Закричала Милена, охнул Иван. Игорь наклонился, поднял автомат и пошел к ним.
Милена плакала навзрыд. Иван обалдело таращился круглыми глазами.
– Где камера? - хрипло спросил Игорь. - Ты все снял?
– Угробили камеру. Пока я там бегал, отстреливался, кокнули мой родненький «бетакамчик».
– А пленка?
– Все в клочья. Прямо в кассету попали.
– Ну и хрен с ним. - Игорь устало махнул рукой. - Похоже, у меня теперь проблемы появились посерьезнее. Покиньте помещение, друзья мои. Сейчас будет большой трах-тарарах.
Милка и Иван спешно ретировались в сторону двери. Игорь поднял автомат, проверил, как сидит граната в подствольнике, и прицелился в сторону ашшуров-ского пульта.
– Махмуд, поджигай, - сказал он.
Мила и Игорь шли по городу. Воины из виртуального мира, оживленные Ашшуром юниты, исчезли все до одного. Остались руины города под названием Нижний Новгород.
Конечно, Милене горько было видеть то, во что превратился её родной город, страшно было думать о том, сколько людей погибло в этих домах и на этих улицах. Но она никак не могла согнать с лица улыбку, не могла избавиться от радости облегчения, переполняющей её. Ашшура больше нет! Нет больше этой дрянной гадины! Нет его подонков-юнитов и больше не будет никогда!
Люди вернутся в этот город и снова отстроят его. Восстановят его всей страной, всем миром. Заграница нам поможет. На поясе у Милы висел плеер с радиоприемником, в ухе торчал наушник - она слушала новости. Уже передали, что в Нижнем Новгороде исчезли все захватчики. Пропали неожиданно, испарились в мгновение ока. Говорили и о том, что государственная комиссия во главе с самим премьер-министром вылетает в Нижний, чтобы оценить размеры катастрофы и приступить к восстановлению жилья. По предварительной оценке, было разрушено около двадцати процентов жилых зданий. Мила удивилась этому - ей казалось, что разрушено гораздо больше. Но ей хотелось верить именно этой цифре. Двадцать процентов. Двадцать. Не так уж и плохо. Гораздо лучше, чем пятьдесят или, скажем, восемьдесят. Ашшур ошибся - лес не вырастет на развалинах этого города. Лес - это, конечно, хорошо, но города тоже должны существовать.
Все ведущие страны уже заявили, что выделят большие средства на восстановительные работы в Нижнем Новгороде, инвестируют капиталы в развитие промышленности, построят самое технологичное, передовое, экологичное производство. «Мы сделаем из Нижнего Новгорода образцовый город будущего, - сказал президент. - Пусть нижегородцы знают - страна заботится о них…»
Бейлис добрался с Игорем и Миленой до Нижнего, а потом тепло попрощался с ними и отправился по своим делам. Их не хотели пускать в город, все ещё закрытый, оцепленный войсками, но Иван договорился с военными, выбил три места в вертолете, отправляющемся в областную больницу. Молодец Иван - с кем угодно общий язык найдет. Хотя… Милке показалось, что на удачный исход в немалой степени повлиял и Игорь, стоявший неподалеку и молчаливо наблюдавший за процессом переговоров. Возможно, Бейлис был лишь прикрытием, антуражем, позволяющим сохранить видимость приличия. Игорю достаточно было приказать - и их посадили бы не то что на вертолет, а даже на ракету, отправляющуюся в космос. Приказам высших существ должно подчиняться без лишних раздумий.
Игорь не хотел давить на людей, пользоваться своими могущественными способностями открыто и нагло. Он все ещё стеснялся своего нового статуса. Во всяком случае, так Миле показалось.
А чего тут стесняться? Это же замечательно - то, что Игорь креатор. Он может теперь такое… такое… Даже представить трудно. И ничего плохого в этом нет, ведь он - не такой, как Ашшур, он не сумасшедший мизантроп с фашистским уклоном. Гоша - хороший, добрый! Он сделает много добра людям. Милка уговорит его открыться, заявить о своем чудесном даре. И тогда Гоша станет известным… Нет, это, пожалуй, ни к чему. Пусть о способностях Игоря знают только те, кому это положено. Пусть они изучат Гошу и научат управлять своей чудесной силой, пусть они подскажут ему, на какие цели её направить. И чего тогда стоит ему, к примеру, восстановить эти же развалины? Знай корми его шоколадом…
Мила мотнула головой, отгоняя не в меру разрезвившиеся мысли. Бедный Гошка… Конечно, все не так просто. Все совсем не просто, все запутано до такой степени, что даже страшно становится. Гоша в жутком душевном раздрае - он и так склонен к депрессии, а события последних часов и вовсе довели его до крайней точки. Гоше нужна помощь - срочная, квалифицированная. Какая помощь? Помощь психолога или психотерапевта, как уж там они называются… Мила грустно вздохнула. Да нет, чего уж там, будем называть вещи своими именами. Психиатр ему сейчас нужен. Гоша уже не на грани нервного срыва - он в этом срыве и есть, в самом его центре, в воронке бешеного смерча, разносящего на своем пути все и вся. Срывающего крыши.
Ерунда это! Мила сжала кулаки, заставила настроение свое, гуляющее вверх-вниз с широким размахом амплитуды, поползти в горку. Самое главное - они выжили! Игорь и Мила остались в живых, хотя шансов на это почти не было. Они будут жить долго-долго и, конечно, счастливо. Потому что после того, что произошло, любая, даже крупная неприятность покажется жалкой мелочью, не серьезнее мозоли на пальце.
Психотерапевт, говорите? Найдем мы Гошке психотерапевта - самого лучшего. Все будет хорошо. Самое страшное уже позади.
– Гоша, милый, - сказала она, - ну чего ты такой мрачный? Не переживай, пожалуйста. Нет больше никаких ассирийцев, персов, скифов и прочей компьютерной дряни. Все кончилось.
– Ничего не кончилось. - Игорь остановился, уставился на Милу взглядом свинцовой тяжести. - Есть ещё один ассириец - Хадди. Он не кончился, он так и сидит во мне. Ну правильно, куда ему деваться - он ведь мое порождение, мой вторичный продукт. И Слепое пятно не кончилось, я чувствую это. Что там говорят по радио?
– Нижегородский слепун не исчез, стоит на прежнем месте, - неохотно произнесла Мила. - Да ладно, Гош, чего ты переживаешь-то? Черт с ним, с этим слепуном. Теперь он безвреден.
– Это мой слепун. - Игорь устало мотнул головой. - Он мой, этот проклятый кусок земли, вычеркнутый из реальности, он не исчезнет до тех пор, пока я не найду способа с ним справиться. И он вовсе не безвреден. Милка. Он будет исторгать из себя ту глубинную дрянь и грязь, которую я буду в него подсознательно проецировать. Ты слышала, что сказал Ашшур?
– Ашшур был психом, шизофреником. Сдох он, и слава богу. Выкинь из головы то, что он тебе наврал.
– Ничего он не наврал, - мрачно пробормотал Игорь. - Я стал богом. Я - бог. Бог во младенчестве. Зевс в памперсах. Не хочу быть богом, противно это…
