© Перевод Е. Королевой
В темноте что-то повисло. Беззвучная, тускло поблескивающая металлическая скорлупа — висит высоко на нитях антигравитации. Внизу планета, запеленатая в саван ночи, отвернувшаяся от луны. С ее укутанной во мрак поверхности какое-то животное смотрит блестящими испуганными глазами на бледно фосфоресцирующую сферу у себя над головой. Движение мышц. Жесткая земля негромко хрустит под выдвинувшимися опорами. Снова тишина, шорох ветра и одиночество. Часы. Черные часы, переходящие в серые, затем в розовые. Солнечные лучи рассыпаются по металлической сфере. Она светится неземным светом.
Все равно что сунуть голову в раскаленную духовку.
— Господи, ну и жара. — Он поморщился, отдергивая руку и снова осторожно опуская на покрытый пятнами пота руль.
— Это все твое воображение. — Мэриан вяло развалилась на нагретом сиденье.
Пару километров назад она высунула ноги в окно. Ее глаза были закрыты, горячий ветер дул прямо в лицо, трепал короткие светлые волосы.
— Вовсе не жарко, — сказала она, неловко выгибаясь, чтобы поправить узкий ремешок на шортах. — Свежо. Как огурец.
— Ха-ха, — продекламировал Лэс. Он чуть подался вперед и стиснул зубы, ощутив, как теннисная рубашка противно прилипла к спине. — Чудное время для поездок на машине, — проворчал он.
Они выехали из Лос-Анджелеса три дня назад, чтобы навестить родных Мэриан в Нью-Йорке. Жара с самого начала стояла как на экваторе, три дня ослепляющего солнца, которое начисто вытопило из них жизненные соки.
От того, что они пытались придерживаться расписания, становилось только хуже. На бумаге шестьсот километров в день казались не такой уж и большой дистанцией. Но воплощенная в реальности, дорога давалась тяжело. Дорога по грязным проселкам (ради того, чтобы срезать), с которых к небу поднимались клубы удушливой пыли. Дорога по разбитому и выщербленному асфальту ремонтируемых отрезков шоссе, где нельзя выжимать больше тридцати километров в час, иначе повредишь ось или тормозные колодки.
Хуже всего было то, что от езды на скорости от тридцати до пятидесяти радиатор вскипал как безумный примерно каждые полчаса. А потом следовали долгие, доводящие до исступления минуты ожидания, пока остынет мотор, ожидания прямо в раскаленной печи.
— С одного боку я уже поджарился, — сказал Лэс едва слышно. — Переверните меня.
— Да ладно тебе, — отозвалась Мэриан низким контральто.
— Вода осталась?
Она опустила вниз левую руку и рывком откинула тяжелую крышку сумки-холодильника. Пошарив в ее прохладных внутренностях, Мэриан вытащила термос. Потрясла.
Она отрицательно покачала головой.
— Пусто.
— Как у меня в голове, — вспыхнул он. — Ведь я позволил уговорить себя ехать в Нью-Йорк на машине в августе.
— Ну-ну, хорош, — голос ее потерял мягкость, — не заводись.
— Черт! — раздраженно выкрикнул он. — Когда этот чертов проселок выведет обратно на чертово шоссе?
— Черт, — передразнила она, — Чертов чертовский черт!
Он больше ничего не сказал. Только сильнее вцепился в руль.
Трасса Шестьдесят шесть, объездной маршрут — они съехали с закрытого на ремонт участка главного шоссе и катят по этой проклятой дороге уже несколько часов. Если на то пошло, он даже не уверен, что они до сих пор на объездной дороге. За последние два часа им попалось пять развилок. Спеша выбраться из этой пустыни, он не особенно внимательно читал надписи на указателях.
— Милый, вон заправка. Может, там удастся достать воды.
— И бензина, — прибавил он, глядя на приборную панель, — и еще узнать, как выехать обратно на главное шоссе.
— На чертово шоссе, — поправила она.
Слабая улыбка тронула уголки рта Лэса, когда их «форд» съезжал с дороги и тормозил у двух обшарпанных колонок, которые стояли перед не менее обшарпанной постройкой.
— Бойкое местечко, — произнес он с саркастической серьезностью. — Только и ждет того, кто вложит в него деньги.
— Своих героев, — Мэриан снова закрыла глаза. Она шумно втянула воздух через рот.
Из развалюхи никто не вышел.
— О, только не говорите мне, что здесь пусто, — взмолился Лэс, оглядываясь по сторонам.
Мэриан спустила длинные ноги на пол.
— Неужели никого нет? — спросила она, открывая глаза.
— Да похоже на то.
Лэс открыл дверцу и вышел наружу. Когда он распрямился, невольный стон сотряс его тело, а ноги едва не подкосились. Ощущение было такое, словно поток лавы обрушился прямо на голову.
— Боже! — Он отгонял прочь волны тьмы, хлопая себя по лодыжкам.
— Что такое?
— Какая жарища, — Он прошел между двумя заржавевшими колонками и зашагал по растрескавшейся земле к двери постройки. — А мы не проехали даже трети пути, — угрюмо проворчал он себе под нос.
За спиной хлопнула дверца, и свободные сандалии Мэриан зашлепали по земле.
Полумрак на секунду дал обманчивое ощущение прохлады. Но затем спертый удушливый воздух лачуги обрушился на Лэса, и он зашипел от омерзения.
В постройке никого не было. Он оглядел жалкое убранство дома: стол на шатких ножках с поцарапанной столешницей, стул без спинки, заросший паутиной автомат с кока-колой, прейскуранты и календарь на стене, на маленьком окне спущенная до самого подоконника затрапезная штора, сквозь многочисленные дыры в которой били ослепительные лучи света.
Деревянная дверь скрипнула, когда он вышел обратно на жестокое солнце.
— Никого? — спросила Мэриан, и он покачал головой.
Они секунду глядели друг на друга без всякого выражения, она лишь утирала лоб влажным носовым платком.
— Что ж, едем дальше, — криво усмехнулась она.
И тут они услышали шум машины. Она громыхала по колее, уводящей с дороги в пустыню. Они дошли до угла строения и стали смотреть, как древний тягач со скрежетом приближается к заправке. В удалении от дороги стоял низкий дом, от него и ехала машина.
— Спасение близится, — сказала Мэриан. — Надеюсь, у него есть вода.
Когда грузовик со стоном остановился перед лачугой, они разглядели за баранкой сильно загорелого человека. Ему было за тридцать, угрюмого вида тип в футболке и вылинявшем заплатанном комбинезоне. Длинные волосы свешивались из-под засаленной ковбойской шляпы.
То, чем он одарил их, выйдя из грузовика, мало походило на улыбку. Скорее — на нервный тик тонкогубого рта. Тип подошел к ним подпрыгивающей походкой, переводя взгляд темных глаз с него на нее и обратно.
