– Упокоили, наверное, несколько штук, – усмехнулся Базиль, – не отрываясь от дел. И не говори мне, что просто прошли мимо, все равно не поверю!
– Нет, – покачал головой испанец, – никого не тронули. Если быть откровенным, мне эта история сильно не нравится. Тут пахнет чем-то большим, чем простая война с нечистью. Мы, пока ехали, поговорили и решили, что дальше в этой истории не участвуем. Извини, Базиль, ты всегда был слегка отмороженным, но это не наша война. Завтра мы уезжаем обратно в Ирландию. Копии документов, которые мы привезли, оставляем, но больше Алексу помогать не будем. Слишком тут все перемешалось – и обычные люди, и нежить, и Ватикан со своими вечными секретами. Не к добру это…
– Хочешь уезжать, – сузил глаза Базиль, – уезжай. Мне эта история тоже не нравится, но я останусь. Хотя бы потому, что хочу узнать, где здесь прячется кролик.
– Твое дело, Базиль, – спокойно ответил испанец…
Утром мы отвезли в Каунасский аэропорт команду О`Фаррела. Слегка хмельных, слегка помятых, но главное – целых и невредимых. Испанец во время вчерашней экскурсии в Вильнюс даже отметился в «лучших традициях» британских туристов. Что значит, как? Отлил на здание президентуры. Его даже полиция не поймала – быстро бегает, чертяка эдакий.
– О чем думаешь? – спросил Базиль, когда мы уселись в машину.
– Про Прагу…
– Да, – задумчиво протянул он, – это красивый город. Только вот красота, как бы это выразить, – он щелкнул пальцами, – мрачная. Каждый камень – будто окаменевший сгусток крови. Недаром Прагу называют столицей некромантии.
– Каждый ее камень дышит историей и тайной. Нет такого предместья, где в свое время не лилась бы кровь, – процитировал я, доставая из кармана сигареты.[33]
– Джером был умный мужик, – кивнул Базиль и не забыл уточнить: – даже странно для англичанина.
– Черт с ней, с Прагой. Скажи, зачем тебе все это нужно? – спросил я, когда мы уселись в машину. – Это ведь не твоя война.
– Зачем? – переспросил он. – Не знаю. У меня нехорошее предчувствие, но оно меня не пугает. Наоборот, притягивает. Понимаю, что это не моя битва, но ничего поделать не могу. Мое место тут. Или тебе не нужна помощь?
– Помощь нужна, – кивнул я. – Просто не хочу, чтобы погибали мои друзья. Хватит мне Казимера и Авгура.
– Почему ты так уверен, что виновен в их гибели?
– Тоже, мать его так, предчувствие, – я ударил рукой по рулю и выехал с парковки Вильнюсского аэропорта.
– Домой? – поинтересовался Базиль, пристегивая ремень безопасности.
– Нет, – я покачал головой, – сначала подъедем в одно место. Это здесь неподалеку. Двадцать километров в сторону Молетай.
– Я без оружия, – предупредил он, – сразу говорю.
– Мы только посмотреть заедем. Мне хочется увидеть одну вещь. Исключительно в порядке самообразования. Так сказать, хочу бросить взгляд на один спорный памятник. Мелькнула в голове одна мыслишка. Ничего особенного, но версию проверить не помешает.
– Понял, – кивнул Базиль и, устроившись поудобнее, включил музыку.
Мне уже несколько дней не давала покоя одна схема, которую я обнаружил среди дневниковых записей чешского ученого. Судя по всему, на ней было изображено место, куда мы сейчас направлялись. Да, тот самый пресловутый центр Европы, который торжественно открыли в начале декабря. Ученый был здесь немного раньше; естественно, что на его план-схеме были изображены лишь границы строительного участка и фундамент. Но, кроме этого, на ней была обозначена еще одна точка с указанием точных координат, причем находилась она гораздо ближе к трассе, чем стела. Что это? Ошибка проектировщиков? Место получше выбирали? С одной стороны – правильно; тут главное не точность, а красивый вид на окрестности. А вот другим – да, им нужна настоящая точка. Но зачем? Может, на месте станет яснее? Сомневаюсь, но идею проверить надо. Вот именно поэтому мы и едем – чтобы посмотреть на это место собственными глазами.
Приехали мы довольно быстро – от Вильнюса по дороге на Молетай километров двадцать пять, не больше. Машину оставили на стоянке и, вооружившись фотоаппаратом, направились к памятнику. В общем-то ничего особенного – обычная гранитная стела, увенчанная стилизованной короной из звезд. Надо понимать, символизирует Европейский Союз. Любят в последнее время эти звездочки вставлять куда надо и куда не надо. Небольшая круглая площадка, выполненная в виде арены, окружена несколькими рядами скамеек. По левую сторону, повторяя очертания арены, выстроились флагштоки с флагами стран содружества. Сама стела находится на небольшом возвышении, куда ведет дорожка, усыпанная мелкими камешками. Но это летом, а не сейчас. Сейчас мы пробирались по узкой тропинке, едва очищенной от снега. Поднялись к памятнику и остановились. Базиль осмотрелся вокруг и выдал короткую характеристику.
– Красиво.
– Наверно, – кивнул я в ответ.
Достал из кармана записную книжку, куда заранее перечертил схему, стараясь не сильно наврать с пропорциями. Что поделать – рисовать я не умею. Так, судя по всему, вот это памятник. На момент создания схемы – лишь постамент, точка на плане. А вот этот заштрихованный прямоугольник – дом, построенный для обслуживающего персонала. Трасса и точка с координатами. Теперь понятно, почему центр установлен неправильно. Настоящий центр расположен слишком близко к дороге, в небольшом овраге. Вон, оттуда березки торчат. Ладно, придется лезть туда, ничего не поделаешь. Когда мы подошли к краю поля, собираясь пробраться к настоящему центру, из дома вышел мужчина и направился к нам. Шустро так направился, энергично. Ну и чего ему от нас понадобилось?
– Добрый день, господа! – он вежливо поздоровался.
В ответ мы лишь улыбнулись и продолжали смотреть на интересующее нас место. Лезть в снег не хотелось, но что делать. Мужчина, по-моему, решил, что мы не местные. Правильно – местные редко улыбаются.
– Вы говорите по-литовски? – на скверном английском поинтересовался он.
– Нет, – ответил Базиль. – А что случилось? Мы приехали посмотреть на памятник.
– Да, конечно, – расцвел фальшивой улыбкой мужчина и широким жестом указал на памятник, где мы только что были. – Центр Европы находится там! Там, – он несколько раз махнул рукой и предложил: – Пойдемте, я вам все покажу.
– Спасибо, – кивнул О`Фаррел, – но мы хотели осмотреть окрестности.
– Вот придурки британские! – сказал на литовском языке мужчина, причем не переставая нам улыбаться. – Сначала этот болван с отморозками туда лазил, теперь эти!
