— Какая сейчас разница! — взъярилась Дэрин. — Нам надо остановить эту гнусь!
— Сказано доходчиво, мистер Шарп, — отметил капитан. — А ну, полный вперед.
Спустя мгновенье мостик сотряс рев двигателей, и «Левиафан» снова устремился вперед.
Однако тот шагоход уже выбрался на землю и теперь проворно продирался сквозь деревья, направляясь прямиком к башням в полумиле отсюда. Чтобы порушить «Голиаф», этой машине элементарно не хватало размера, но наделать дел она могла вполне. Можно сказать, с гарантией.
Вдруг на спине у шагохода, отбросив аспидную тень, полыхнул орудийный выстрел, дав в темноту выстрел по дуге. На расстоянии грохнул разрыв.
— У него палубная пушка! — спохватился старший офицер. — Капитан?
— Стрелковых мышей, живо, — раздалось в ответ. — Мы их оттуда сметем!
Руки у Дэрин непроизвольно сжались в кулаки. Воздушный корабль настигал шагоход, в поиске неприятеля полосуя темноту прожекторами. Слышно было, как наверху хлопнула пневматическая пушка, и тучкой отделилась от борта первая стая стрелковых мышей.
Когда же взгляд Дэрин случайно скользнул мимо поверженного германского шагохода, ее дыхание внезапно остановилось.
Внешние башни оружия Теслы светились все ярче, ярясь нервными змейками огненных прожилок. Высоченная центральная башня — сам «Голиаф» — в темноте начинала вкрадчиво светиться подобно оболочке аэростата, где внутри на полную включена горелка.
Во рту у Дэрин сделалось кисло; ожил доселе дремавший, парализующий страх ее кошмаров. Вспомнилось, как пушка Теслы с эсминца «Гебен» чуть не испепелила их всех вместе с кораблем. А ведь «Голиаф» несоизмеримо мощней — настолько, что способен воспламенять небо за тысячи миль.
И «Левиафан» сейчас шел прямиком на него.
ГЛАВА 40
Первый снаряд взрыл землю на границе объекта, взметнув в воздух изорванные, свитые в кольца остатки колючей проволоки. На месте взрыва взлетела косматая туча пыли; слышно было, как вокруг по крышам неровным дождем барабанят бесформенные кусочки камня и металла. По мере того как рассеивалась пыль, Алек припал к стеклу, приложив вокруг лица ладони. Так он сквозь деревья увидел нападающего — шагоход, что называется, средних размеров, четырехногий корвет. С «Левиафана» по шагоходу попеременно черкнули два прожекторных луча, высветив у него на спине пушку с дымящимся стволом.
— Мистер Тесла, — осторожно позвал Алек. — Быть может, нам следует эвакуироваться?
— Эвакуироваться? — эхом повторил Тесла. — Нет уж. И пусть ваши британские друзья нас бросили, но я труд своей жизни не брошу.
Алек обернулся. Руки Теслы лежали на рычагах центральной консоли. Волосы изобретателя наэлектризованной копной торчали во все стороны, по аппаратной летали искры, и чувствовалось, что воздух низко гудит от напряжения.
— Вас не бросили, сэр! — Алек указал на окно. — «Левиафан» по-прежнему здесь.
— Разве вы не видите, что он опоздал? У меня нет иного выбора, кроме как открыть огонь.
Алек хотел было заспорить, но тут в отдалении еще раз грохнуло, и их обоих заставил пригнуться яростный визг еще одного подлетающего снаряда. Этот приземлился внутри ограды, швырнув грязь и какие-то обрывки в оконные стекла аппаратной.
Неожиданно ночь снаружи окрасилась в багряные тона — это сменили цвет прожекторы «Левиафана», а затем с неба бисерным пунктиром стали сеяться шустрые кусочки металла. Под дротиками стрелковых мышей люди на орудийной палубе, корчась, попадали, и спустя секунду-другую пушка уже безвольно моталась без расчета, вторя ритму шагохода.
Град металла приближался все ближе, кромсая по пути деревья и вздымая тучи пыли. Когда он шел уже на убыль, один дротик смачно стукнул в окно, оставив на толстенном стекле зигзаг трещины. Алек инстинктивно отпрянул, но атака уже завершилась.
Он откашлялся, стараясь, чтобы голос звучал твердо:
— «Левиафан» заткнул ту германскую пушку, сэр. Мы теперь можем уйти сравнительно безопасно.
— Но шагоход все равно приближается сюда, разве нет?
Алек сделал осторожный шаг к окну. Дротики и шипы проволоки не причинили броне корвета, разумеется, ни малейшего вреда. Но в вышине по-прежнему приближался «Левиафан», и двери его бомбового отсека были уже открыты. Тут Алеку вспомнились слова Теслы о том, что будет, если пальнуть из «Голиафа» по-серьезному: любое воздушное судно в пределах десяти километров окажется в опасности. Сейчас до «Левиафана» не было и километра, и на его борту, благодаря Алеку и его сделке с Эдди Малоне, по-прежнему находится Дэрин. Это безумие необходимо остановить.
Алек повернулся и, подойдя к главной консоли, взял Теслу за руку:
— Сэр, я не могу вам этого позволить. Это слишком ужасно.
Тесла с горькой тоской поднял глаза:
— Думаете, я этого не знаю? Разрушить целый город… Это самое жуткое, на что только может решиться человек.
— Тогда зачем вы это делаете?
Тесла прикрыл глаза:
— Алек, на то, чтобы восстановить эту башню, потребуется как минимум год. А за год сколько еще людей погибнет в этой мясорубке? Сотни тысяч? Миллион?
— Может быть. Вот вы говорите о Берлине… А в нем, между прочим, живет два миллиона человек.
Тесла невидящим взором посмотрел вниз, на рычаги управления:
— Пожалуй, я смогу смазать эффект. Я так думаю.
— Что вы думаете?
— Я не буду уничтожать весь город полностью, а лишь частично, чтобы доказать мою теорию. Иначе «Голиаф» будет потерян навсегда! Кто будет вкладывать деньги в дымящийся кратер? А?! — Он посмотрел за окно, где по зыбучим дюнам деловито пробирался шагоход. — А германцы, они только обнаглеют! Им это придаст дерзости! Если их не остановить сейчас, сию минуту, вы думаете, их наймиты допустят, чтобы мы с вами дожили хотя бы до конца этого года?
Алек подступил на шаг ближе:
— Я знаю, сэр, каково оно, когда за тобой охотятся. Лично за мной охота идет с той самой ночи, как погибли мои родители. Но доказывать состоятельность вашего изобретения таким образом просто недостойно!
Где-то за спиной послышался стрекот пулемета, и Алек рывком обернулся. В красном зареве огней «Левиафана» навстречу германской машине шел пинкертон. Со спины у него настойчиво тарахтел пулемет Гатлинга, хотя против толстенной крупповской брони пули были бесполезны, а сам пинкертон слишком мал, чтобы остановить боевую машину даже тараном. Можно было от силы выиграть немного времени.
Громадная тень «Левиафана» плавно остановилась и, колыхнувшись, поплыла в обратную сторону. Шагоход находился уже внутри ограждения, на такой близости к «Голиафу», что сбросить авиабомбу было уже нельзя. Офицеры корабля были, безусловно, в курсе, что оружие Теслы гибельно для всего, что находится в небе. Но отлететь на спасительные десять километров уже не оставалось времени.
Воздух в аппаратной начал сухо потрескивать; чувствовалось, что волосы встают дыбом. С угасанием огней мягким светом засветились пуговицы на пиджаке. Скоро оружие будет совсем готово к выстрелу.
— Жители Берлина даже не были предупреждены! — выкрикнул Алек Тесле. — Вы сами говорили, что дадите им возможность эвакуироваться!
— Этот шанс у них украден, — невозмутимо сказал изобретатель, натягивая толстые резиновые перчатки. — Его у них похитил их собственный кайзер, а никак не я. Прошу вас, ваше высочество, вернитесь в столовую.
— Мистер Тесла, я настаиваю: немедленно прекратите!
Не отвлекаясь от рычагов, Тесла рукой в перчатке махнул своим подручным:
— Прошу, проводите их высочество обратно в столовую.
Алек потянулся было за саблей, но ее в этот вечер при нем не оказалось. С обеих сторон надвинулись двое дюжих молодцов, перед которыми Алек был явным маломерком; причем Тесла при желании мог подозвать еще дюжину.
— Мистер Тесла, очень вас прошу…
Изобретатель покачал головой:
— Этого момента я ждал долгие годы. Но тут вмешался случай. Роковая случайность, увы.
