его от моих истинных намерений и от моего обнаженного тела.
– Эм, да. Да, принес тебе чашку чая, – бормочет он, – я не был уверен, хочешь ли ты сахара.
Используй свою сексуальность.
– Нет, спасибо, я достаточно сладкая.
Он улыбается:
- Это я вижу.
Улыбка монстра не вызывает такой реакции, как улыбка от друга или просто знакомого, и второй раз по спине пробегает дрожь. Возьми полотенце. Прикройся.
Я делаю необходимые шаги обратно в ванную и закрываю за собой дверь, прежде чем завернуться в одно из предложенных полотенец. Мое сердце все еще сильно бьется. Я разочарована собой... я была так близка! И все же, во всяком случае, я сделала шаг к нему навстречу.
Стук в дверь отвлекает меня от мыслей.
– Где бы ты хотела чашку чая?
Трудный вопрос, поскольку я не знаю, какие варианты у меня есть в отношении комнат, в которых мне можно быть.
Внизу? Вряд ли.
– В гостевой.
Очевидно, нижний этаж для меня еще не открыт. Я должна выйти и встретиться с ним лицом к лицу, но я боюсь увидеть его реакцию. Мое оправдание сработало? Было ли достаточно вида моего обнаженного тела, чтобы отвлечь его? В любом случае, я не могу оставаться в ванной, как бы мне ни хотелось.
Когда я открываю дверь, он стоит прямо передо мной. Увидев меня, он осматривает мое тело сверху донизу. Улыбка исчезает с его лица:
- Мне нравится твое полотенце.
Черт.
Шоу начинается
На этот раз он не заковал мои ноги, когда я лежала на кровати. Моя левая рука тоже свободна, а правая привязана к этой богом забытой постели. Интересно, было бы по-другому, если бы я не вышла из ванной без его ведома. Чашка чая стоит на шатком столике слева от меня – в легкодоступном месте, когда я почувствую в ней потребность. Я не хочу пить. Мои нервы на пределе и подавляют голод и жажду.
– Ты не хочешь пить? – спрашивает он из угла комнаты, сидя на стуле, который выглядит так, будто прикручен к полу.
– Чай пока слишком горячий, – лгу я.
Снова тишина. Я хотела продолжить разговор, но я не знаю, что сказать. Я не хочу его расстраивать и не хочу, чтобы он знал мои истинные намерения. Он по-прежнему смотрит на мое тело, а не на лицо. Прежде чем надеть на меня наручники, он позволил мне надеть трусики, но только их. Теперь он просто сидел, ничего не говоря, но его глаза насиловали меня, как тогда, когда он стоял у лестницы.
– Так о чем ты хотела поговорить? – спросил он.
Я не знаю. Придумай что-нибудь. Не расстраивай его. Просто поболтай. Представь, что вы только что познакомились с ним в кафе или где-то еще. Вы просто два обычных человека, которые впервые встретились за чашкой капучино по завышенной цене.
– Как тебя зовут?
Я задаю первый логичный вопрос.
– Ты знаешь мое имя.
– Мистер Дженкинс. Я знаю твою фамилию. А имя?
– Питер.
– Мне нравится. Тебе подходит.
Моего бывшего звали Питер. Он тоже был психом. Он улыбается, не подозревая, что я только что оскорбила его.
– Сколько тебе лет?
– Тридцать два.
Улыбка снова сползает с его лица.
Темы для разговоров уже начали иссякать. Я в панике, не знаю, что спросить дальше. Он продолжает поглядывать на чай. Его беспокоит, что я еще его не выпила? Я беру чашку и делаю глоток.
Улыбка возвращается на его лицо.
– Вкусно, спасибо.
– Пожалуйста.
Чай совсем невкусный, ему не помешал бы сахар. Но я ничего не говорю, я просто рада, что там нет наркотиков.
– Что бы ты хотела сегодня на ужин?
Я не хочу отвечать. Я не хочу быть сегодня с ним на ужине. Я все еще пыталась найти выход.
– Ты выбирай. Это более романтично.
Он выглядит озадаченным. Не слишком ли я давлю на него? В некоторых фильмах, которые я видела, мужчины сами заказывали еду для спутниц, когда они посещали хорошие рестораны. Думаю, он не смотрел те же фильмы, что и я, и его выбор фильмов, вероятно, не слишком далеко отошел от "Техасской резни бензопилой".
– Тебе нравится тунец?
Не совсем, но мне все равно. Сегодня вечером меня здесь не будет, я постоянно твержу себе об этом.
– Конечно.
– Если хочешь, я приготовлю стейки из тунца с картошкой.
– Звучит прекрасно, – снова солгала я.
И снова тишина. Он мне и так не доверяет, так почему я так боюсь задавать неправильные вопросы, так спроси его, что правда хочешь знать.
– Почему именно я?
– Что?
– Почему именно я? Из всех девушек, которых ты встречал в своей жизни, почему ты выбрал меня?
Это вопрос, который, по моему мнению, заслуживает ответа. Возможно, я смогу убедить его, что ему не нужно держать меня в плену, чтобы я была его девушкой. Возможно, я смогу убедить его, что наши отношения выйдут на новый уровень, если он мне разрешит вернуться на работу... вернуться к маме и папе.
– Ты был единственная, кто сказал "да", – ответил он.
Кто сказал, что романтика умерла?
– У тебя были другие?
– Немного.
– А конкретнее?
–То, что было до тебя, не значит, что я тебя не люблю.
Я проигнорировала его ответ. Господи, скольких других женщин он заставил пройти через это?
– Сколько?
– Четырнадцать.
– Я - четырнадцатая?
– Нет.
– Я - пятнадцатая?
Не могу в это поверить. Он издевался еще над четырнадцатью?!
– Что с ними случилось?
– Они сказали, что не смогут полюбить меня.
– Так что же с ними случилось? – повторила я снова.
Выглядит он подавленно.
– Я отпустил их.
Он их отпустил? Неужели я решила свою судьбу, сказав, что могу любить его? Если бы я сказала "нет", отпустил бы он и меня? Я не могу понять ни по выражению его лица, ни по языку тела, говорит ли он правду.
– Если ты не думала, что сможешь любить меня, почему же ты солгала?
– Потому что я боялась, что ты можешь причинить мне боль.
В конце концов, не было нужды лгать, именно это я чувствовала в тот момент. Я до сих пор не знаю, чего он на самом деле хочет. Он не отвечает.
– Ты все еще
