старый варгар указал верное. Это стало понятно издалека. Древолюбы не таились. Зачем им это? И расположившийся на вершине холма лагерь сиял в ночи словно маяк. Да шли к нему отнюдь не корабли.
Нормальных костров древолюбы практически не жгли. Не столько из-за альвов, сколько из-за отсутствия в Вольной марке нужных объемов топлива. Но маги легко компенсировали этот недостаток за счет собственных сил, об этом говорили противоестественные, слегка синеватые отсветы над холмом.
Всю ночь мы шли к этой цели, пользуясь тем, что грохот древнего парового экипажа заглушал звук выдвижения баллея на рубеж атаки. Без этого неожиданного подарка почтенного Торнара, я бы никогда не решился на подобное безумие.
Последние километры пришлось идти малым ходом. Крадучись, если такое определение вообще применимо для тяжелых машин. Баллей — это баллей, его выдвижение не спрятать. Шесть копий по шесть машин в каждом! Хочешь, не хочешь, а в движении эта масса железа, пара и магии будет гудеть, словно пчелиный рой во время миграции. Кто слышал, тот поймет.
Но пока что глухой рокот древнего паровика прятал нас. Древолюбы так к нему привыкли, что не обратили ни малейшего внимания на легкое изменение звуков ночи.
Еще немного, последний бросок и можно начинать.
— Я тебе говорил, что это безумие? — проворчал Бахал.
— Не меньше десяти раз, — подтвердил я, всматриваясь во все приближающиеся огоньки.
— И повторю столько же! Если успею…
Успешная реализация вступительной части моего безумного (себе не стоит врать) плана не смогла пробить броню его пессимизма.
— У нас получится. Древолюбы нас просто не ждут.
— Это если тот варгар не обманул нас насчет численности.
— Он не обманул. А просто не понял, что это важно, — усмехнулся я. — Поверил в непобедимость его любимых «наставников». Да и кто в своем уме будет одним баллеем атаковать целую армию? Да еще и ночью, когда ликаны и варгары особенно опасны?
— Один безумец нашелся, — отозвался Бахал. — Хуже всего — он заразил остальных. Даже меня. Одним баллеем на армию… Всегда мечтал стать героем. Но нам ведь никто не поверит!
— Смотри на мир проще — мы еще можем проиграть.
— Зажигательные речи для поднятия боевого духа — твой конек.
— Предпочитаю говорить людям правду.
— Тогда понятно, почему за тобой охотятся все, кому не лень… Одним баллеем на целую армию, — повторил он, словно зачарованный. — Демоны, и почему мне кажется, что это может сработать?
Я не ответил, всматриваясь в такую близкую вершину холма. План авантюрный, рисковый, но успех все же возможен. А возвращение в город равносильно поражению. Три десятка магов и два верховных — никакие стены, защитные артефакты и пушки фортов Степного Стража нам не помогут. Пять дней, по одному на каждый форт — и это еще весьма оптимистичный, даже фантастичный вариант. При должной настойчивости древолюбы и за два дня управятся.
Против такой силы минимум малый круг своих магов нужен, чтобы были хоть какие-то шансы. Или баллеев шесть рыцарей, половина из которых отправится в Синее пламя. Опять же, если очень повезет. В менее удачном варианте в Синее Пламя отправятся две трети, а то и все.
Ночная атака тоже опасна. Но это меньшее из зол. Древолюбы пока что непуганые, наглые и дерзкие. И у нас есть шансы провести атаку. Внезапность, наглость и ночь помогут нам не столько нанести урон, сколько посеять хаос. А уже он при должной удаче может натворить таких дел, что никакому баллею и не снилось.
Ты спишь себе спокойно, видишь сладкие сны. И вдруг вокруг грохот, взрывы, выстрелы, крики. Световые копья летают, маги магичат. Никто не понимает, что происходит? Где враг? Куда бежать и что делать? Нити управления теряются, хаос нарастает. Иногда с ним удается справиться, но чаще всего все заканчивается, только когда напавшие начинают поспешно отступать. Да и потом побитому внезапной атакой отряду нужно время, чтобы прийти в себя.
А время — это то, чего нам так не хватает.
Риск есть, как не быть? Нас могут ждать. Или древолюбы быстро оправятся от атаки и мы их только разозлим, заставив ускорить марш. Вариантов развития событий слишком много. От хороших, до ужасающих. Но одно я знаю точно — в Степном Страже хороших вариантов у нас нет. И самый плохой из грядущих не хуже того, что нас ждет.
Так что зря Бахал сомневается. Мной движет не безумие, а холодный расчет… и непонятный азарт.
Спокойная жизнь? Похоже — это не для меня. Мне нравиться дергать дракона судьбы за усы. Себе-то можно не врать.
Чем ближе становился лагерь, тем хуже отдаленный зов парового экипажа скрывал другие, более опасные для древолюбов звуки десятков паро-магических големов.
Странно, но нас все еще не засекли. Где секреты, дозоры и все остальное, столь необходимое для спокойного сна на опасной территории?
В чем-то легкомыслие древолюбов можно понять. Нет в этой части Вольной марки силы, которая представляет для них реальную опасность. Воздушный флот северян уничтожен. Армия северян сидит у древних руин. Подозреваю, их так плотно обложили, что метаться бесполезно. Воздушный флот юга и империи? Так когда он еще соберется? Да и знают ли в империи, что тут творится? Про армию и говорить не стоит — на сбор приличных сил и их переброску в Вольную марку нужно время.
И это я еще не вспоминаю про фольхов с их интригами. С чего бы тем же южанам спасать северян? А наемники и простые жители Вольной марки? В борьбе за власть чем-то приходиться жертвовать, почему бы не ими?
Древолюбы все это знают, а потому и ведут себя столь нагло и беспечно. Но кто я такой, чтобы жаловаться на их промахи?
Я прикинул оставшееся расстояние. Пожалуй, пора начинать развертывание. А то в темноте слева от холма какое-то подозрительное шевеление началось. Похоже, именно там ночуют виверны и драконы, вон в неровном свете магического светильника чье-то крыло мелькнуло.
Это мы удачно зашли, не придется искать одну из главных целей.
— Линия! «Мантикора» и «Аспид» — левый фланг. «Жаворонок» — правый. «Лис», ты идешь за «Фениксами». «Бык»…
— Вечный резерв, — хмуро подвел ожидаемый итог Камень.
— В этот раз без приказа не лезьте, — добавил я. — Если мы завязнем, то вы станете единственной надеждой на спасение.
Так себе надежда, если честно. Но лучше такой резерв, чем его отсутствие.
План мы обсудили заранее, еще
