Мэтью сделал паузу и глубоко вздохнул. Джесси открыл глаза. Давление на его шею немного усилилось, и острие погрузилось глубже, проткнув кожу. Когда Мэтью заговорил снова, его голос был громче, а темп - более бешеным.
- Проснись, Америка! Мир считает тебя посмешищем. Бог оставил нас, и кто может винить его в этом. Вас ежедневно кормят с ложечки одобренной правительством информацией из Си-Эн-Эн и Фокс Ньюз, и вы считаете себя информированными, но это не так. СМИ - не что иное, как их рупор.
- Ваши права ежедневно уничтожаются ФБР, ЦРУ, Министерством внутренней безопасности, Уолл-стрит, нефтяными компаниями и Голливудом, а вам все равно. Вам больше не нужно вставать со стула, выходить на улицу и протестовать. Где тот радикальный дух, на котором была основана эта страна? Где то стремление к переменам, которое определило поколение шестидесятых? Почему вы так спокойно относитесь к тому, что ваши гражданские права попираются? Почему вы позволяете так обращаться с вашими детьми и вашими родителями? Неужели вы настолько измучены, что вас больше не беспокоит ваше рабство? Почему вы позволяете им лишать вас ваших неотъемлемых прав человека? Где ваш гнев? Где ваше возмущение? Почему вы не пошли на Вашингтон с факелами и вилами и не вытащили этих преступников на улицу? Почему вы не повесили их за их преступления?
- Это потому, что вы спите. Равнодушны. В депрессии. Вы глотаете свои антидепрессанты, включаете телевизор погромче и пожимаете плечами, потому что вам внушили, что вы ничего не можете с этим поделать. Вы не можете ничего изменить.
Его голос снова стал более мягким, но был все еще сильным.
- Ну, мы можем. Мы можем, и мы сделаем это. Мы - Сыны Конституции. Они говорят, что мы преступники и террористы, но это просто пропаганда. Правда в том, что мы борцы за свободу - боремся за вашу свободу, нашу и наших детей. Наша политическая система находится в руинах. Все партии - это просто разные стороны одной и той же монеты. Мы будем добиваться перемен любыми средствами, и мы не остановимся, пока все не изменится. Это твой сигнал к пробуждению, Америка. Вы хотите реалити-шоу? Что ж, клянусь Богом, мы покажем вам реальность. Мы покажем вам, каков мир на самом деле. Это ваша вина.
Джесси почувствовал, как Мэтью переместил свой вес. Бамбуковое копье сильнее прижалось к его шее. Он хотел сказать ему об этом, но тут возникла резкая, жгучая боль, и вдруг его шея и грудь стали горячими. Он услышал шипящий, брызжущий звук, похожий на звук протекающего садового шланга. Что-то мокрое стекало по его руке и намочило рубашку. Его глаза метнулись вправо, и он увидел кровь, забрызгавшую папоротник.
Кровь. Его кровь.
Джесси попытался закричать, но обнаружил, что не может дышать.
Джунгли стали размытыми и красными.
- Джесси!
Марк бросил камеру и побежал к своему другу. Джесси упал на тропу, из глубокой колотой раны в горле хлестала кровь. Она пульсировала в такт с сердцем, и пузыри образовывались вокруг раны каждый раз, когда Джесси пытался вдохнуть.
- Джесси, держись, парень...
Опираясь на тело Джесси, Мэтью направил копье на Марка. С наконечника капала кровь. Марк отступил назад.
- Замри.
Марк остановился, на его лице отразился ужас.
- Продолжай снимать, - приказал Мэтью. - Я еще не закончил. Продолжай снимать, или я убью и тебя.
Марк замер. Его взгляд метался от копья к Джесси и Мэтью. Затем он бросился бежать.
- Помогите, - кричал он. - Он сошел с ума! Кто-нибудь, помогите.
Позади себя он услышал, как Мэтью выругался. Шаги гулко отдавались по тропе, когда обезумевший человек пустился в погоню.
- Вернись назад. Ты делаешь только хуже. Не заставляй меня гнаться за тобой.
- Иди к черту!
Марк побежал быстрее, его волосы развевались на ветру. Пот застилал глаза, но он не моргал. Его легкие горели, но он не смел остановиться. Он чувствовал, как пульс колотится в горле. Слишком поздно он вспомнил о карманном ноже, сложенном и лежащем в кармане джинсов. Сейчас не было времени останавливаться и доставать его. Мэтью бежал позади него, и Марк боялся даже обернуться.
Что-то сильно ударило его в середину спины. Ощущение было такое, будто его лягнул мул. Внезапно стало больно дышать. Позади себя он услышал ворчание Мэтью, как будто тот напрягался, выполняя какое-то задание. Боль в грудине усилилась. Марк посмотрел вниз и увидел, что из его груди что-то торчит, прямо под тканью футболки. Потом почувствовал вкус крови во рту.
Мэтью протолкнул копье до конца, затем выдернул его обратно и снова вонзил в оператора. Марк стиснул зубы от боли и попытался повернуться лицом к нападавшему. Но не смог. Он чувствовал слабость, ноги и голова не хотели работать. Он открыл рот, чтобы закричать, но из него вырвался лишь вздох. Кровь капала ему на подбородок. В третий раз он почувствовал удар в спину, но теперь боли не было. С трудом ему удалось приподнять голову, чтобы увидеть небо, проглядывающее сквозь верхушки деревьев. Глубокая синева сменилась тревожным серым цветом.
Надо вернуться на корабль, - подумал он, - пока не началась буря.
Марк потянулся за камерой, намереваясь запечатлеть надвигающуюся бурю. Когда он не обнаружил ее рядом с собой, задался вопросом, где она находится.
Потом он все померкло.
Глава 6
Полин потянулась, выпятив вперед свои огромные груди. Ее соски торчали. Ветерок взъерошил ее волосы. Она прихорашивалась и жаловалась, попеременно выставляя напоказ то свой живот и грудь, то жалуясь, что у нее болит спина и устали руки. Джефф и Рауль ухаживали за ней, поглаживая по спине и предлагая нести ее связку дров. Их соперники были не так отзывчивы. Джерри и Бекка некоторое время держались рядом, вели светские беседы и изображали вежливый интерес, но постепенно они отстали и в конце концов отделились от их троицы.
- Ох, - наигранно вздохнула Бекка, когда они оказались вне пределов слышимости, притворяясь, что падает в обморок, - мои бедные маленькие ручки и ножки болят. Джерри, ты понесешь меня обратно в лагерь?
Усмехаясь, он покачал головой.
- Невероятно, да?
- Меня тошнит от того, как остальные парни купились на ее представление. Ну, кроме Райана, конечно.
- И Троя. И Мэтью.
Бекка нахмурилась.
- Трой умнее, чем кажется. А вот Мэтью меня просто пугает.
- Да, - согласился Джерри. - Я думаю, он асексуален или что-то в этом роде. Наверное, поэтому Полин не может его увлечь.
- А что насчет тебя?
- Что ты имеешь в виду? Я не асексуален.
- Нет, - засмеялась Бекка. - Я имею в виду, почему на тебя не действуют чары Полин?
- Это просто. Это потому, что я здесь, чтобы победить. Я здесь не для того, чтобы прославиться или кичиться своей внешностью, не для того, чтобы заводить знакомства или новых друзей. Я участвую в этом шоу, потому что хочу выиграть миллион долларов. Она симпатичная? Конечно. Я не собираюсь притворяться, что это не так. Но я смотрю не на нее, а смотрю на приз. Я здесь ради денег. А ты?
- Я не знаю. Наверное, да. Поначалу, во всяком случае. Я думала, это будет весело.
- Уже так не думаешь?
- Может быть. Не знаю. Думаю, я просто тоскую по дому.
- Ты сказала, что взяла с собой дневник как предмет роскоши. Тебе это помогает?
- Не очень. Я так устала с тех пор, как мы приехали, что не успевала его вести. Пока там только три записи.
- Ну, ты будешь здесь еще какое-то время, по крайней мере. Уверен, у тебя будет время написать еще.
Бекка улыбнулась.
- Я надеюсь на это. По крайне мере, я хочу хотя бы выйти из игры не раньше Полин, это все, что имеет для меня значение на данный момент.
- Уверен, ее вышибут раньше. Только не рассчитывай победить меня.
Она игриво шлепнула его, и он поймал ее руку в свою. Бекка почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь. Руки Джерри были твердыми и сильными, но его кожа была гладкой и мягкой, как и его глаза.
