Тим Волков - Зов Иерихона

 -В него всадили шесть пуль. Расстреляли всю обойму. Персидский ковер, что привез он из Индии, весь в крови, пришлось выкинуть. Мы пробовали отмыть, но всё в пустую. Кровь въелась.

 Дама промокнула уголки глаз белым шелковым платком, вздохнула.

 -Мы все любили Фрэнка, уважали его, и дети, и я. И поэтому мы бы хотели, чтобы осталась хоть какая-то память о нём. Понимаете?

 Дитрих пригладил свою белую лопатой бороду, сочувствующе покачал головой.

 Дама обмахнула себя платком. В лавке и в обыденные-то дни было душно, а, учитывая сегодняшнюю жару, воздух просто плавился.

 -Мы хотели сделать чучело, но никто не захотел выполнить эту работу…

 -Простите – чучело? – Дитрих не смог спрятать своего удивления за маской скорби.

 -Да, чучело. Тогда бы Фрэнк был всё время с нами, - дама округлила свои кристально чистые небесного цвета глаза, посмотрела на Дитриха. – Это вас удивляет?

 Дитрих неуверенно махнул головой.

 -Нет, я просто… продолжайте…

 -Чучела нынче в моде. Все эти зверьки, убитые на охоте. Мужчины же любят хвастаться своими достижениями. Фрэнк обожал охоту. В его коллекции чучела убитых им косуль, оленей, птиц разных. Есть даже тигр. Он сейчас занимает комнату Фрэнка, очень правдоподобно сделан. Только в нём моль почему-то завелась. Чучелодел постарался на славу. Тигр, кажется, вот-вот оживет! – дама озорно хихикнула. – Вот я и подумала. Почему бы после смерти Фрэнка и из него не сделать чучело? Усадить красиво, придать величественную позу, у камина, например, с книгой или фужером коньяка, в его бархатном любимом халате бордового цвета. И Фрэнк будто бы и не умирал вовсе. Как вы считаете?

 Дитрих едва не подавился. Горло сперло, лицо раскраснелось. Он лишь неопределенно замахал головой.

 -Но, к сожалению, таких услуг нынче никто не оказывает. Я вот думаю это от необразованности. Нет  фантазии, чтобы денег заработать. А ведь за чучело своего любимого мужа я бы выложила кругленькую сумму. А так тело его будут грызть земляные червяки, - дама вновь промокнула уголки глаз. – Нету у нас в обществе умных людей!

 «Это точно!» - подумал Дитрих, осматривая напудренное личико заглянувшей к нему в лавку дамы.

 -Я пришла к вам сделать фотографию пост мортем. Вы ведь делаете фотографии пост мортем?

 -Делаем, - с неохотой ответил Дитрих.

 Давно хотел поменять вывеску, убрать из списка услуг эту придурь, вписанную только ради появившейся ныне моды фотографировать умерших в позах живых или с живыми. Вроде как на память. При жизни откладывают всё, дорогая эта услуга, видите ли, сделать фотокарточку, а вот как преставится кто, так тут дело чести родственника своего в халат укутать, в руки ружье всунуть да в обнимку сфотографироваться.

 Дитрих тяжело вздохнул. Дамы презрительно фыркнула.

 -Тогда назначим сеанс на завтра. Вот мой адрес. Приходите до обеда, не опаздывайте.

 И дама ушла, вспорхнула, словно маленькая птичка и растворилась за дверями салона, оставляя после себя легкий шлейф дорогих духов.

 «Интересно, а кто же всё-таки убил этого беднягу Фрэнка?», - Дитрих стал не спеша готовиться к завтрашнему заказу – достал из-под прилавка пыльный огромный портфель, положил туда сборный треножник, рамки со стеклянными негативами, банку с химикатом, пару перчаток. «А может, Фрэнк сам застрелился? Не вытерпел бесконечного словесного потока своей жены и покончил с собой. Разрядил в себя всю обойму. Имея такую жену, я бы еще и яду выпил для надежности. Подумать только – чучело удумала сделать!».

 Вновь зазвенел колокольчик на двери. В салон вошли.

 -Мы уже закрываемся… - начал Дитрих, поднимаясь из-за прилавка. Времени до закрытия было еще два с половиной часа, но в запасе было много разных отговорок для самого себя, чтобы прекращать на сегодня работать.

 -Я не надолго. Хочу сделать заказ, - высокий незнакомец с тонким росчерком черных усов подошел к прилавку.

 -Но…

 -Вам он будет весьма интересен в финансовом плане, - незнакомец достал из внутреннего кармана пиджака мешочек с золотыми.

 -Слушаю вас, - улыбнулся Дитрих, оценив вес мешочка.

 -Фотографии мертвых…

 -Ох, опять пост мортем? Да что же вы все, с ума, что ли посходили? Послушайте, я подумывал о том, чтобы вообще вычеркнуть эту услугу из моего…

 -Никакого пост мортем. Меня интересуют фотографии мертвых людей, точнее их лиц. Не надо оживлять лица, гримировать и наряжать в одежды. Никаких поз и постановок. Мне нужны фотографии их лиц, без прикрас и вашего вмешательства. – Незнакомец протер платком лоб. – Надеюсь, вы поняли, что мне необходимо?

 -Зачем это вам? – только и смог спросить Дитрих. Два чудака за один день – это слишком много.

 -Это к делу не относится. Ну так что? Вы беретесь за это дело?

 Дитрих колебался. С одной стороны приличные деньги, с другой – мертвечина, которая каждый раз после очередного сеанса пост мортем не давала покоя во снах.

 «Конец месяца, за аренду платить надо», - тут же ожил голос толи жадности, толи разума. Дитрих почесал бороду.

 -А где я возьму… моделей?

 -Это уже не моя забота. Дайте взятку врачам, убейте кого-нибудь. Меня это не касается. К следующей неделе я хочу видеть на этом столе десять фотографий разных лиц.

 И не получив окончательного согласия от Дитриха незнакомец удалился из салона.

 Дитрих поднял мешочек с деньгами, задумчиво покусал ус. Потом спрятал деньги в карман, подошел к витрине. Долго смотрел на рекламную табличку, что-то бурчал себе под нос. Отодвинул табличку, извлек из темного дальнего угла початую бутылку самогона и хорошенько отхлебнул.

 -Пижоны!

 Поменял табличку на двери с «Открыто» на «Закрыто» и пошел в свою каморку, не забыв прихватить с собой бутылку

 -Превосходно! Какой вид! Просто превосходно! – вздыхал заказчик, разглядывая фотографии.

 Дитрих брезгливо скривился.

 Заказ был выполнен. Это многого стоило, положить спустя неделю десять фотографий с лицами мертвецов. Долгие уговоры местного гробовщика, в результате которых последний чуть не спустил на него всех собак. Однако договориться всё же удалось – самогон и деньги оказались единственными вещами способными заткнуть бурный поток ругательств и угроз, льющийся из беззубого рта. Заказ был выполнен, но от этого не было легче.