6
Меньше чем через пятнадцать минут после моего звонка прибыл Дон с командой. Похоже, они нарушили все существующие правила дорожного движения, но вряд ли кто-то из местных полицейских рискнул выписать штрафа хотя бы за превышение скорости.
Кости и Аннет погрузили Макса в капсулу. Пока его забрал к себе Дон. Кости обещал позднее кого-нибудь прислать за пленником. Я могла радоваться тому, что дядя не стал возражать. Вообще шеф вряд ли станет долго терпеть Макса: взгляд, которым обменялись братья, пока Макса запихивали в капсулу, свидетельствовал о долгой и непростой истории их взаимоотношений. Дон отвернулся раньше, чем Макс начал сыпать проклятьями.
Чтобы излечить мои раны, потребовалось несколько пинт крови. Кровь Кости исцелила меня, но пульс опасно замедлился.
— До конца оставалось совсем немного, — сказала я Кости, неуверенно улыбнувшись после заключительного вливания.
Мы сидели в его машине, и Кости старался стереть полотенцем пятна крови с моего лица. Пора уезжать. Кости не хотел оставаться у дома матери дольше, чем это было необходимо, ведь никто не знал, кому Макс и Калибос рассказали о своих планах.
Мой взгляд утонул в глазах Кости.
— Я бы все равно тебя вернул, Котенок. Превратил бы в вампира или вурдалака, даже если бы ты меня возненавидела после этого.
— Не вернул бы, если бы Макс выполнил свои угрозы, — пробормотала я. — Он собирался разрубить меня на части.
У Кости вырвалось шипение, от которого у меня волосы встали дыбом. Однако он быстро взял себя в руки:
— Я это запомню!
Меня переполняли самые разные эмоции: облегчение, запоздалый ужас, гнев, возбуждение и сильное желание обнять Кости и сказать ему, как я счастлива вновь его видеть. Но сейчас нельзя было раскисать, и я на время спрятала свои чувства.
Надо собраться, Кэт. Не сходи с ума, впереди много работы!
Мать устроилась на заднем сиденье. Она наотрез отказалась даже недолго пожить на базе, тем более что Дон объявил о скором переезде. Макс сумел разыскать дом матери, значит, и местоположение базы могло быть известно. Дон допускал, что Макс обо всем рассказал другим вампирам. Наш отдел уничтожил много их собратьев, поэтому кое-кто мог решиться на ответный удар.
В итоге мама ехала ко мне и Кости, а Дону предстояло найти ей новое жилье. После переброски базы.
— Прости меня, Кэтрин, — пробормотала мать, все еще избегая моего взгляда. — Я не хотела тебе звонить: слышала свой голос, но не могла остановиться.
Я вздохнула:
— Это не твоя вина. Макс воспользовался способностью контролировать мысли. Ты говорила то, что он тебе внушил.
— Дьявольская сила, — прошептала мать.
— Нет, — решительно возразил Кости. — Это ведь Макс сказал, что все вампиры — демоны? После всего, что произошло, ты продолжаешь верить его словам?
— Ты просто не могла ему не поверить… что бы тогда ни говорил Макс, — добавила я. — Как не могла не позвонить мне. Вампиры — другая раса, мама, но они — не демоны. Если бы это было так, вряд ли ты осталась бы в живых. Ты ведь дважды пыталась убить Кости, а сегодня он спас твою жизнь.
На ее лице отразились противоречивые чувства. Реальность опровергла все, во что она искренне верила на протяжении двадцати восьми лет. Смириться с этим было непросто.
— Я лгала тебе насчет твоего отца, — наконец прошептала она так тихо, что даже я едва расслышала. — Той ночью не было… Но я не хотела верить, что позволила ему, даже зная, что он — не человек…
От этого признания я на мгновение прикрыла глаза. Я подозревала, что в ночь моего зачатия не было никакого насилия. Теперь моя догадка подтвердилась. Через секунду наши взгляды встретились.
— Тебе было всего восемнадцать лет. Макс заставил тебя поверить, что ты произведешь на свет современную версию ребенка Розмари. Он счел забавным убедить тебя в демонической природе вампиров. Это еще раз подтверждает, каким мерзавцем он был. Кстати…
Я выдернула из руки иглу капельницы, надела куртку, любезно предоставленную мне Купером вместо разрезанной и пропитанной кровью блузки, и вышла из машины. Приступы головокружения больше не раскачивали горизонт. Я с наслаждением отметила эффект, произведенный кровью вампира и тремя упаковками плазмы: на мне не осталось ни царапины, хотя по всем законам я должна была лежать в черном пластиковом мешке.
— Что ты делаешь? — спросил Кости, придерживая меня за руку.
— Хочу попрощаться с папочкой, — ответила я, направляясь к капсуле, стоявшей на подъездной аллее и похожей на гигантское серебряное яйцо.
— Открой, — попросила я Купера, охранявшего пленника до погрузки в специальный фургон.
Купер отпер наружные замки. Он не отвернулся, когда дверца скользнула в сторону и показался Макс. Я догадалась, что по пути сюда коллега глотнул немного крови вампира, — лишь так можно было предохранить человека от губительного действия силы носферату, — хотя подобная процедура и грозила некоторыми побочными действиями.
Мой отец был в нескольких местах проколот серебряными штырями. Их загнутые концы лишали его возможности сорваться с привязи без риска вонзить серебро в сердце, не говоря об опасности разорвать тело в клочья. Даже после того, как дверь открылась, он не мог шевельнуться в плотно зажатых оковах, а серебряные копья продолжали выкачивать из него кровь и силы. Все это было мне хорошо известно, поскольку камеру проектировала я сама. Взгляд Кости обжег Макса.
— Приятель, скажи хоть слово. Посмотрим, чего это будет тебе стоить.
Голос Кости казался почти ласковым. Он струился, будто шелк, и в то же время от него разило глубокой могилой.
— Ну, папочка, думаю, поздно вспоминать о моем предупреждении, — мрачно сказала я Максу. — Ограничусь недавней фразой: надо было убить меня, пока имелась такая возможность.
Затем я повернулась к Кости:
— Зачем его куда-то перевозить? Я бы с радостью убила его прямо сейчас, чтобы он больше никому не причинил вреда.
— Не стоит о нем тревожиться, — леденящим кровь тоном заверил меня Кости. — Он так просто не отделается!
Кости протянул руку и прикоснулся к лицу Макса, всего лишь погладил кожу. Но Макс вздрогнул, словно получил удар ножом.
— До скорой встречи, приятель! Жду не дождусь.
К нам подошла Аннет. Ее глаза цвета шампанского уставились на Макса. Аннет было тридцать шесть, когда Кости обратил ее в вампира, но в семнадцатом столетии люди выглядели несколько иначе, и сейчас ей на вид было около сорока пяти. Несмотря на возраст, Аннет была в прекрасной форме. Она всегда одевалась и причесывалась безукоризненно, но сейчас несколько светлых прядей выбилось из прически, по сшитому на заказ дорожному костюму плакала помойка.
— Сегодня выдался тот еще денек, — заметила она.
Я едва не фыркнула: как это похоже на Аннет — назвать день моих мучений тем еще деньком.
— Запри его, — сказала я Куперу, больше не желая смотреть на отца. — И лучше бы навсегда.
Купер повиновался, и дверь плавно скользнула на место, щелкнув замками. Но тревожная мысль продолжала биться в мозгу:
— А что с Калибосом? Вместе с Максом был еще один вампир.
— Его голова где-то там, — ответил Кости, кивая в сторону деревьев. — А остальное гораздо дальше.
Эти слова вызвали у меня чувство удовлетворения.
— Как ты догадался приехать сюда?
— Авиакомпания потеряла багаж Аннет. — Голос Кости звучал почти, смущенно. — Я дважды звонил тебе, чтобы предупредить о походе по магазинам для покупки вещей на первое время, но ты не ответила. Обычно ты всегда отвечаешь, вот я и погнал машину прямо сюда. Примерно за милю услышал твой крик. Мы бросили авто и подошли к дому сзади. Одного ублюдка увидели сразу, но не знали, сколько народу внутри, поэтому вломились через окна одновременно.
У меня вырвался смешок. Моя мать и я обязаны спасением потерянному багажу Аннет? Какая ирония!
