Тир обратил незрячий взгляд на Маска:
- Это так?
Повелитель Теней пожал плечами и принял вид однокрылой птицы.
- Признание не всегда означает, что так оно и есть.
- На этом суде это именно так, - сообщил Тир. - Я не позволю лишать обвиняемых права на защиту.
- Не наказывай Маска из-за меня, - сказала Мистра. - Я считаю, что в долгу перед ним. Если бы не его вмешательство, я бы не поняла, насколько несправедливо поступаю со смертными Фаэруна.
Она специально выбрала слово «несправедливо», чтобы разжечь любопытство Тира, и он действительно сразу поинтересовался:
- О какой несправедливости идет речь?
- О деспотизме еще более тяжком, чем тот, который насадил Кайрик.
- Можно подумать, ты на такое способна! - Единственный воздел глаза к потолку.
- Тирания физическая ничто по сравнению с тиранией духовной. - Мистра обвела взглядом Детандера, Сильвануса и Чантию - всех тех, кто питал особо сильную любовь к свободе, даже больше, чем она того стоила. - Пытаясь отрезать от магии подлецов и агрессоров, я тем самым старалась изменить судьбу Фаэруна. Я не вправе этого делать, как не вправе и любой из присутствующих здесь богов.
- Выбор становится бессмысленным, если совершается под давлением, - согласился Огм Мудрый. - Смертные Фаэруна должны сами делать мир таким, каким они хотят видеть. Если мы не доверим им этот выбор, то судьба Фаэруна не будет представлять для них никакой ценности.
- Для них? - презрительно фыркнул Единственный. - Я не для того стал богом, чтобы позволить смертным править Фаэруном.
- Нет, ты стал богом, чтобы разрушить Фаэрун ради них,- Сьюн послала Единственному ослепительную улыбку и добавила медоточивым голосом: - Нам всем известно, какое уродство ты бы создал, дай тебе волю.
- У каждого свой взгляд на красоту. - Лицо Кайрика запылало, став одного цвета с шевелюрой Сьюн. Он видел, что богиня Магии с каждой секундой завоевывает все больше голосов, а в его планах по созданию нового порядка не было места для Мистры и Келемвара. Он повернулся к Блуднице и спросил: - Что ты хочешь сказать? Что дашь мне свободный доступ к магической материи?
Мистра спокойно восприняла его взгляд:
- Да… но не только тебе - и Талосу, и Темпосу, и Шаре тоже.
При этих словах Разрушитель хмыкнул и оторвал взгляд от золотых перил Тира, где выцарапывал какую-то гнусность.
- В обмен на что? На поддержку вердикта в твою пользу?
- Вовсе нет, Талос, - ответила Блудница. - Я уже открыла доступ к магии и тебе, с твоими лордами бурь, и Темпосу, с его магами войны, и богине Шаре, с ее темными последователями, и даже Кайрику, с его безумцами. Магическая материя останется доступной для всех, независимо от приговора Совета.
- Предполагая, что она останется в твоей власти, - напомнил Тир.
Мистра кивнула:
- Разумеется.
- Всего три года назад Совет вынес порицание богине за то, что она отрезала меня от магии! - сказал Единственный и не поморщился - верный признак сумасшествия, ведь все в зале помнили, что Мистра лишила его магии в попытке помешать Кайрику создать ту самую книгу, которой они теперь так боялись. - Слышали мы эти обещания и раньше!
Голос Шары окутал мои уши одеялом шепота:
- Было бы лучше, если бы мы позволили Мистре поступить так, как она желает.- Предвестница Ночи бросила взгляд на темную книгу среди других улик и добавила: - Я, например, поверю богине Магии на слово… если она присоединится ко мне и еще нескольким богам в нашем требовании к Тиру запретить чтение вслух «Кайринишада».
- Это неправильно! - разбушевался Справедливый. - У обвиняемого есть право на собственную защиту!
- А у нас есть право защищаться от его лжи! - возразил Повелитель Битв Темпос.
Пока тянулись эти разговоры, рядом с «Истинным жизнеописанием» появился клинышек тени. Я взглянул на купол, ожидая разглядеть какой-то источник света за полупрозрачным алебастром, но, разумеется. Зал Полярной звезды выше таких земных вещей, как солнце и луна. Я опустил взгляд и случайно посмотрел в сторону Маска, который был в два раза ниже великих богов. Он все время менял свой образ, становился то крепко сбитым фирболгом, то худощавым вербигом, но каждый раз одноруким. Эту самую руку, остающуюся неизменной, бог Воров протягивал к «Истинному жизнеописанию Кайрика»! Если кто-то из других богов тоже это заметил, то притворился, что слишком поглощен судебным заседанием. Что касается меня, то я тихонечко помалкивал, раздумывая, стоит ли позволить Повелителю Теней совершить задуманное. Аргументом «за» служил тот факт, что я всегда смогу выкрасть книгу обратно, зато теперь мне не придется зачитывать ее перед всем этим собранием богов, недостойных Единственного.
Пока я следил, как тень подбирается к краю книги, Повелитель Битв обратился к Мистре:
- Богиня Магии, однажды я предложил отозвать свои обвинения, если ты пересмотришь свое отношение к войне в Фаэруне. Я не могу сделать это повторно из-за слова, данного Маску, но я готов вынести приговор в твою пользу, если ты пообещаешь никогда впредь не ограничивать доступ к магической материи и поддержишь наш протест против чтения «Кайринишада».
Мистра сняла с шеи священный знак в виде звездного круга и перекинула его через зал Темпосу.
- Вот мои гарантии. Доступ к магии будет свободным. Но я не могу выступить против чтения, даже если от этого зависит моя свобода. - Она повернулась к Тиру. - Я и так слишком вольно обошлась с решением Совета. Теперь я должна следовать правилам Тира.
Тень Маска заползла на переплет «Истинного жизнеописания». А я все никак не мог заставить себя действовать.
Богиня Красоты подошла к Мистре, осветив Блудницу своим розовым светом:
- Предлагаю вынести богине Магии оправдательный приговор. Вряд ли нам пристало судить ее за прошлое, раз мы так снисходительно отнеслись к Келемвару.
Огм кивнул:
- Совет не вправе наказывать бога за прошлые ошибки. Наша единственная забота - сохранить Равновесие, а теперь, как никогда, 'мы можем быть уверены, что Мистра будет служить нашему общему делу.
И снова зал наполнился хором голосов, но на этот раз, порицая Блудницу, Кайрик был не одинок. Несмотря на ее обещание предоставить всем доступ к магии, Талое, Шара и Темпос осуществили невысказанную угрозу: Мистра отказалась присоединиться к ним в протесте против чтения «Кайринишада», поэтому теперь они выступили против нее. Тир тоже высказался против Мистры, он до сих пор не простил богиню за непослушание.
Голоса Совета разделились поровну. Теперь только Келемвар мог склонить чашу весов на ту или иную сторону.
