Ознакомительная версия.
– Ну да, – сказал Иван. – Клад – это вполне обычное дело. Вон сколько их впереди.
– Кроме шуток, Вань! Знаки нарисовала я. Это всего лишь деревни и городки, где живут семьи угрешей.
– «На берегах великих рек…» – вспомнил Иван.
– Только одной великой реки – Волги. – Истинные угреши, помнящие родство.
– Да это у тебя столь серьезно… – задумчиво проговорил Иван, разглядывая карту.
– Да, как видишь, – с достоинством ответила Делла.
– Женщины как правило не читают карты.
– Я не из их числа.
– Одного не пойму. Мать рассказывала и об отце, и о дедах обоих. Никогда не упоминала, что они были рыбаками.
– При чем тут рыбаки?
– А зачем же угреши селились вдоль течения? Может, они бурлачили?
– Ты и этого не знаешь? Иван, не помнящий родства.
– Ну, просвети.
– Дело в религии. Согласно одному из древних текстов, в момент времени, который христиане называют Вторым Пришествием, по великой русской реке проплывет Амамутя и простит всем нам наши грехи. Сказано: «он будет в ладье, которая плывет по синей реке как огненное солнце плывет в небесах, с ним будет девушка с небесными глазами и верный пес Барабан…»
– Точно, как мы! – пошутил Иван.
– Точно! – отозвалась Делла.
– Да и глаза у девушки голубые.
– И с нами Барабан, – сказал Делла и погладила пса по холке.
Иван и представить себе не мог в тот момент, насколько серьезны эти слова.
Первая встреча с угрешами
На реке никому ни до кого нет дела. На реке ты в гуще событий и одинок одновременно. И суда, идущие мимо, везущие целые толпы людей, и берега, порой также полные толпы – все это кажется лишь изображением на стене туннеля…
Деревня, обозначенная на карте Деллы – начальная точка их «экспедиции», находилась в нескольких километрах к западу от устья канала имени Москвы. Придется сделать небольшой крюк против течения, а затем снова вернуться к Дубне.
Иван предвкушал вход в Иваньковское водохранилище, где он сможет поднять, наконец, парус.
– Зачем парус, если есть мотор? – поинтересовалась Делла, когда он сказал ей об этом.
– Не мотор, а двигатель, – ответил Иван. – Ты знаешь, сколько он жрет горючего?
– Ну, как машина, наверное. На сто километров пути…
– Да не на километры здесь считается, а в час. Гораздо больше машины. Она часто идет накатом, по инерции. Либо под горку. А этому, – Иван хлопнул ладонью по крыше каюты, – надо постоянно преодолевать сопротивление воды.
Делла глянула за борт через плечо, блеснув на солнце волосами. Удивилась:
– Вроде, скользит, как по маслу.
– Ха! Это видимость. Чисто мое изобретение. Я придумал совершенно уникальные обводы для моих судов. Вода так отлетает от бортов, что кажется, будто мы идем с гораздо большей скоростью, чем есть на самом деле.
– Опять хвастаешь?
– Да не в этом дело! Это чисто коммерческая идея, чтобы набить цену за эффект. Покупатель, конечно, знает истинную скорость, но видит и саму красоту движения…
– Вот-вот, капиталист несчастный! Не в красоте для тебя дело, а в деньгах.
Иван мысленно махнул рукой. Так и увидел себя машущим, хотя руки спокойно и тяжело лежали на штурвале. И еще он отвернулся, также мысленно. Как убедить эту максималистку, что он совсем не такой, каким она его видит? И красота важна, и творчество, и прибыль. Три ипостаси, которые сосуществует в великолепной мирной гармонии…
Несколько позже он представил, что весь этот разговор мог быть совершенно другим.
– Зачем парус, если есть мотор? – спрашивает Делла.
– А зачем баня, если есть ванна? – отвечает Иван.
Идея идти под парусом Делле явно не понравилась. Вдруг она спросила:
– А какого цвета у тебя парус? Белый, небось…
– Вовсе нет, – ответил Иван. – Он такой же, как палуба и каюта, все цвета нашего «Джинса» в полной гармонии.
– Неужели желтый?
– Совершенно верно.
Это известие почему-то сильно взволновало девушку. Впрочем, она быстро овладела собой и проговорила:
– Красота, должно быть… Не терпится мне посмотреть на наш парус!
Ждать ей пришлось недолго. Выйдя в водохранилище, Иван заглушил мотор. Ветер не попутный, поэтому придется идти с достаточным креном. Он проверил утварь на камбузе, осмотрел каюту, поправил предметы, которые могли свалиться. Впервые понадобилась реальная помощь Деллы: в одиночку собрать и установить мачту было, конечно, возможно, но нелегко.
Иван поставил грот, тот победоносно хлопнул, и катер, который теперь уже можно было называть швертботом или даже яхтой, ощутимо потянуло вперед.
– Фантастика! – воскликнула Делла, глядя на изогнутое, ярко-желтое полотно паруса, которое и в воде отражалось, и лицо девушки окрасило в солнечный цвет.
– Ну, понимаешь теперь, зачем парус?
– Для красоты! – немедленно ответила Делла.
– И для тишины…
Теперь, без постоянного гула двигателя, они слышали лишь шум волн и поскрипывание снастей. Иван отвел яхту далеко от берега, и берег стал синим, дымчатым.
– Куда это мы? – вдруг встревожилась Делла, развернув свою карту. – Ты не забыл про первую деревню?
– Деревня вон за тем мысом. И мы идем как раз туда.
Через полчаса они причалили. Деревня стояла на обрыве, который уже изрядно подъел крайний ее дом. Внизу были мостки для полоскания белья, для рыбалки и лодок. Таковых, правда, не наблюдалось, по крайней мере, живых: одна бурмантовка лежала на дне затопленная.
Еще издали Иван увидел какого-то человека, который спускался по земляной лестнице, часто поглядывая на идущий к берегу парусник. Иван свернул грот и завел мотор, подрулив к дощатому настилу, по другую сторону от затопленной лодки. Нос «Джинса» скользнул по илу и песку. Внутри бурмантовки блеснул золотистым брюхом и быстро перемахнул через борт молодой сазан.
Деревенский житель стоял на причалишке в ожидании, когда ему бросят канат. Приняв его, он привязал конец к свае небрежным бабьим узлом. Вот тебе гостеприимство, совершенно неожиданное для речной деревушки… Иван спрыгнул на скрипучие доски, молча перевязал узел на паловый и только потом подошел к встречающему и протянул руку, назвав свое имя.
Мужик чему-то усмехнулся и представился ответно:
– Гералодад.
– То есть? – не понял Иван.
– Ты говоришь: Иван, а я говорю: Гералодад. Можно Герман или просто Гера.
– Неужели угреш?
– Так точно.
– И что – вся ваша деревня – угреши?
– Нет, двое нас. Я и жена.
Иван посмотрел на Геру с удивлением. Надо же: первый, кто им встретился, как раз и оказался тем, кто был им нужен.
– Так что, заходите. Моя хата как раз с краю.
Повернувшись, он стал подниматься по глиняной лесенке.
Ознакомительная версия.
