— Кто звонил тебе в Новом Орлеане? — Хотя я знала, всё равно должна была притвориться. — Её имя Фант?
Амелия задрожала. — Октавия Фант, моя наставница. Она причина, по которой я уехала из Нового Орлеана. Я думала, что мой ковен сделает мне кое-что ужасное, когда узнает о Бобе. Она глава моего ковена. Или того, что от него осталось. Если кто-то покинул его.
— Упс.
— Да, дело дрянь. Я оказалась перед необходимостью платить по счетам сейчас.
— Ты думаешь, она появится здесь?
— Я только удивляюсь, что она до сих пор не появилась.
Несмотря на выраженный страх, Амелия была взволнована благосостоянием наставницы после Катрины. Она предприняла огромные усилия, выслеживая женщину, хотя не хотела, чтобы Октавия нашла ее.
Амелия боялась быть обнаруженной, особенно с Бобом, все еще бывшем в облике кота. Она сказала мне, что ее баловство с трансформационной магией будут считать тем более предосудительным, потому что она была все еще стажером или как там у них называется… в общем, на ступень выше новичка. Амелия не обсуждала инфраструктуру ведьм.
— Ты не думала попросить отца не раскрывать твоё местоположение?
— Попросив, чтобы он это сделал, я бы его настолько заинтересовала, что он разорвал бы всю мою жизнь, чтобы узнать, почему я об этом просила. Я никогда не думала, что Октавия позвонит ему, потому что знает моё к нему отношение.
Которое, мягко выражаясь, было противоречивым.
— Я кое-что забыла сказать тебе, — резко сказала Амелия. — Говоря о телефонных звонках, Эрик тебе звонил.
— Когда?
— А, вчера вечером. Перед тем, как ты вернулась домой. Ты была настолько переполнена новостями, что я забыла сказать тебе. К тому же ты сказала, что, так или иначе, собираешься ему позвонить. И я действительно была расстроена приездом отца. Прости, Сьюки. Обещаю, в следующий раз я напишу записку.
Это было не в первый раз, когда Амелия забывала говорить мне о звонке. Я не была рада, но не стала ворошить прошлое, к тому же день был у нас достаточно напряженным. Я надеялась, что Эрик разузнал о деньгах, которые королева была должна мне за мои услуги в Роудсе. Я еще не получила чек, и очень не хотела докучать ей, так как она испытывала ужасную боль. Я подошла к телефону в моей комнате, чтобы позвонить в Фангтазию, вечер в которой должен быть в полном разгаре. Клуб был открыт каждую ночь кроме понедельника.
— Фангтазия, бар с укусом, — сказал Кланси.
О, великолепно. Мой наименее любимый вампир. Я произнесла свою просьбу, как можно более тщательно.
— Кланси, это Сьюки. Эрик просил, чтобы я перезвонила.
Наступило молчание. Держу пари, что Кланси пытался решить, мог ли он не позвать Эрика к телефону. Он решил, что не мог. — Одну минуту, — сказал он. Краткая пауза, в течение которой я слушала «Незнакомцев в ночи» Фрэнка Синатры. Потом Эрик взял трубку.
— Привет, — сказал он.
— Извини, что не перезвонила тебе до настоящего времени. Я только получила твоё сообщение. Ты звонил по поводу моих денег?
Молчание. — Нет, совершенно по другому поводу. Ты пойдёшь со мной завтра ночью?
Я уставилась на телефон. Я не могла связно мыслить. Наконец, я сказала:
— Эрик, я встречаюсь с Квинном.
— И как давно ты его видела?
— С Роудса.
— Как давно ты его слышала?
— С Роудса. — Мой голос был деревянным. Я не желала говорить с Эриком об этом, но мы достаточно часто обменивались кровью, чтобы иметь намного более сильную связь, чем мне нравилось. Фактически, я ненавидела нашу связь, которую мы были вынуждены подделать. Но когда я слышала его голос, я чувствовала себя довольной. Когда я была с ним, я чувствовала себя красивой и счастливой. И я ничего не могла с этим сделать.
— Я думаю, что ты можешь подарить мне один вечер, — сказал Эрик. — Это не звучит так, как если бы Квинн одолжил тебя.
— Это грубо.
— Это Квинн жесток, пообещав тебе быть здесь, а потом не сдержав своё слово. — В голосе Эрика прозвучали темные нотки с оттенком гнева.
— Ты знаешь, что с ним случилось? — спросила я. — Ты знаешь, где он?
Наступило многозначительное молчание. — Нет, — сказал очень мягко Эрик. — Я не знаю. Но в городе есть кое-кто, кто хочет встретиться с тобой. Я обещал, что устрою это. И хотел сам отвезти тебя в Шривпорт.
Так значит, свидания не намечалось.
— Ты имеешь в виду этого парня, Джонатана? Он приехал на свадьбу и представился сам. Должна сказать, что не очень о нём позаботилась. Без обид, если он твой друг.
— Джонатан? Какой Джонатан?
— Я говорю об азиате; может, он таиландец? Он был на свадьбе Бельфлёров вчера вечером. Он сказал, что хотел видеть меня, потому что остановился в Шривпорте и много слышал обо мне. Он сказал, что отметился у тебя, как вампир с небольшим доброжелательным визитом.
— Я не знаю его, — сказал Эрик. Его голос стал намного более резким. — Я узнаю здесь в Фангтазии, видел ли его кто-нибудь. И напомню королеве о твоих деньгах, хотя она… не в себе. Теперь ты сделаешь, что я прошу?
Я покривлялась в трубку. — Думаю да. Кто хочет со мной встретиться? И где?
— Должен буду позволить остаться этому «кто» в тайне. Насчёт «где» — мы пойдём обедать в хороший ресторан. Ты бы назвала его изысканным.
— Ты ведь не ешь. Что ты будешь делать?
— Я представлю тебя и останусь, пока ты нуждаешься во мне.
В переполненном ресторане ничего не должно случиться. — Хорошо, — сказала я не очень любезно. — Я выйду с работы приблизительно в шесть или шесть тридцать.
— Я должен буду забрать тебя в семь.
— Лучше в семь тридцать. Я должна буду переодеться. — Я чувствовала себя сварливой, и так оно и было. Мне была противна таинственность этой встречи.
— Ты почувствуешь себя лучше, когда увидишь меня, — сказал Эрик. Черт возьми, он был абсолютно прав.
Я посмотрела слово дня в календаре, пока ждала, когда нагреется выпрямитель волос. «Двуполый». Ха.
Так как я не знала, в какой ресторан мы пойдём, и кого там встретим, то остановилась на самом удобном варианте из небесно-синей шелковой футболки, которая, как сказала Амелия, оказалась слишком большой для неё, и широких черных брюк с черными туфлями. Я не ношу много драгоценностей, так что золотая цепочка и небольшие золотые сережки явились украшением. У меня был трудный день на работе, но мне был слишком любопытен предстоящий вечер, чтобы чувствовать себя усталой.
Эрик приехал вовремя, и я почувствовала (неожиданно) прилив удовольствия при виде его. Не думаю, что это произошло только из-за крови, связывающей нас. Я думаю, что любая гетеросексуальная женщина почувствовала бы удовольствие при виде Эрика. Он был высоким мужчиной и, должно быть, считался великаном в своё время. Он был создан для того, чтобы махать тяжелым мечом и рубить врагов. Его светло-золотые волосы ниспадали, как грива льва. В Эрике не было ничего «двуполого» или божественно красивого. Он был во всем мужчиной.
