на спуск, в то время как его друзья зашли ко мне с двух сторон.
Да сколько можно то!!!
Блондин кинул в унитаз рулон туалетной бумаги и нажал на спуск, в то время как его друзья зашли ко мне с двух сторон.
Да сколько можно то!!!
— Парни, вы в курсе, что вы у меня за сегодня уже третьи?
— Тебя уже два раза макали в унитаз? — парни заржали.
— У одного сотрясение мозга, вторые были поумнее, разошлись миром. У вас тоже ещё есть шанс подумать.
— Чёт он какой-то слишком спокойный... — у одного, кажется, включился мозг.
— Думает, что Катарина за него заступится, — объяснил ему блондин, — но зачем ей заступаться за какого-то лошка? Да и нас тут пятеро, что она нам сделает?
— Имейте в виду, Катя под моей защитой, не дай бог кто её тронет...
Ответом мне был дружный хохот. Ржали все, включая того, что сначала засомневался. Ну и хер с вами.
Я захлопнул телекинезом дверь туалета. Все резко прекратили ржать.
— Не хочу, чтобы нас побеспокоили, — развёл я руками, и также одним телекинезом, без применения стихии, разбил унитаз с бачком.
Пока парни отвлеклись на звук, я открыл портал у себя под ногами с выходом на подоконник, и провалился туда.
— Сука, куда делся? — блондин не сразу меня заметил.
Я уселся на подоконнике, свесив ноги. Вода из унитаза и бачка разлилась по полу, образовав лужу, и теперь продолжала прибывать из оборванной подводки бачка. Медленно, слишком медленно!
— Ты что натворил, пидорас? Ты в курсе вообще, что за порчу имущества баллы снимают? — блондин уже не смеялся. Похоже, баллы – это серьёзно.
— Ну а зачем вам, дебилам, баллы?
Огненный диск – и теперь вдобавок к подводке унитаза перебиты две трубы, горячая и холодная. Ай, какой хороший напор! До меня не долетает, я отгородился силовым щитом, а вот парни уже все мокрые, и им очень весело, вон как скачут. Про меня уже забыли, ищут вентили на трубах. Пора!
«Рики, будь добра, маленький разряд. Только никого не зажарь!»
Я спрыгнул на пол и опустил руку в самый краешек лужи.
Молнии не было. Электрический разряд ушёл в лужу, и через секунду все пятеро парней лежали на мокром полу, подёргиваясь.
Телекинезом перекрыл вентили. Парни их не заметили, потому что вентили прятались за унитазом, а мне с подоконника их сразу было хорошо видно.
Тишина, хорошо!..
«Они точно живы, никого реанимировать хоть не надо?»
«Сейчас проверю!»
Я потолкал телекинезом каждого, и ответом мне были слабые стоны.
«Было невкусно, но хватило всем... Молодец, Рики! Чётко получилось!»
«Надо только руки где-нибудь помыть».
Порталом вышел обратно в холл. Не хватало ещё ноги мочить, да не дай бог бы ещё поскользнулся...
Таблички с именами на дверях я заметил, поднявшись на второй этаж. На большинстве дверей было по две таблички, но на одной двери, самой крайней – только одна. Катарина. Ну конечно, принцесса же.
Я постучался.
— Кого там принесло? — донеслось из-за двери.
— Да это я, можно у тебя руки помыть?
Дверь распахнулась. Катя стояла на пороге в юбке и ярко-красно верхе от купальника.
— Что-то случилось? Ты... погоди, все живы? — Катя не на шутку встревожилась.
— Да живы, живы. Злые только, наверное, будут, когда очнутся. Так что, руки-то можно?
— Мой, конечно. Там только... не обращай внимания, короче.
Я прошёл в ванную. Что мне, кстати, сразу понравилось в комнатах – своя душевая с туалетом, пусть крохотные, были в каждой. Причём раздельные. Так что утром можно было по очереди, один в туалет, другой умываться.
На сушилке висели красные кружевные трусики. Хм, интересно, сколько раз видел Катю голой, а вот в белье – ни разу.
Когда я вышел, Катя была уже готова.
— Кто на этот раз? — Катя накинула лямки рюкзачка. За время прогулки друзья уже успели выболтать ей про первые два инцидента.
— Голубоглазка и четверо хомячков. Знаешь таких?
— Виталя и его дружки. Ну кто бы сомневался!
— Обиженный?
— Этот-то? Оооо, ещё как! Всеми способами! Прицепился, как банный лист к заднице.
Мы как раз спускались под руку по лестнице, когда мокрые, лохматые и всё ещё слегка подёргивающиеся, как зомби, Виталя с друзьями вышли их коридора.
— Парни, а Катя-то оказывается, на втором этаже живёт! — приветствовал я их жизнерадостной улыбкой.
— Фуууу, — сморщила нос Катя, — чем от вас воняет? Виталик, ты хоть моешься иногда?
Запашок, конечно, чувствовался, но насчёт вони Катя сильно преувеличила.
— Так это ты что ли Михаил Медведев? — сплюнул Виталик.
— Ну я, а что?
— Хана тебе, — ответил Виталик удивительно спокойно. — Пошли, парни.
За обедом я во всех подробностях, по Катиной просьбе, рассказал друзьям про приключения Витали и его друзей. Поржали мы знатно, конечно.
А после обеда пошли на пляж. Уже завтра у нас начнутся занятия, будет плотный график, обещают домашку задавать, мы займёмся клубом и возобновим тренировки, а сегодня, в первый календарный день осени, ещё можем позволить себе просто понежиться на солнышке.
К нам даже на этот раз никто не приставал. Возможно потому, что мы ушли достаточно далеко.
Между делом я заказал доставку двух вингсьютов, себе и Кате. Взял комплектацию для начинающих, с возможностью регулировки давления. Расстегнул молнии – и крыло становится мягче, устойчивость снижается, зато повышается манёвренность. Хоть и для новичков, но воздушную акробатику крутить можно. Парашюты в комплект тоже взял, хотя приземляться на парашюте не планировал. Маги мы или где? Да и современные системы позволяют ненадолго сбрасывать скорость до примерно 60 км/ч, это конечно не мягкая посадка, обычный человек при такой посадке получит серьёзную травму. Но в коконе силового щита или в доспехе из жидкого синтетического биомета, который Катя привезла с собой, это просто чуть жестковато, не более.
— Катя, я дебил, — ткнул я рыжую по сегодняшнему дню девушку в бок. — У тебя же биомет! Он ведь и в вингсьют растянуться может! Причём не только мягкий, но и жёсткий, с куда более совершенной аэродинамикой!
— Точно! Но надо понимать, как это должно ощущаться, как работать. Так что всё нормально, сперва попробую с фабричным, а потом буду биомет осваивать.
— А те процессоры,
