Ознакомительная версия.
– Чудны дела твои, Господи, – задумчиво произнес Илья, а Капитан Блад вновь, в который уже раз, перекрестился.
– Пойдемте спать, товарищи, – сказал Илья, – завтра разберемся.
Пантелеев очнулся и понял, что лежит на земле. Над головой ярко светили электрические лампы, и их сильный беспощадный свет проникал, казалось, в каждую клеточку мозга. Пантелеев понял, что умирает. Множество раз вот так же, совершенно нагим, он возвращался в человеческий облик, но теперь наступил последний час. И странное дело, ему было легко и свободно, ничего внутри не болело, но жизнь по капле вытекала из человеческого тела. Холодная сверкающая пустота надвигалась на него. Неотвратимая и столь долгожданная. И пугающая. «Бездна, наполненная ванильным мороженым», – неожиданно пришло ему на ум сравнение. Он столь долго стремился избавиться от того, кто сидит внутри, и вот наконец это свершилось. «И все-таки почему он? – в последний раз задал себе вопрос Пантелеев. – Почему? За что? Судьба, случай, предопределение, кара за чьи-то чужие грехи? А может быть, за свои? Но какие? Ведь он был тогда мальчишкой. За отца, который всю жизнь стремился уйти в сторону, обдурить судьбу. Он, конечно же, не узнает. Или узнает? Может быть, очень скоро».
Пантелеев закрыл глаза. Потом снова открыл их и посмотрел на людей, стоявших неподалеку. Они в клетке, а он на свободе. Правда, они не знают этого. Они многого не знают. Тот, кто сидит внутри, исчез, а знание осталось. Не ведают они, скажем, что сейчас, именно сейчас и произошел настоящий обряд, что тот, кто сидит внутри, вовсе не уничтожен, его просто невозможно уничтожить. Что новый переход свершился или свершится вот-вот. Сам он уже не узнает, кто станет следующим. Но счастлив он или нет? Тот, кто сидит внутри, столь долго пребывал в нем, что он просто не смог жить вне его. Симбиоз – так вроде это называется. Взаимосуществование двух совершенно разных организмов. Симбиоз прерван. Точка.
А может, он не один такой? Может, их много, людей-медведей, людей-оборотней? Может, вся страна населена подобными существами? Спящими в своих берлогах, сосущими лапу, а проснувшись, начинающими крушить все и вся.
Жестокими и добрыми попеременно. Зверьми и людьми, заключенными в одну оболочку.
Он в последний раз взглянул на яркое пятно над головой. Нимб электрической лампочки, а может, луна, превратился в огненное кольцо, и его стало затягивать в это кольцо. Медленно и неотвратимо, точно дым сигареты, вытягиваемый вентилятором. Огненный круг трансформировался в трубу с нестерпимо сверкающими стенами, и он понесся по этой трубе все быстрее и быстрее… навстречу бездне, наполненной ванильным мороженым.
1
События, описанные выше, наделали много шума. Смерть известного кинорежиссера, и где – в захудалом цирке на окраине Рязани, привела общественность в горестное недоумение. Как бедняга Комов попал в шапито, ведь именно в тот день он должен был присутствовать на важнейшем мероприятии – отправке новоиспеченных студентов-первокурсников института кинематографии на картошку в Пахру. Что же произошло?
Вскрытие тела кинорежиссера показало, что у несчастного случился обширный инфаркт.
– Надорвался, – так горестно заметил в частном разговоре известный критик Хорунджиев. Фраза была подхвачена и мгновенно разнеслась по Москве. «Надорвался… надорвался…» – передавали из уст в уста. Но вскоре новые, еще более невероятные слухи потрясли мир кинематографии. На даче у покойного были обнаружены два трупа, причем люди-то были известные: фотохудожник и популярный журналист не менее популярной молодежной газеты. Недоумение, смешанное с испугом, охватило творческие массы.
Как? Почему? Распространились измышления, что, мол, на этой самой даче устраивались дичайшие оргии, ведь фотограф Грибов, или Джордж, был известен всей Москве своей экстравагантностью и противоестественными наклонностями.
Может быть, поэтому на Новодевичьем присутствовали только самые близкие: ученики, соратники, а также наиболее рьяные почитательницы. Впрочем, самого близкого человека покойного – родной сестры – там как раз и не было. Не смогли ее разыскать, хотя и сбились с ног. Домработница сообщила, что генеральша вроде бы уехала в Сочи. Курортный город был в буквальном смысле слова поставлен на ноги, но Сокольскую так и не обнаружили. Решили хоронить без нее… И даже самые зоркие не разглядели, что поодаль, возле памятника знаменитому военачальнику стояла дама в густой вуали и время от времени бросала в сторону скорбного сборища быстрые, но внимательные взгляды. А чуть позже, когда присутствующие отправились на поминки, она подошла к свежей могиле, усыпанной цветами и укутанной венками с траурными надписями, некоторое время в задумчивости постояла возле, а потом, плюнув на нее, резко развернулась и пошла восвояси.
Если, допустим, с кинорежиссером кое-как разобрались – умер человек своей смертью, то со всем, что происходило в последние дни вокруг него, оставалась полная неясность. Так, к примеру, первым факт смерти Комова зафиксировал старший следователь Московского уголовного розыска товарищ Безменов, при этом также присутствовали научный сотрудник музея этнографии Марк Акимович Хохотва и дрессировщик хищных зверей, в частности медведей, Гавриил Лазаревич Лазаренко. Что делал Комов в столь пестрой компании? Далее. На даче были обнаружены два трупа со следами насильственной смерти. Кто их убил? Журналист Осипов был застрелен или, как утверждал Безменов, застрелился сам из пистолета, принадлежащего самому же Безменову. Мало того, пуля, которая послужила причиной гибели, была изготовлена кустарным способом и почему-то из серебра. Вразумительного ответа о причинах стольких странностей Безменов дать не смог. Следователей больше всего интересовало, зачем он изготовил пулю из серебра. Безменов нес нечто совсем невразумительное, развивая теорию, что он, мол, хотел просто-напросто поэкспериментировать с принципиально новым, сконструированным им лично пистолетным патроном. Баллистическая теория несколько озадачила компетентные органы, однако была принята на веру. А что еще оставалось делать? Вызвал недоумение довольно странный выбор материала для пули. «Почему именно серебро?» – задавали логичный вопрос. Безменов отвечал, что собирался экспериментировать с различными металлами, а на серебро выбор пал чисто случайно. Что касается самоубийства Осипова, то это действительно вопиющая халатность, и он, Безменов, готов понести за это ответственность в полной мере. Правда, добавлял он, Осипов находился в том состоянии, которое принято называть депрессией. Уж кто-кто, а он, Безменов, как лучший друг погибшего, знает об этом лучше кого бы то ни было.
Ознакомительная версия.
