— Я не могу оставлять гостя надолго одного.
— Это у тебя займет не более минуты.
Считая, что было бы неплохо, если бы Джина пореже с неодобрением относилась к его словам и поступкам, он вышел из спальни и подошел к двери Лейн. Он постучал.
— Да? — отозвалась она.
— К тебе можно?
— Да.
Ларри открыл дверь. Лейн все еще была в постели, из — под одеяла виднелся только затылок.
— Я думал, ты уже встала и оделась.
— Мне опять стало плохо.
— Ты считаешь, что не сможешь пообедать с нами?
— Не знаю.
Ларри, озабоченный, подошел к кровати. Присел на край и погладил Лейн по волосам. Она серьезно посмотрела на него. Лицо у нее было бледным, и чувствовалось, что ей плохо.
— С тобой все в порядке?
— Если бы со мной все было в порядке, я не лежала бы сейчас в постели.
— Я имею в виду, может, у тебя что — нибудь серьезное? Может, лучше отвезти тебя к врачу?
— Не нужен мне врач. Само все пройдет.
— Мне очень неприятно видеть тебя в таком состоянии, дорогая.
— Извини.
— Если ты не сможешь встать и пообедать с нами, то можно будет принести тебе обед сюда.
— Пит и Барбара еще не пришли?
— Еще нет. Но Хэл все еще здесь. Мы пригласили его на обед и на наше мероприятие.
Закрыв глаза, Лейн прошептала:
— Замечательно.
— Что — нибудь случилось?
— Ничего. Просто я чувствую себя ужасно, вот и все.
Ларри нежно погладил ее по щеке, затем встал.
— Было бы прекрасно, если бы ты смогла присоединиться к нам. Хотя решай сама. Мне бы не хотелось, чтобы тебя вырвало прямо на стол.
Лейн даже не улыбнулась.
«Она действительно больна», — подумал Ларри.
— Спасибо.
Ларри вышел в коридор и закрыл за собой дверь, чувствуя себя несколько подавленным. Может, и действительно ничего серьезного? Но все — таки… А вдруг это у нее цереброспинальный менингит? Или рак кости? Или… «Выбрось это из головы!»
Джины в спальне уже не было.
Он нашел ее в гостиной. Она сидела на диване рядом с Хэлом и говорила:
— Я понимаю. Все это выглядит не совсем обычно, но… — Она взглянула на Ларри.
— Лейн стало хуже. Она не сможет выйти к обеду.
Джина нахмурилась.
— Пойду посмотрю, что с ней.
Ларри, почему бы тебе не налить Хэлу еще.
Выходя из комнаты, мама закрыла дверь. Несколько минут спустя Лейн услышала звонок в дверь. Это пришли Пит и Барбара.
Она слышала веселые, оживленные голоса. Смех.
Все это казалось ей слишком неестественным, чтобы быть реальным: компания друзей пьет и ест и вообще весело проводит время, собираясь довести до конца дело с «вампиром», даже не догадываясь, что настоящее чудовище находится среди них.
Крамер, как это и свойственно дьяволу, может принимать приятное обличье, с этим у него все в порядке.
«Господи, если бы они только знали, что он представляет собой на самом деле».
Лейн нарисовала себе мысленно картину, как она встает с постели, выходит в гостиную.
— Эй, угадайте, что этот Крамер сделал со мной. — И тогда он вынимает своего острого дружка и прирезает их всех. Может, папа и Пит смогли бы схватить его, но он к тому времени уже успеет кого — нибудь прикончить.
Ей вдруг представилось, как острая бритва, блеснув, полоснула по горлу папы.
«Я не могу рисковать мамой и папой, — подумала она. — Пусть он продолжает мучить меня, чем…»
До Лейн вдруг дошло, как уязвима она сейчас, лежа в постели в одной ночной рубашке, когда в доме Крамер.
Они, наверное, сейчас все пьют. Крамер говорит:
— Могу ли я воспользоваться вашими удобствами? — Кто-нибудь показывает ему, что удобства находятся в конце коридора. Провожать его, конечно же, никто не будет. Извинившись, он покидает их и идет прямо в мою комнату еще для одного раунда угроз и приставаний.
Лейн поднялась с постели, включила лампу. Из ящика комода она вынула трусики и надела их. Хотя и тонкая, но туго обтягивающая ткань была хоть какой-то защитой. Она сняла с себя ночную рубашку и положила ее в ящик. Вся дрожа, она надела свой бюстгальтер. Застегивая его, она вспомнила, как ходила в школу без него, надеясь привлечь внимание Крамера.
Молодец, привлекла.
«Это не играло никакой роли, — напомнила она себе. — Крамер выбрал меня еще до того, как я все это начала».
Для дополнительной защиты Лейн надела футболку. С вешалки в шкафу она сняла плотные вельветовые брюки. Она заправила футболку поглубже в брюки, натянула их повыше, застегнула молнию и пуговицу на поясе. Теперь, чтобы добраться до ее обнаженного тела, Крамеру пришлось бы вытаскивать футболку из ее брюк. Она продела в петли ремень и туго застегнула его. Сверху она надела свою длинную клетчатую рубашку.
Затем посмотрела на себя в зеркало.
Не то, чтобы во всеоружии, но все же гораздо лучше, чем ночная рубашка. Если Крамер нанесет ей еще один визит, то ему долго придется повозиться, чтобы найти обнаженное тело ниже шеи.
Лейн опять легла в постель. Она натянула верхнюю простыню и одеяло до самого подбородка.
Лежать под одеялом полностью одетой было странно.
Не только странно, но и жарко.
«Лучше потерпеть небольшое неудобство, — подумала она, — чем позволять этому мерзкому ублюдку опять трогать меня.»
Она прислушивалась к его шагам. Она знала, что он непременно придет.
«А что, если он придет, а я выну папин пистолет из — под одеяла и выстрелю в него. У него потом найдут опасную бритву».
У Лейн учащенно забилось сердце.
«Я сделаю это».
Она встала с постели. Приоткрыв дверь, услышала голоса и смех. «Вечеринка у них в полном разгаре», — подумала она.
Коридор был свободен.
Лейн бросилась в комнату родителей. Не включая света, пробралась к шкафу, где отец хранил свой револьвер.
При слабом свете, падающем из коридора, на ночном столике она увидела телефон.
И тут же почувствовала облегчение.
Она включила лампу, стоящую у кровати, позвонила в справочную, и узнала номер телефона Мелани Бенсон. Лейн набрала номер.
Слушая длинные гудки, она не сводила глаз с двери.
— Ну быстрей же, — молила она.
После четвертого гудка кто-то снял трубку.
— Да? — раздался недовольный голос Райли.
— Это я, Лейн.
— Как хорошо! Как дела?
— Крамер здесь. Он у меня дома.
— Какого дерьма?
— Он обедает с нами.
— Какого черта…
— Это неважно. Слушай, он, вероятно, пробудет здесь еще около двух часов. Я не могу уйти, но… Не знаю, но я просто подумала, что должна тебе сообщить об этом. После этого, он, скорее всего, должен вернуться к себе домой, понимаешь? Может, ты захочешь подкараулить его?
