Заинтригованный, Шарп смотрит по сторонам, но никто не замечает этой прелюдии. Между тем оставшиеся гости покидают фойе и Шарп остается один на один с прекрасной незнакомкой. Все о чем он думает: «Похоже, что мне просто улыбнулась удача». С этой мыслью он подходит к ней.
* * *
Подвал небоскреба.
В тусклом свете аварийных ламп Анжелика и Шарп спускаются вниз по узкой лестнице. Внизу темнеет металлическая дверь.
— Скажите хотя бы, как вас зовут, — раздается голос Шарпа у нее за спиной.
— Неужели нам обязательно знать имена друг друга?
— Хм… Загадочная женщина.
— Вашу кровь не волнуют загадки?
— Еще как!
Достигнув входа в подвал, Анжелика делает знак сопровождающему, чтобы тот открыл перед ней дверь. Шарп слегка растеря, но повинуется и входит следом за девушкой.
— Все. Мы пришли.
— Вам, похоже, хорошо знакомо это место?
— Просто следую своим инстинктам.
Мужчина утвердительно кивает.
— Я тоже.
Анжелика подразумевала совсем другое. Словно гончая на охоте она осматривает пространство перед собой в поисках добычи. Среди рядов бетонных колонн девушка выбирает ту, что ближе всех к дальнему углу подвала. Проследовав туда и припав к ней, демоническая принцесса с трудом сдерживает волнение. Предмет, который она ищет, заключен внутри.
— Вам нравятся игры?
— Ты просто мечта, — дрожащим от восторга голосом произносит Шарп.
— Почти. Теперь закройте глаза. Доверьтесь мне.
Спутник послушно закрывает глаза. Приложив некоторые усилия, Анжелика запускает руку внутрь колонны. Бетон вокруг ее худой кисти обращается в пыль и серым водопадом осыпается на пол. Нащупав предмет в глубине, принцесса достает то, что искала и поворачивается к Шарпу.
— Что ты делаешь? Я хочу посмотреть.
— Так смотрите.
Мужчина открывает глаза. В руках у девушки он видит коробочку из черного дерева, покрытую золотыми узорами.
— Эта игра вам понравится.
* * *
Апартаменты семьи Мёрчантов.
Джон спит, уткнувшись щекой в подушку. Бобби лежит рядом, с беспокойством взирая на мужа. Супругу что-то снится. Щека то и дело вздрагивает. Глазные яблоки равномерно перемещаются под опущенными веками, будто он осматривается по сторонам.
* * *
Гостиная.
Середина 60-х.
Мальчик восьми лет сидит на полу среди вороха бумаг и чертит фигурные узоры на большом листе. В соседней комнате что-то оживленно обсуждает группа взрослых. Вскоре оттуда выходит пожилая женщина аристократической внешности, та самая, что похожа на Женевьеву в старости. Несмотря на возраст, она держится прямо, а ее походка легка и грациозна, почти как у модели на подиуме.
— Здравствуй, бабушка, — произносит Джон.
Женщина смотрит на рисунки внука и изумленно вдыхает. Со стороны детские каракули кажутся набором хаотичных линий и узоров, но если приглядеться, можно заметить сходство с некоторыми чертежами Филиппа Лемаршана, в частности «Конфигурации плача» и «Пут забвения».
— Ты избранный, Джонни, — словно в забытье молвит женщина. — Тот, кого они больше всех ждут…
Она не успевает закончить предложение. Гостиную окутывает ослепительное сияние подобное тому, что Джон видел в вестибюле небоскреба. От света кружится голова, а комната перед глазами начинает вращаться и стягиваться к центру, словно ее засасывает в водоворот.
Когда пространство и время приходят в норму, напротив Джона из неоткуда вырастают десятки людей в черных одеждах. Снаружи день и ярко светит солнце, но шторы в комнате плотно закрыты.
Сквозь толпу ребенок идет к лакированному гробу, верхняя крышка которого открыта для прощания с покойницей. Согласно старинным европейским традициям гроб стоит в центре гостиной рядом с выходом, а зеркала повсюду завешены черным бархатом. Джон заглядывает внутрь и видит бабушку.
— Бабушка… — натянуто произносит мальчик. — Ты ведь обещала мне рассказать. Обещала все объяснить.
Снова яркая вспышка.
* * *
Глаза Джона молниеносно открываются. Взгляд панически бегает. Он открывает рот, но в этот раз Бобби не спи. Она обнимает его и целует, удержав от крика.
— Джон! Все в порядке. Я здесь, милый.
— В порядке? — не своим голосом переспрашивает тот.
Он обнимает жену. Со стороны кажется, что ему лучше, но в глазах застыл страх.
* * *
Подвал небоскреба.
Шарп сидит на кафельном полу в позе лотоса. В руках у него «Конфигурация плача». Пальцы скользят по гладким бокам шкатулки. В тиши подземного этажа раздаются едва уловимые щелчки и потрескивание шестерней внутри головоломки, которые мужчина приводит в движение нажатием скрытых пластин.
— Я покажу тебе множество невообразимых вещей. Загадки. Чудеса…
Анжелика умолкает, с волнением наблюдая за тем, как шкатулка выскальзывает из рук Шарпа и улетает во тьму, заканчивая там последние приготовления к экзекуции.
— Сейчас? — облизывая высохшие губы, спрашивает тот.
Принцесса поспешно отходит в сторону.
— В эту самую минуту. Наслаждайся.
Передняя грань шкатулки растворяется, словно ее и не было, а оттуда со свистом вылетают цепи с крюками на концах. Словно змеи они впиваются в мягкую плоть. Тяжелые капли крови разбиваются об пыльный пол. С диким криком жертвы в подвал проникает сверхъестественное голубоватое сияние. Словно вода, свет наполняет бетонную коробку, отражаясь от стен и потолка. Впереди раскрывается портал меж мирами. Бездонный колодезь — проход в вечность, пульсирующий по краям темной энергией.
Тьма по ту сторону озаряется короткими вспышками, по мере того как навстречу удивленной Анжелике и скулящему от боли Шарпу выходит величественная фигура. Человек или некто облачен в жесткую мантию, полы которой волочатся следом за ним. В сполохах света мерцают ряды серебряных булавок покрывающих выбритую голову.
Из мрака он приходит не один. Нечто жуткое рыщет в темноте за спиной потустороннего гостя, словно тигр в клетке, то приближаясь к полосе света, то вновь отдаляясь от нее. Это громадный зверь, размером с медведя, которого при всем желании невозможно рассмотреть из-за яркого сияния.
— Что происходит?! Нет, пожалуйста, не надо!
Истекающий кровью Шарп кое-как поднимается на ноги. Цепи возвращаются обратно в коробку, унося с собой кусочки его тела. Держась за израненную грудь, он пробует убежать. Но кто его отпустит?
Длинная цепь выскальзывает из мрака и впивается Шарпу в шею. Падая на пол, мужчина ударяется лицом об пол и уносится во тьму, оставляя за собой на кафеле кровавую дорожку. Адский зверь получает долгожданную добычу, и вопли быстро обрываются, сменяясь громовым ревом.
