Ознакомительная версия.
Сатана протестующе выпустил из ноздрей дым.
– Сложности в Армагеддоне возникли вовсе не из-за Чубайса, – блеснул он глазами. – Хотя понимаю – велик соблазн свалить на него и это. Но ни к чему. Политики сродни хомячкам в зоомагазине – к любому можно подойти, ощупать и купить за скромное бабло. С Армагеддоном я сам лопухнулся. Видишь ли, Апокалипсис я вызубрил наизусть. Там сказано – дескать, Бог всемогущ. Охренительно всемогущ. Только мигнет – полетят клочки по закоулочкам. Допустим, крутизне этого небесного киллера действительно нет предела. Но если он запросто может весь мир перевернуть, то за каким хреном архангелу Михаилу собирать ангелов и биться с моим злым воинством? По идее, Бог мог применить американскую тактику «бесконтактной войны» и расшибить нас к моей же бабушке еще на стадии подготовки к битве. А раз такого не планируется – значит, в Апокалипсисе косяк, и на этом основании я имею хороший шанс. Уже с конца двадцатого века я исполнился уверенности: битву добра и зла выиграет тот, у кого больше бюджет на рекламу.
Пиар-директор опустил голову: унитаз депрессивно зажурчал.
– Я потратил на рекламу, больше, чем Путин, Тимошенко и все пивные концерны, вместе взятые, – возгордился Дьявол. – После особо щедрых пожертвований мои постеры вывесили даже на резиденции папы в Ватикане. Я оплатил весь прайм-тайм, ТВ показывало только меня нон-стоп, я скупил звезд оптом и в розницу, объездил с концертами весь мир – восставшие из трупов Моцарт, Майкл Джексон, император Нерон, «Роллинг Стоунз» и куча невероятного отстоя из «Фабрики звезд» агитировали за меня. «Битлы» впервые собрались вместе, живые и мертвые, и записали версию «Help!» о помощи силам тьмы. На пожертвования мы закупили новейшие средства ПВО – ведь битва произойдет на небесах, – включая ракеты «Патриот», ПЗРК «Стрела» и израильские беспилотники. Небесная Канцелярия шлепала бесцветные коммюнике, и я уверился – Ад порвет белокрылую свору, как котенок бумажку. Против нас – бледнолицые ангелы с прозрачной кожей и студенистыми глазами. А у меня-то? Отборные полки демонов, просто звери, кровь с огнем, аж изнутри пышут! Я не забыл и про драконов – выставил лучших, прошедших состязания, да и сам обратился в Дракона[15].
Пиар-директор вежливо молчал, разбавляя монолог Дьявола вздохами сочувствия. И верно, гордиться нечем. Лучшие эскадрильи демонов воздуха раздолбали молниями еще на Земле, они даже не успели подняться. Ангелы Михаила обрушились на падших, как буря, – вместе с водометами, заряженными святой водой, пушками, стреляющими серебряной пылью, и конфетти из Библии. Это, если не учесть аудиодинамики, многократно повторяющие имя Божье, в результате чего бесов трясло электрическими разрядами.
Но в один момент и ангелам пришлось несладко – уже под конец «гвардия Сатаны» под предводительством герцога Агареса врубилась в их ряды. Демоны сражались отчаянно, как и положено смертникам, но сопротивление зла было сломлено.
С людьми, как оказалось, и вовсе каши не сваришь – батальон пиарщиков сразу же сдался архангелу Михаилу под гарантии участия в съемке клипов, а отряды звезд гламура попросту рассеялись. А вот Сергея Зверева ангелы долго не хотели брать в плен. Пришлось переселить парикмахера в Бутово, где бесы окружили зверевский дом бетонным забором, чтобы тот, спаси Сатана, не прорвался в их «зону».
Теперь даже и не верится, что столь знатная рекламная акция, посвященная будущей победе битвы зла над добром, когда вся Москва сверху донизу была увешана плакатами «Добро Sucks[16]», на поверку обернулась грандиозным пшиком…
– И не говори. – Дьявол опять ненароком прочитал его мысли. – Знал бы, что шансов на победу нет, действовал бы иначе. Прикинь, собирает архангел Михаил войско и говорит – выходи, Сатана, биться будем. А я вместе с девочками загораю на Гоа, косяк вот такущий курю и отвечаю, сдвинув солнечные очки: да ты че, Мишулька? У меня сегодня по графику бассейн, массаж горячими камнями и овощное карри для поддержания здорового образа жизни. Да они бы в лужу из собственного елея сели! Зло не хочет сражаться, оно впало в пацифизм – чего с ним, блядь, делать? Силой на битву не потащишь. Эх, как бездарно я все провалил! Раю любое отступление от классики – нож острый в сердце, а я как мерин с этой битвой подставился…
В углу что-то зашуршало – это паук хлопал всеми восемью ногами.
– Так ты, Сатана, мужик?! – скрипуче раздалось из-под унитаза. – Супер. Ну, че сказать… Я болею за тебя. Люди ненавидят пауков. Мы их тоже не любим.
– Весьма польщен, – кисло ответил Дьявол. – Но меня это не утешит.
…Зеркало под потолком исчезло так быстро, что никто не успел отреагировать должным образом. Монитор вспыхнул помехами, отобразив уже знакомую маску свиньи. Пиар-директор схватился за цепь.
– Вас ищут, – тихо сказала Свинья, – но не найдут. Мы приняли меры.
Существо говорило с легким акцентом, и Дьявол неожиданно понял, откуда ему знакома эта манера – смягчать окончания слов.
– C á as duit? – спросил Сатана безразличным тоном.
Маска не отразила каких-либо изменений в настрое Свиньи.
Но экран на сей раз потух чуточку быстрее…
Отступление № 2 – Иисус/Иуда
Искариот дождался, пока Бог уселся под плакатом «Актимель», и благополучно выдохнул за его спиной. Повернувшись к Ураганту, он согнул указательный и большой палец в букву «о», что означало «о’кей». Телеведущий в ответ дернул сверху вниз локтем, еле слышно произнеся: «Yes!»
Источая улыбку, Иисус повернулся лицом к Иуде.
– «Джинсой»[17] занимаешься? – спокойно произнес он. – Спасибо, что тут, по крайней мере, плаката марихуаны нет. А то вполне в твоем характере.
– Марихуана, Господи, к прямой линии с Бобом Марли подошла бы, – с сожалением в голосе смахнул с микрофона пыль Иуда. – Но растаманам мы так и не доказали, что он не святой. Им вообще тяжело что-то доказывать.
– Не спорю, – легко согласился Иисус. – Пора начинать. Командуй.
Искариот щелкнул пальцами – сидящие в ряд ангелы заиграли на арфах: по студии приятным облаком поплыла сладкая, воистину райская музыка.
– Ты совсем не нервничаешь, Господи, – льстиво сказал Иуда. – Такая огромная аудитория… даже больше, чем во время Нагорной проповеди.
Иисус скользнул взглядом по распятию в центре студии и оставил его реплику без ответа.
Повернувшись к Ураганту, Иуда беззвучно подал ему знак губами.
– Господа, у нас – прямое включение с Сухаревки! – затараторил Урагант. – И первый вопрос к Богу Всемогущему. На связи – гауптштурмфюрер СС Клаус Барбье и дружный коллектив гестапо из города Лиона.
Ознакомительная версия.
