– Только ты меня не учи, в чем состоит моя работа! – отрезал Брайан.
– Боюсь, в этом была необходимость, – сказал Ник. – Но сейчас ты выглядишь на сто процентов лучше, должен отметить с превеликим облегчением.
Брайан не только начал выглядеть лучше, он стал себя и чувствовать лучше. Ник кольнул в самое чувствительное место – в его чувство ответственности.
«И ведь знал, куда надо ткнуть», – подумал он.
– Слушай, Ник, а ты чем вообще занимаешься? Я имею в виду, чем на хлеб зарабатываешь, – сказал Брайан дрогнувшим голосом.
Ник отодвинулся от него и рассмеялся.
– Атташе британского посольства, старина.
– Ну да, конечно. Заливай, заливай – так я тебе и поверил.
Ник пожал плечами:
– Хм… По крайней мере так написано в моих документах. И меня это вполне устраивает. Если что-то по другому напишут, то скорей всего Механик Ее Королевского Величества. Я исправляю то, что нужно подправить. В данный момент это ты.
– Спасибо, – ответил Брайан растроганно. – Но я уже в исправности.
– Тогда порядок. Тогда – что ты намерен предпринять? Сможешь пилотировать без всех этих наземных штучек? Сможешь избежать столкновения с другими самолетами?
– Я вполне могу и с этим оборудованием пилотировать. А что касается других самолетов, – Брайан показал на экран радара, – то эта хреновина показывает, что никаких самолетов нигде вообще нет.
– Но могут и быть, – тихо заметил Ник. – Может быть, временно радио и радарные волны по какой-то причине заблокированы. Ты, Брайан, упомянул ядерную войну. Я думаю, если ядерный обмен совершился, мы бы об этом узнали. Все равно это не означает, что какого-то серьезного происшествия не произошло. А тебе известен феномен под названием электромагнитный пульс?
Брайан вдруг вспомнил Мелани Тревор: «О! Нам еще сообщили, что над пустыней Мохаве – северное сияние. Может быть, пожелаете бодрствовать, чтобы увидеть такое зрелище?»
Возможно ли такое? Какое-нибудь дурацкое погодное явление?
Подумал, что такое возможно. Но если и так, почему не слышно было по радио хотя бы обычных статических разрядов? Почему на экране радара не было интерференции волн? Только мертвая чернота. И он не подумал, что «Аврора бореалис» стала причиной исчезновения полутораста-двухсот пассажиров.
– Так что скажешь? – спросил Ник.
– Да, ты действительно механик, Ник, – сказал наконец Брайан. – На я не думаю, что здесь электромагнитный пульс. Все оборудование на борту, включая навигационное, работает отлично. – Он кивнул на показания электронного компаса. – Если бы мы пережили электромагнитный пульс, эта штука перевернулась бы вверх тормашками. Но она держит курс намертво.
– Ну и как? Намерен держать курс на Бостон?
И с этим вопросом последние остатки паники покинули Брайана.
«Верно», – подумал он. – «Я теперь капитан этого корабля… и это самое главное. А тебе стоило бы мне напомнить об этом с самого начала, мои друг. Избавились бы от лишних переживаний».
– Логан – на рассвете, при полном незнании, что там внизу произошло. Не пойдет.
– Итак, куда мы летим? Или тебе нужно подумать?
Брайану этого уже не требовалось. Разрозненные мысли начали укладываться в должном порядке.
– Я не знаю, куда, – сказал он. – И думаю, пора поговорить с пассажирами. С теми немногими, кто остался.
Он взял микрофон. Именно в этот момент лысый мужчина, который все время спал в салоне делового класса, просунул голову в кабину.
– Джентльмены, не будете ли вы так добры сказать мне, что случилось со всем обслуживающим персоналом на этом самолете? – спросил он с недоумением. – Я так чудесно поспал… но хотелось бы поужинать.
Дайна Беллман чувствовала себя значительно лучше. Как хорошо, когда вокруг тебя люди и можно ощущать их успокаивающее присутствие. Она сидела с небольшой группой – Альберт Косснер, Лорел Стивенсон, мужчина в поношенном спортивном плаще, который представился как Роберт Дженкинс. Он сообщил им, что является автором более сорока романов с таинственными сюжетами, а теперь летел в Бостон, чтобы произнести речь на собрании любителей мистики.
– Сейчас, – сказал он, – я оказался в ситуации куда более таинственной и экстравагантной, чем когда-либо мог сочинить.
Все четверо сидели в центральной секции. Мужчина в джерси находился в правом ряду в нескольких рядах кресел от них. Он продолжал прижимать платок к носу (который уже больше не кровоточил), величественно страдая в одиночестве. Дон Гаффни присел неподалеку, то и дело с беспокойством поглядывая на него. Разок обратился к нему, чтобы узнать его имя. Джерси промолчал, только пристально посмотрел в глаза Дону Гаффни поверх скомканного платочка.
Больше Гаффни к нему не обращался.
– Послушайте, – взмолилась Лорел, – ну хоть у кого-нибудь есть малейшая идея по поводу того, что происходит? Завтра у меня впервые лет за десять начинается настоящий отпуск, и вдруг – на тебе такое.
Случайно Альберт как раз смотрел в этот момент на мисс Стивенсон. Когда она бросила фразу насчет своего первого настоящего отпуска за последние десять лет, то он заметил как ее взгляд вильнул вправо, и веки часто замигали, словно в глаз попала соринка. В сознании у него вдруг возникла мысль, что эта дама по какой-то причине лгала.
Посмотрев на нее пристальнее, он не обнаружил ничего примечательного: женщина с увядающей былой красотой, быстро покидающая свои двадцатые годы в сторону средних лет (а по мнению Альберта, тридцать лет, уж конечно, были тем возрастом, с которого начинаются «средние лета»), женщина, которая скоро станет блеклой и незаметной. Сейчас, правда, бесцветной ее не назовешь. Щеки пылали. Он не знал, в чем состояла ее ложь, но заметил, насколько она вдруг похорошела и стала почти прекрасной.
«Вот дама, которой следует почаще врать», – подумал Альберт.
Прежде чем кто-либо успел ей ответить, из громкоговорителей раздался голос Брайана.
– Леди и джентльмены, с вами говорит капитан.
– Капитан жопы, – явственно произнес Джерси.
– Прекратите сейчас же! – воскликнул Гаффни через проход.
Джерси без воротничка встревоженно посмотрел на него и съежился.
– Как вам всем, несомненно, понятно, мы попали в чрезвычайно странную ситуацию, – продолжал Брайан. – Мои пояснения, думаю, вам ни к чему. Достаточно посмотреть вокруг вас, чтобы все понять.
– А я ничего не понимаю, – пробормотал Альберт.
– Я узнал кое-что еще. Но, к сожалению, обрадовать вас нечем. Попытаюсь быть с вами вполне откровенным. У меня нет никакой связи с землей. Примерно пять минут назад мы должны были увидеть в иллюминаторы отчетливо огни Денвера. Но ничего не было. Единственное заключение, следующее из этого, – кто-то там забыл заплатить за электричество. Пока мы не узнаем чего-нибудь нового, придется довольствоваться вот таким выводом.
