Ознакомительная версия.
— Откуда ты… эм-м… С чего ты взял?
Он рассмеялся, уверенно обозначив:
— Нравится!
Спорить не стала. Я не была влюблена в Артема, но он мне, безусловно, нравился.
— Маш, так тут же я могу подсобить! — на это заявление я ответила только приподнятой бровью. — Никто ж его лучше меня не знает. Посоветую что-нибудь. Сомневаюсь, что сейчас ты ему интересна, но ведь можно и заинтересовать…
Я не сдержала сарказма:
— Это чем же? Расскажешь, какие позы в сексе он предпочитает? А мне придется делать вид, что я не удивлена, что ты в курсе этого вопроса?
— Нет! Но что-то подсказать могу. Например, он терпеть не может, когда его называют «Тёма» или «Тём» — никто из его родных или близких друзей так не делает.
— Так… — я опешила. — А почему же он не поправляет тогда? Его же почти все в группе…
— Задолбался поправлять, — Сережа просто пожал плечами.
Я задумалась. Артем, действительно, никогда не обратит на меня внимания, если это самое внимание не привлечь. И из всех знакомых мне парней он самый приятный человек…
— Допустим, — задумчиво протянула я. — И что же ты попросишь взамен, если я приму твою помощь?
Он только фыркнул. Хорошо, что про «безвозмездно» трепаться не начал.
Во время обеда у родителей он поначалу скучал за столом, а потом куда-то растворился. С него станется и порыться в личных вещах. Ну хоть табуретками не швыряется — и на том спасибо.
Я уже вышла в подъезд, собираясь домой, когда увидела его. Он шел следом за поднимающимся по лестнице Пашкой. Пришлось для начала обменяться с любимым братиком приветствиями.
— Привет, шлюха.
— Привет, гандон.
Сережа заговорил уже на улице, когда мы направлялись к троллейбусной остановке:
— У брата твоего проблемы какие-то.
— С чего ты взял? — мне как-то было неинтересно обсуждать дела своего дальнего родственника, но разговор поддержала.
— Он целый час шкерился на скамейке за домом. С приятелем по телефону говорил. Не знаю точно…
— Да гонишь, — отмахнулась я, но спохватилась — надо быть менее эмоциональной, а то прохожие оборачиваются. — Он на курсах был.
Но остановилась и посмотрела на него внимательнее:
— Он не был на курсах?
Тот просто покачал головой, а потом решил пояснить:
— Я не особо вник в ситуацию, но что-то со школой и деньгами связано. И с мудаками. Поскольку сам недавно был малолетним пацаном, могу свести, что мудаки отбирают его деньги или что-то в этом духе.
— То есть родители ему дают деньги на курсы, а он их — каким-то мудакам дарит? — возмутилась я.
— Ага, дарит. Благотворительность такая. Щедрость душевная. Если хочешь, я могу узнать подробности — но для этого тебе надо потусить где-то рядом со школой.
— Пусть гандон сам свои проблемы разгребает, — решила я. — Да и вообще, если его бьют, то мог бы и родителям рассказать!
— Это вопрос на миллион долларов — почему подростки о таком не говорят родителям. Лучше у психолога поинтересуйся. Есть лишние две штуки?
На следующий день я кое-как высидела две пары, а с третьей сбежала. Может, Серега и неправильно что-то понял, но мысль эта меня разъедала. Никто, кроме родной сестры, не имеет право мутузить Пашку! Ходит такой постоянно с равнодушным видом, бред всякий несет — бесит! Так что надо разобраться, чтоб со всей доказательной базой влепить ему подзатыльник.
Я приехала к школе задолго до конца уроков. Сережа подтвердил, что брат сидит на занятиях и даже чего-то там отвечает. Скорее всего, мы оба напридумывали какой-то чуши, и останется врезать только за то, что брательник пропускает курсы.
Пашка вышел из здания и сразу направился за угол. Курит, гаденыш? Я кинулась вслед за ним.
— Машка? — он был удивлен или даже встревожен. — Ты зачем тут?
Было сложно объяснить кратко, но что-то в его виде меня насторожило — кажется, я впервые за последние несколько лет видела на его лице не снулое равнодушие. Он не дождался моего ответа:
— Маш, пожалуйста, уйди сейчас. Пожалуйста!
Вот после этого я бы уже точно не ушла. Да и кажется, было поздно — за тот же угол завернули еще трое, по виду одиннадцатиклассники: один довольно щупленький, а вот двое его дружков — настоящие мутанты. Я — девушка спортивная и не из боязливых, но этих вырубить вряд ли смогу. Это такие у нас теперь школьники? Да у них вид, будто они из тренажерки только вышли! Будто они выходят из тренажерки только для того, чтобы набить кому-то морду.
Они еще не подошли к нам, как Пашка затрещал чуть ли не в самое ухо:
— Только не говори им, что моя сестра, а то меня завтра вообще зачморят. Молчи, ничего не делай! Я потом объясню…
— Привет, Потапыч! А ты и девушку свою пригласил? Давай бабло и гоните на свидание — живые и невредимые.
Пашка не ответил, но ситуация прояснялась с бешеной скоростью. Я остановила его руку, которую он уже запустил в карман — наверное, хотел просто отдать деньги и уйти. И как давно он отдает этим дебилам всю наличку, которую получает от родителей? Почему не спорит, не дерется? Шагнула вперед уверенно — щупленький был почти одного со мной роста. Тот, возможно, удивился, но виду не подал. Значит, надо удивлять:
— Привет, говнюк! А ты не охуел ли?
«Говнюк» охуел только после моих слов, но мутанты из-за его спины загоготали. Я знаю этот тип — они даже рады, что получится не тихо и мирно. Заводила это понимал лучше меня, хоть и опешил на мгновение от моего наезда, но уже тоже начинал ухмыляться.
Пашка рядом тихо застонал, но, надо отдать ему должное, не рванул убегать — возможно, посчитал, что не имеет права оставить меня тут одну, а может, точно знал, что завтра его поймают, и тогда он прохватит намного больше шиздюлей.
Я вывернула локоть, который попытался ухватить один из мутантов, и продолжала говорить только с «главным»:
— Может, вы просто свалите отсюда, шпана?
Он что-то ответил, но я не могла сосредоточиться на его словах из-за нарастающего волнения. Вляпалась — пора признать, но ведь и просто уйти, оставив тут брата, я тоже не могла! Глянула на Сережу, но его вид отчего-то смелости не придал. Он был сосредоточен:
— Или бегите оба, или хватай камень. Эти от базара не уйдут — не совсем простачки. Сзади камень валяется. Хватай и кидайся, как больная, ори. Привлечешь и чье-нибудь внима…
Щупленький кинулся на меня резко — наверное, огорчился, что я не отвечаю ему вежливо, схватил за волосы, но мне удалось врезать ему в челюсть снизу. Он отшатнулся, но мне пришлось повернуться к мутанту, кулак которого уже летел мне в живот. Я развернулась, но удар вскользь все-таки получила — больно, но в солнечное сплетение не попал. Краем глаза видела, что Пашка оттаскивает от меня щуплого. Сережа со стороны что-то крикнул, я не успела среагировать и вдруг получила оглушающий удар в затылок. Время остановилось.
Ознакомительная версия.
