Охота. Вот, что важно в данный момент.
Жертва карабкалась по веткам. Спину испещряли глубокие царапины. Но тварь не обращала внимания на боль. В отличие от остальных собратьев она оказалась выносливее и сильнее, несмотря на худобу.
Внимание Легиона привлекла рука жертвы. Её обвивали зеленые канаты вен, внутри которых струилось пламя. Ого! Да тварь может дать отпор. Интересно: знает ли она вообще о своем оружии?
Деформированный мозг Легиона просчитывал варианты. Рано или поздно жертва выдохнется. И, возможно, зеленые вены испустят пламя, чтобы не подпустить его. Но причинит ли оно ему вред? Вероятность мала. Это свинолюдей огонь превратит в горстку пепла, а его… Ничего сложного.
Легион хищно ощерился. Кончики пальцев — ороговевшие, превращенные в острый коготь, — вонзились в костяной ствол. Инстинкты обострились.
Тварь должна умереть. В отличие от него, Легиона, не пользовавшегося человеческими терминами, чтобы объяснить происходящее вокруг, она могла допустить ошибку.
И допустила.
Ветка под жертвой сломалась. Ослабленное тело медленно, как осенний лист с дерева, полетело вниз.
Мозг Легиона мгновенно просчитал, что создание упадет на другую ветвь. Давать время на восстановление нельзя, поэтому надо ускориться.
Несмотря на вой ветра, Легион услышал, как хрустнули кости жертвы, а из горла вырвался сдавленный хрип. Люди-свиньи, почуяв близкую добычу, полезли за телом. Они толкались, скидывали друг друга и яростно хрюкали.
Из руки раненной твари вырвалось клинообразное и невероятно устойчивое зеленое пламя. Оно оказалось настолько ярким, что на него было больно смотреть, однако Легион ни на секунду не отвел свои затянутые мутной пеленой глаза.
За секунду большая часть свинообразных существ сгорела.
А затем настала жуткая тишина. Пламя было холодным и безопасным для ствола человеко-дерева, кроны которого растворились в зеленом сиянии.
Легион перестал карабкаться, любуясь развернувшимся перед ним светопреставлением. Дичь сильна, если смогла исторгнуть из себя столько энергии. Либо бес, управляющий её, прошел не один круг перерождения, либо жертва поверила, что она — живое существо. В любом случае, поглощение неизбежно. Сейчас тварь потратила все силы на истребление людей-свиней. Сопротивляться она не будет.
Чувствуя легкую добычу, Легион продолжил охоту. Каждый мускул заработал на пределе сил. Из глотки вырвался дикий рев. Лишь одна мысль забилась в голове: растерзать и поглотить. Дичь рядом. Дичь слаба.
Однако жертва могла спастись: на ветке, находившейся над головой твари, появился еще один мешок с костями. Он слабо походил на человека. Его руки болтались канатами вдоль бесформенного туловища. Лицо напоминало сгнивший помидор, пряди грязных волос падали на плечи.
Неожиданно возникший спаситель протянул руку дичи, чтобы та смогла забраться выше. Жертва погасила зеленое пламя и поднялась. Большой выброс огня вытянул все соки из её тела. Щеки ввалились, а кости на лице и ребрах стали выпирать.
Легион растянул губы в хищном оскале. Глупцы! Эти ничтожные отбросы думают, что смогут уйти.
Дичь повисла на невероятно длинной руке спасителя, но не смогла забраться на верхнюю ветвь. После нескольких попыток она сдалась и стала просто висеть. Люди принялись что-то кричать друг другу.
Легион отделяло от них всего лишь сто метров.
Еще чуть-чуть…
Дичь поступила глупо: она отпустила руку спасителя…
* * *
Очнись.
Я с трудом открыл глаза. Бабочка, испуская красное сияние, вновь порхала вокруг меня. Ноги увязали в сыром мясе, а руки по локоть застревали в кожаных трубах. Я вернулся в свое первоначальное тело. Хотелось закричать от досады.
Ничего не получилось! Голоса загнали меня обратно.
Это не мы.
А кто?
Демоны и бесы. Вельзевул, Мамон, Ваал, Вассаго, Марбас, Аамон, Саллос.
Хватит водить меня за нос! Вы и есть демоны!
Неправда. Мы — друзья.
Я тяжело вздохнул. В темнице было душно, стены, казалось, надвигались на меня со всех сторон. Воды бы…
Почему ты молчишь?
Я всё равно сбегу.
Не получится. Демоны следят. Мы помогаем. Мы должны рассказать о твоей семье.
Лучше расскажите, где мое настоящее тело. Физическое. Материальное. Понимаете?
Я напрягся, готовясь к новой волне образов.
Понимаем. Ты заразился в лесу.
Я не это спрашивал!
Вместе с женой и дочерью ты поехал к озеру. Собирался ночевать в лесу в палатке. Говорил семье, что это незабываемо, красиво и романтично.
Отвечайте на мои вопросы!
Хорошо. Ты помнишь тот летний день?
Идите к черту, ублюдки!
Наступила пауза, а потом в голове послышался скрежет. Или звук, напоминающий работу электродрели.
Я подождал, пока мне не ответят.
Мы хотим помочь.
Я позволяю себе улыбнуться. Они принимают меня за дурака! Смешно.
Сосредоточься. Иначе ты не выйдешь из этого тела.
Мне наплевать! Начхать. Насрать. Все равно. Понимаете?
Я, передернув плечами, попытался высвободиться из кожаных труб, однако опять ничего не получилось. С отвращением взглянул на стены, перепачканные слизью и кровью.
Мне не видать свободы, как своих ушей. Буду вечно гнить в этой сырой тюрьме своего тела.
Вспомни тот летний вечер. Дорога на озеро, лес. Ты специально поехал поздно вечером, чтобы насладиться тишиной. Солнце пекло так сильно, что вода даже ночью была теплой как парное молоко. Помнишь, как в машине играла веселая музыка, как жена рядом с тобой подпевала радио, как дочь смеялась и прыгала на сиденье?
Этого не было.
Хорошенько напряги память, Александр. Не сдавайся так быстро. В багажнике у тебя лежала свернутая палатка, на заднем сиденье — пакеты с едой, шампуры и мангал. Ты постоянно поглядывал за дочкой, чтобы она не лезла в пакеты.
В затылке больно стрельнуло.
Мне наплевать!
Когда вы приехали к озеру, солнце только-только коснулось верхушек деревьев. Тебе несказанно повезло: на подъездной дорожке перед шлагбаумом стояла всего одна машина. Скорее всего, думал ты, ночью никого не будет на пляже. До озера можно добраться только на автомобиле. А час уже поздний. Вряд ли кто-то еще приедет на ночевку.
Заткнитесь!
Я ощутил, как на затылке волосы встают дыбом.
Если бы только можно было не слушать голоса.
Если бы только я смог перекинуться в другое тело.
Огонь…
Пожалуйста, не спеши! Мы — друзья. Мы должны рассказать. Дай нам время.
