала тебе в письме о том, что я, как и многие, считала Мальтомайна сумасшедшим до недавней встречи.
— Но теперь?
— Теперь я даже не знаю, что и думать. Но хватит об этом. Ахимас, если ты действительно переживаешь за мальчика, то давай поговорим с Мальтомайном. Тем более, он организует встречу с императором.
— С императором, который по вине рун два слова связать не может? — спросил Ахимас.
— Это же лучше, чем полагаться на третье лицо. Откуда этот Дорий вообще знает про Иохима? Сколько ему тогда было лет?
— Я уже все решил и сейчас направлюсь к Эйрингроссам. А затем мы встретимся у Мальтомайна в «Океанской глубине». Позаботишься о Тиме, пока меня не будет?
— Да, славный, вежливый мальчик. Я пригляжу за ним, — согласилась девушка, делая в блокноте зарисовку на будущее. — Но стоит ли доверять Дорию? Мальтомайн рассказал, что Эйрингросс стоит за попыткой убийства Леопольда. Где гарантия, что этот человек в награду за проведенное расследование он не отправит тебя Фольредору?
— Я не верю Дорию до конца, но он ненавидит Рун. Он не станет делать такой приятный подарок Фольредору.
— Береги себя, — сказала Валери, встав со стула. Она крепко обняла Ахимаса и поцеловала.
Глава 19. В пробирке
В этот пасмурный, холодный день, Дория Эйрингросса не оказалось дома. Дворецкий передал Ахимасу, что Дорий отправился в пригород к своей сестре. Ахимас, уж было обрадовавшись, что потратил на дорогу так мало времени, сильно расстроился. Но выбора не было.
«Как не вовремя! Придется брать извозчика», — подумал он.
Анна Филиппа Эйрингросс снимала большой загородный дом к востоку от Эрнбурга. Моросил дождь, дорогу развезло.
Проклятый жмот — извозчик содрал с Ахимаса баснословно много риппе. И довольный покатил по хлюпающей дороге обратно в столицу.
Ахимас подошел к ограде особняка. Это было старое двухэтажное здание из жёлтого кирпича, окруженное больным и дряхлым яблоневым садом.
«Такое неприметное жилище? Вероятно, Анна Филиппа поселилась здесь, чтобы никто не мешал ей проводить эксперименты? Капли били по черепичной крыше. Шуршала мокрая листва».
У парадного входа стоял экипаж Эйрингросса. Рядом дежурило два агеноридских военных. С эмблемами коллаборационистов.
— Вы к кому? Вы кто? — спросили они строго.
— Ахимас, к Дорию Эйрингроссу.
Солдат кивнул своему напарнику и сказал:
— Уточни у командующего.
— Ага, — ответил военный и открыл скрипучую, старую дверь, вошел внутрь.
Прошло несколько минут.
— Теряем время, — сказал Ахимас. Его одежда совсем промокла.
Дверь открылась. На пороге стоял Дорий Эйрингросс.
— Вы, что его задержали? Совсем мозгов нет! Человек же промок! — рявкнул он на солдат. И, обратившись к Ахимасу, Дорий добавил:
— Вечно сиять!
— И до светиться во все времена, — ответил вымокший Ахимас.
Они вошли внутрь.
— Я уже получил от Бененгрея некоторые подробности вашего расследования. Но у меня есть вопросы. Вы вышли на заказчика?
— Именно за этим я и прибыл к вам! Сразу скажу, у нас мало времени, — начал Ахимас, оставляя на гранитном полу мокрые следы. — Через пару часов в Эрнбург проплывет корабль. Его название Красный Бирмарг. На нем чертежи завода Герсонгер. Их прибудет забирать человек заказчика.
Мы должны организовать операцию, чтобы узнать, кому он передаст чертежи. Главное — не упустить их. Дорий, вы можете дать мне нескольких своих человек?
— Спокойно! Я все понял, Ахимас. Операцию я устрою самостоятельно. Не нужно вам там быть. Вы выполнили свою часть работы, провели расследование. Поймать преступника заказчика работа для моих агентов.
Ахимас и Дорий поднялись на второй этаж.
— Но медлить действительно нельзя! Бирон рассказывал нам про ветрограф. И Иона Макар — наш придворный изобретатель сегодня установил приборы и наладил связь.
Дорий открыл одну из дверей и показал прибор.
— Я организую операцию. А вы поговорите с моей сестрой. Анна хотела показать вам, то, что ей удалось выяснить в ходе экспериментов. Она ждет вас в лаборатории. Когда я закончу, то присоединюсь к вам.
Ахимас прошел до конца коридора. За дверями с облупившейся краской оказалась большая лаборатория со стеклянной крышей и белой плиткой на полу. Дополнительно ее освещали огромные напольные светильники заполненными группинитом. Около стен стояли стеллажи с колбами. Приборы разных форм и были расставлены по лаборатории. В центре находился длинный операционный стол.
Красивая девушка в длинном черном халате из клеёнчатой ткани, перчатках и защитной шапочке на голове, стояла за ним и препарировала не что иное, как интуил. Прозрачная человеческая оболочка растекалась по почти зеркальной, металлической поверхности.
Ахимасу не хотелось отвлекать ученую от опыта, но все же он тихонько поприветствовал ее.
— Вечно сиять.
— И да светиться во все времена, — ответила Анна уверенным голосом. Она положила инструменты в лоток с обеззараживающим раствором и подошла к Ахимасу.
— Мы наконец-то встретились. Я очень рада вас видеть Ахимас. Жаль момент не самый подходящий, чтобы лучше узнать друг друга. Вы, должно быть, уже догадались, что это у меня на столе?
— Да, это интуил, — ответил Ахимас. — Откуда он у вас?
— Из Грегорбонна, — ответила Анна. — И он уже почти распался. Еще какие-то сорок минут и пропадет совсем.
— О, прошу прощения, что я отвлекаю.
— Совершенно ничего страшного, — сказала Анна. — Я уже узнала все, что хотела. И я, так или иначе, хотела поговорить с вами о дизраспаде. Оденьте защитную одежду и взгляните на интуил поближе.
Ахимас одел халат и подошел к операционному столу. Оболочка человека была на последней стадии растворения. Все ткани и органы уже превратились в подобие прозрачной смолы.
— Я давно хотела изучить интуилы, — начала рассказывать Анна. — Но сами понимаете, до недавних пор их никак невозможно было получить, кроме как во время гнева частиц. После начала дизраспада у рабочих завода агенты Дория привозили на корабле нескольких пострадавших ко мне. Но все они успевали распасться еще до того, как оказывались на этом столе! Поэтому мне пришлось прибегнуть к некоторым хитростям.
В ходе экспериментов я записывала наблюдения. Девять из десяти интуилов, что довезли до этой лаборатории, остались от людей, обладавших чистыми частицами! Интуилы чистых, одаренных людей распадаются в течение долгого времени. Вплоть до нескольких дней. В то время как интуилы людей со смешанными частицами распадаются за несколько часов. Все процессы дизраспада у таких, выражаясь по рунаборски, духовных людей проявляются во много раз быстрее. Зачастую, носители особенно смешанных частиц не оставляют от себя интуила вовсе, а просто растекаются! Этот гражданин, — сказала Анна, — как мне сообщили, был старшим инженером цеха тонкой калибровки оружия. Это сложная и требующая особых навыков и умений работа. Поэтому человек долго держался и сопротивлялся дизраспаду. Он согласился принять участие в эксперименте и отправился в Эрнбург еще до того, как дизраспад стал прогрессировать.
— Я тут обратил внимание, — сказал Ахимас, — что у вас в лаборатории установлены необычные группинитовые лампы.
