Лана снова услышала чей-то смех за окном, вышла на крыльцо. Девушка лет двадцати со светлыми волосами. Туфли сняты, она несет их в руках. Походка нетвердая. Что-то рассмешило ее прежде, и теперь не удается успокоиться. Ей наплевать, услышат ее или нет – алкоголь притупляет предусмотрительность. В последнем Лана не сомневается. Девушка проходит мимо ее коттеджа. На мгновение она поворачивается. Всплески белых волос разрезают ночь, но лица не видно. Лишь глаза. Такие же темные, как у Кэсиди Клири.
Лана вздрогнула. Девушка рассмеялась громче. «Нет. Это все воображение. Просто воображение», – сказала себе Лана. Девушка миновала коттеджи, вышла на пляж.
– Эй! – позвала Лана. В ответ послышался смех. – Подожди, я хочу поговорить с тобой! – Смех стал громче. Лана вспомнила ее черные глаза. «Нет. Это просто воображение. Просто фантазия». Лана видела, как белое пятно волос девушки удаляется, растворяется в темноте. – Да подожди же, черт возьми!
Лана выбежала на пляж. Ветер. Волны озера лижут берег. Девушка с белыми волосами сбрасывает одежду, входит в черные воды. Образ ее теряется из вида.
– Черт! – Лана подошла к кромке воды, долго, до боли в глазах вглядывалась в темную даль. Ничего. Никого. Лишь горстка одежды на песке да большой, неуместный рекламный щит с Хэйгеном Моской, за который цепляется глаз.
Подсветка щита не работала, но дальше, вдоль всей береговой линии подобные рекламные щиты были ярко освещены. И на каждом из них была фотография Хэйгена Моски и реклама его новой книги. Лана видела это настолько далеко, насколько могли рассмотреть ее глаза. Дальше щиты сливались в непрерывную белую линию света.
– Что за черт? – пробормотала она, решив, что упустила минуту славы этого автора. Или же просто этот город решил привлечь туристов подобным ходом? Лана снова уставилась в черную даль озера. – И где эта тупая блондинка?
Какое-то необъяснимое раздражение заполнило сознание. Темнота озера уходила в бесконечную даль, терялась в ночи. Лана подошла к одежде девушки, исчезнувшей в озере. Туфли, которые она несла в руках, шорты, футболка. И поверх этого книга Хэйгена Моски «Голубой горизонт». Лана тихо выругалась и пошла прочь.
Управляющий открыл не сразу. Из-за его плеча выглядывала темноволосая женщина лет тридцати. Лана попыталась объяснить, что видела, как девушка вошла в озеро и пропала. Объяснить, не обращая внимания на растрепанную женщину за спиной управляющего, которая, прикрываясь простыней, мерила Лану недовольным взглядом потревоженной любовницы.
– Я приму на заметку, – пообещал управляющей.
– И все? – опешила Лана.
– А что я могу сделать еще?
– Та девушка могла утонуть.
– Это озеро забирает многих людей.
Управляющий примирительно улыбнулся и пожал плечами. Он напоминал Лане какого-то героя забытых вестернов. Не хватало лишь шляпы. А женщина за его спиной… Женщина была похожа на Оделис Сото, у которой Кэсиди забрала жизнь на крыльце этого коттеджа. Лана подумала об этом уже после того, как управляющий закрыл дверь, хотела снова постучаться, но услышав веселый смех в коттедже, сдержалась. Что она скажет?
– Черт.
Лана заставила себя вернуться в свой коттедж, легла в кровать, долго ворочалась, затем, наконец, заснула, но когда открыла глаза, за окнами была ночь. Часы показывали начало второго. Чувство было такое, словно время остановилось. Лана была голодна, сон прошел. Зазвенел телефон на прикроватной тумбе, и женщина предложила поужинать.
– Поужинать? – растерялась Лана, но прежде чем успела сказать еще хоть слово, в трубке уже раздались гудки. – Что все это значит? – Лана поднялась с кровати.
Во дворе отеля горел одинокий фонарь. Дальше, напротив коттеджа управляющего, находилось кафе. Лана могла поклясться, что днем его не было. В кафе горел свет. Несколько человек сидели за столиками возле больших окон, в которые стучались мотыльки и ночные бабочки. Еще пара десятков мотыльков кружила у одинокого фонаря. Лана недоверчиво поднялась по ступеням, вошла в кафе. У входа с бумажного манекена в человеческий рост на нее уставился Хэйген Моска. На нем был надет черный костюм и в руках он держал свою книгу «Голубой горизонт».
– Бифштекс и яйца с ветчиной? – попыталась угадать официантка заказ, когда Лана села за свободный столик.
– Пожалуй… – растерянно протянула Лана. – И стакан сока…
– Любой, только не из яблок? – снова догадалась официантка.
Лана кивнула, растерянно огляделась.
– Она умеет читать мысли или что? – попыталась пошутить Лана, обратившись к мужчине за соседним столиком.
Он поднял на нее свои глаза и улыбнулся. Что-то неприятное из прошлого кольнуло Лану между лопаток. Такое же чувство было, когда она увидела любовницу управляющего.
– Простите, мы не встречались прежде? – спросила она мужчину.
– Встречались? – он снова поднял на нее глаза, пристально разглядывал несколько секунд, затем качнул головой. – Нет. Не думаю.
– Почему тогда ваше лицо кажется мне знакомым?
– Возможно, вы читали одну из моих книг?
– Одну из ваших книг?
– Меня зовут Авери Шилд. Я написал об этом отеле книгу под названием…
– «Кэсиди Клири. Факты и вымысел».
– Значит, читали! – улыбка на лице мужчины стала шире. – И что вы думаете об этом?
– О чем?
– О том, что написано в моей книге.
– Ах, в книге… – Лана снова огляделась. – Вам не кажется странным это место?
– Странным?
– Ну да. Все эти портреты Моски, кафе, которое работает ночью… – официантка принесла заказ. Лана дождалась, когда она уйдет. – Вы знаете, час назад я видела, как девушка вошла в озеро Гурон и исчезла.
– Озеро действительно очень странное, – поддержал ее Авери Шилд.
– Я говорю не об озере! – возмутилась Лана, увидела пристальный взгляд официантки, заставила себя замолчать. Замолчал и Авери Шилд.
В повисшей тишине было слышно, как стучат столовые приборы, на кухне бурлит котел. Закончив с ужином, Авери Шилд вышел на улицу. Лана видела, как он уходит, ни разу не обернувшись. Хлопнула входная дверь, звякнул колокольчик. Звякнул неприлично громко в этой идиллии тишины. Аппетит пропал. Лана покончила с ветчиной и поняла, что больше не хочет есть.
– Вам не понравился ужин? – спросила официантка. Взгляд ее показался Лане слишком колким, слишком внимательным.
– Нет, с ужином все в порядке, – соврала Лана.
Официантка кивнула, но продолжила наблюдать за ней. Освободился дальний столик. Мужчина и женщина средних лет прошли мимо Ланы. Походка у них была грузной, усталой. Звякнул колокольчик над входной дверью. Их силуэты проглотила ночь. До боли в глазах Лана вглядывалась в темноту за большими окнами кафе, но ничего не увидела. За спиной заскрипел стул, послышалось шипение. Толстяк поднялся на ноги, промокнул вспотевший лоб носовым платком, ушел. Лана осталась один на один с этой странной, следящей за ней официанткой.
