– Ух! Как же он сияет! -воскликнул Лапников. – Что делает этот меч здесь?
– Это последний подарок Сивера. – Ответил Сергей прищурив глаза любовавшийся полосками света проносящимися по лезвию. – Это был его меч.
– Значит он твой? – спросил Леонид, возвращаясь к рукописям.
– Да он мой, и пусть он не пригодится мне в том мире. Куда мы вернемся, я не забуду что сделал. – И Сергей мощно взмахнул обретенным мечом и тот поймал яркий солнечный блик, сверкнувший так ярко, что его увидели и на том берегу Волги в Карявкино.
На проплывающем в это время мимо села теплоходе "Русь", подумали что это приветствие и радостно замахали в ответ.
Три часа спустя они погрузили сундук в машину и теперь стояли, глядя через площадь на покоробившийся но стоящий Черепиховский собор, чьи главы дерзко отвечали небу золотыми бликами.
– Вот и все. – Произнес Сергей.
– НУ и нечего тогда, – сказал Леонид громко, – садись в машину и поехали. Повезло тебе Лапников, до самой Москвы довезем.
– Нечего так нечего. – Произнес Лапников и сел сзади затащив и свою собаку.
Сергей окинул взглядом площадь и тоже залез в машину. Меч он держал на коленях. Когда они отъезжали позади раздался грохот падающих и рассыпающихся бревен.
Это рухнул бар "Левый берег".
Он стремительно промчались по ветшающим улицам, мимо поваленных фонарных столбов, гниющих на глазах, мимо домов с проваленными крышами и уже почти достигли выезда из села, знаменитого Черепиховского кордона, как вдруг им навстречу из разрушенного дома выскочил человек. Леонид изумленно тормознул, а человек подсочил к ним, сунулся в Серегино окно и затараторил:
– Что случилось? Что случилось, вы куда сейчас едете? Куда народ подевался. Я тут ждал, у нас тут такое было, но очнулся – никого совсем, два дня по домам прятался пытался понять а что…
– Ба! – сказал Сергей и тип сразу замолк. – Да это же Щербинский младший!
Так оно и было. Иногда лучше быть камнем чем живым человеком. Превращенный давным-давно в камень младший брат почившего ныне зоотехника благополучно пережил в своем окаменевшем состоянии всех жителей проклятого села а после падения проклятья оживший и долгое время пугливо прятавшийся от каждой тени теперь стоял пред ними и ошалело пытался понять что же произошло. Он торчал в Серегином окне, потешно таращил глаза и заливал сидевших внутри потоком вопросов.
– Эй, последний Черепиховец! – окликнул наконец его Сергей.
– Что последний? Что вообще случилось-то?
– Садись-ка в машину, – сказал ему Серега. – Нам тебе все еще долго и долго объяснять.
Он покорно сел в автомобиль и с заднего сиденья обратился:
– Так вы мне расскажите что здесь было?
– Ты проспал самое интересное. – Сказал ему Лапников, и добавил, – счастливчик!
Леонид дал газ и они вынеслись за кордон, унося последнего селянина из его оплота. На пригорке гони чуть приостановились и оглянулись на деревню, под колпаком которой столько времени были заперты.
Деревня исчезала. Вокруг буйствовала растительность, шумели деревья, а село Черепихово лежало позади как огромная черная язва на теле Земли. И поднимался от деревушки гнилостный запах разложения и смерти. Не скоро заживет этот шрам на берегу реки Волги, но реке то ведь все равно, так? Она так и будет нести свои воды, была у нее на правом берегу такая деревня Черепихово или нет.
Разбитая машинешка скатилась с холма и вид на разоренную деревню скрылся, оставшись навсегда только в глубинах памяти.
– Смотрите! – сказал вдруг Данила Лапников. – Листва на деревьях пожелтела!
И правда, мощный и непоколебимый Черепиховский лес готовился скинуть листья и теперь они у него пожелтели и налились багрянцем. Красиво.
После долгой, долгой Зимы в Черепихово наконец вступала Осень.
