Они сказали, что оборотень приходит на это место каждую ночь, когда луна восходит до своей высшей точки на небе.
— Он воет на луну, — объяснял Арджун шепотом, выпучив глаза. — А потом опускает голову и лакает из ручья.
— Подожди, сам увидишь! — подхватил Шон. — Это человек и волк одновременно. Получеловек, полуволк.
Я смотрел на них, чуть прищурившись, пытаясь понять, дурачат они меня или нет. Выражение лиц у них было совершенно серьезное и очень возбужденное. И я решил, что они говорят правду.
Неужели такое возможно и оборотни действительно существуют?
В моем сознании промелькнули картины: воющее существо в окне Марлингов, два растерзанных животных в лесу.
Кем они были растерзаны? Оборотнем?
У меня по спине пробежал холодок. Я никогда не верил в оборотней. Но я, в сущности, никогда не бывал за пределами города.
В этом маленьком городишке, окруженном со всех сторон лесами, они вдруг обретали жизнь и становились реальными.
— Ну так как? — пристал ко мне Шон. — Придешь в полночь?
Попасть еще раз ночью в лес мне не хотелось. Спасибо! После всего того, что я видел!
С другой стороны, мне, конечно, не хотелось показать им, что я испугался.
Ну а главное, мне так хотелось сделать забойный снимок на фотоконкурс. Фото оборотня — вот это да! Первое место обеспечено. Что может соперничать с таким снимком?
Словом, я согласился как-нибудь выбраться из дома и в полночь встретиться с Шоном и Арджуном. И вот сейчас, когда дело шло к ночи, я почувствовал, как начинаю нервничать.
Я смотрел на сгущающуюся тьму за окном, и у меня начинало сосать под ложечкой. Руки стали холодными и влажными.
— Алекс, о чем ты задумался? — перебила мои мысли тетя Марта.
— Что-что? — очнулся я и тряхнул головой.
Все засмеялись.
— Ты уставился в окно, глаза остекленели, смотреть страшно, — заметила Ханна.
— Да брось ты, я просто смотрел на луну, — отмахнулся я, передернув плечами.
— Это лунное безумие! — пошутил дядя Колин. — О-о-о-о! Тяжелый случай!
— А это еще что такое? — спросил я.
— А я откуда знаю. Я только что это выдумал, — ответил дядя.
Мы все снова засмеялись.
Все были в таком хорошем настроении. Мне даже стало завидно. Мне и самому хотелось быть, как все, но из головы не шли мысли о том, что придется выбираться из дома и брести в ночную чащу.
Скоро Ханна ушла домой. Я сказал дяде «Спокойной ночи» и ушел к себе в комнату.
На часах было четверть одиннадцатого.
Я осмотрел камеру. Убедился, что зарядил ее высокочувствительной пленкой.
Потом сел почитать фотожурнал, надеясь, что так время пролетит быстрее.
Я смотрел на страницы журнала и ничего не видел. Я был не в силах сосредоточиться.
Каждые две секунды я помимо воли смотрел на часы.
Почему, когда ждешь, время тянется так медленно?
Наконец без десяти двенадцать я захлопнул журнал. Надел еще один свитер и сверху куртку. Схватил футляр с камерой и повесил на плечо.
Потом на цыпочках подошел к двери.
Тетя и дядя, скорее всего, ушли в лес на съемки ночных животных. Но на всякий случай я все же шел так, чтоб меня не было слышно. Вдруг они никуда не пошли!
Я выключил свет в комнате. Потом взялся за ручку и потянул.
— Ай!
Я повернул ручку и снова потянул.
Повернул в другую сторону и дернул изо всех сил.
— Быть того не может! — ахнул я.
Меня заперли!
Дверь заело, решил я.
Я дернул еще сильнее. Дергал и дергал. Я пробовал толкать, хотя помнил, что она открывается внутрь. Она не поддавалась ни так, ни эдак. Она была заперта. Заперта снаружи.
Я отступил от двери. Я был вне себя.
Почему тетя и дядя заперли меня? Чтобы я не ходил в лес поздно ночью? Из-за вчерашних приключений?
— Как они смели так поступить со мной, — возмущался я.
Я бросился к окну. Раздернув занавески, я схватился за оконные шпингалеты.
Рама чуть поддалась… и я невольно вскрикнул.
Снаружи стояла металлическая решетка. Когда они успели поставить ее? Сегодня днем?
Я узник! Меня заперли в этой комнате, как птичку в клетке!
— Как они посмели! — снова крикнул я. — Этого быть не может!
Я поднял раму и схватился за железный переплет решетки, пытаясь сломать ее.
Но железные прутья не поддавались.
Я все еще тряс решетку как безумный.
Руки у меня бессильно опустились, и пронзительный вопль вырвался из моего горла.
Я замер.
И услышал новый рев. Еще более громкий.
И близко. Совсем рядом.
Вой, от которого холодела кровь, становился громче. Откуда он доносился? Из дома Марлингов?
Прижавшись лицом к прутьям решетки, я вглядывался во тьму. Окно в спальню было снова открыто, но дом погружен в кромешную тьму. Света нигде не видно.
Я вглядывался и вглядывался. Луна скрылась за облаками. С трудом можно было разглядеть очертания дома.
Послышалось звериное ворчание. Затем звук тяжелых шагов.
В открытом окне спальни Марлингов появился какой-то силуэт, вот он выскользнул на улицу. Снова топот. Еще одна фигура выпрыгнула за окно и опустилась на четыре конечности.
Одно из существ запрокинуло голову и зашлось в долгом, печальном вое.
А потом оба помчались через задний двор к лесу.
Псы? Волки? Люди?
В этом непроницаемом мраке рассмотреть что-либо было невозможно.
Я смотрел им вслед, и в этот момент серебристый свет залил дом: облака рассеялись, и взошла луна.
Но было поздно. Слишком поздно.
Непонятные существа исчезли.
Я со злостью ударил кулаками по решетке.
Шон и Арджун ждут меня у ручья. А я не могу выбраться из дома.
Что они подумают? Что я сдрейфил? Что я слабак?
Теперь мне не сделать забойную фотографию!
Вне себя от злости, я с грохотом опустил окно.
— Завтра ночью, — поклялся я. — 3aвтра ночью я отправлюсь туда, и никакие тети и дяди меня не остановят. Завтра ночью я отправлюсь в лес и узнаю правду об оборотнях!
— Как вы могли такое сделать? — возмущенно набросился я утром на тетю с дядей, ворвавшись на кухню. — Как это вам в голову пришло запирать меня, ничего мне не сказав?
Тетя Марта поставила на стол кружку с кофе и встревоженно посмотрела на меня. Потом повернулась к дяде Колину.
— Может, лучше все рассказать Алексу, — обратилась она к нему.
Дядя Колин, прищурившись, посмотрел на меня.
— А ты пытался выбраться сегодня ночью, Алекс?
Я не сразу нашелся что ответить. Мне не хотелось рассказывать им о том, что я задумал.
