Я свернул и наткнулся на ряд тачек с товарами. Обогнул их и налетел на тролля, такого тощего, что торчали ребра, каждое украшено кольцами с драгоценностями, что звенели как тамбурин, пока тролль изливал свое недовольство на другого, напоминающего гигантского червя. В животе червя зияла дыра, и я принял ее за ножевую рану, пока из кармана не высунули головы четыре червяка поменьше.
Оба тролля перестали препираться и посмотрели на меня.
– Простите, что помешал, – сказал я. – Выглядит привлекательно. Честное слово. Жаль, что забыл дома кошелек.
Выглядело вовсе не привлекательно. Тачку наполняли банки с чем-то похожим на мюсли для завтрака, только вместо овса, орехов и изюма там были тараканы, волосы и зубы. Я развернулся в обратном направлении и тут увидел, что в переулке показалась морда знакомого гиганта с черной шерстью. Оранжевые глаза пронзали меня взглядом.
АРРРХ!!! чихнул с такой силой, что брызгами соплей двух мелких троллей отбросило на землю.
Я перепрыгнул через тачку. Нога задела банку, она свалилась и разбилась, белые зубы запрыгали по кирпичам, а тараканы бросились врассыпную, забившись в щели. За спиной раздавался топот преследователя. Впереди тролль с детским кожистым лицом игриво связывал хвосты двух пятнистых троллей, поглощенных спором. Я поднырнул под этой троицей, прыгнул через груду тлеющих головешек и перемахнул через низкую проволочную изгородь, окружающую двух дерущихся зеленых тварей с длинными покрытыми мехом хвостами. Я обогнул их и оказался в окружении делающих ставки троллей, они зарычали, когда кто-то вмешался в состязание. Я выкрикнул извинения и перелез через изгородь с другой стороны, пушистые зеленые гремлины огрызнулись мне вдогонку.
Меня окружал сплошной ужас. Откуда-то доносился треск музыки – звуки лопнувшего аккордеона и сломанного граммофона. Неоновые вывески пивных, мигающие светофоры и кружащиеся карусели – все украдено из мира людей и сплеталось в этом залитом красном светом квартале в одну мерцающую галлюцинацию. Я крутился туда-сюда как пьяный, пока не отпрыгнул от пышногрудого тролля женского пола, гордо украсившего тело швейными принадлежностями. Пальцы на ногах заменяли наперстки, несколько пальцев рук – ножницы, соски – непарные пуговицы, а волосы – неровные мотки пряжи. Она одарила меня жуткой улыбкой. Из беззубых десен торчали сотни иголок.
Я, пошатываясь, свернул в другой переулок. Группа троллей сгрудилась над какой-то странной игрой, сделанной из камня, и все мухлевали – я видел припрятанные в шерсти лишние фигуры. Другие группы бросали колпаки от колес на потрепанный шест, а один тролль вел счет, когтем делая зарубки на доске. Куда ни глянь, повсюду затевались драки. Эти стычки возникали внезапно, были яростными и обычно короткими, после нескольких ударов рассерженные твари возвращались к своим играм и глиняным кружкам пенной медовухи.
Но удивительнее всего были телевизоры. Здесь они виднелись повсюду. Огромные, как шкаф, модели 70-х, портативные черно-белые экземпляры 80-х, тонкие экраны 90-х и редкие представители известных современных марок с высоким разрешением. Некоторые свалены в кучу на земле, а другие прикручены колючей проволокой к деревянным шестам, но все снабжены кривой самодельной антенной, десятки проводов вели к электросети. По телевизорам не показывали никаких передач. Только разного рода помехи. Тролли отдавали деньги (или мелких грызунов) за право постоять – разинув рот и вытаращив глаза – перед пустым экраном.
На АРРРХ!!!а это не производило особого впечатления. Тролль перескакивал через ко́злы для пилки дров и заборы. Сминал телевизоры, разбрасывал настольные игры, переворачивал кружки с медовухой. Многочисленные тролли взвыли от огорчения. Мое сердце заколотилось, я втискивался в самые узкие щели, какие только мог найти, проскальзывал между тесно скучившимися лачугами, чтобы оторваться от тролля.
Бесполезно. АРРРХ!!! разносил эти хижины в клочья. Все равно что пытаться бежать наперегонки с торнадо. Я бежал, прикрыв голову руками, чтобы защититься от града щепок и кусков металлического сайдинга, заворачивая за каждый попадающийся на пути угол. Огни игорного квартала померкли, все вокруг опустело. Теперь я уже не топал по кирпичу, а шлепал по грязи. Каждый шаг АРРРХ!!!а звучал так, словно в трясину швырнули огромный валун.
И тут же я увидел блеск воды. Здания стали попадаться реже, и у меня не осталось другого выхода, кроме как устремиться туда. Горячее дыхание АРРРХ!!!а уже обжигало мне шею, и я добрался до воды за полминуты. Это оказался не прохладный журчащий ручеек, как я воображал, а извивающийся по подземному миру ров с экскрементами. Четыре или пять троллей с эффектными клыками сидели на берегу и сетями вылавливали мусор, уносимый течением. Похоже, это был главный источник поступления в город троллей того хлама, из которого он состоял. Груды еще не разобранного мусора возвышались за каждым рыбаком.
Я перепрыгнул через ров в самом узком месте и припустил вверх по берегу. Здесь город заканчивался. Немногочисленные костры с одинокими троллями высвечивали деревянные скобы, удерживающие утес от обрушения. Когда я пробежал мимо, свет потускнел, чему я обрадовался, потому что создания, которых выхватывал взгляд, были омерзительны – древние и могучие существа, чья неподвижность предполагала, что они хотели только одного – умереть в тишине. За десятилетия бездействия их кожа заросла лишайником и грибами.
Из трубы над головой метнулась фигура, приземлившись прямо передо мной. Свет костров блеснул в очках авиатора и бутылочных крышках на плечах. На мгновение я прикоснулся к спиралькам от тетрадок на его бицепсах и оттолкнулся, но тогда за моей спиной из мрака показались восемь красных глаз Моргунчика. Я крутанулся на пятках и свернул в третьем направлении, но наткнулся там на АРРРХ!!!а, его зубы блеснули из темноты.
– Ты потерял слишком много времени, – прохрипел голос металлического человека из-под стереодинамиков вместе с потрескиванием статического электричества. Он поднял перчатку с гвоздями. На ней покачивался бронзовый медальон. – Не заставляй меня повторять, Джим Старджес. Надень это, пока не поздно.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить собственное имя. Похищение не было случайным, а это значит, что папа прав – в ночи есть нечто, что пытается до меня добраться. Я вспомнил десять замков на входной двери, и впервые в жизни мне захотелось услышать их успокаивающий ритм.
Металлический человек прочел мои мысли.
– Твой отец однажды от этого отказался, – сказал он. – Не повторяй его ошибку.
Все мое тело дрожало от изнеможения, а разум отказывался работать после пережитого безумия. Мне хотелось закричать, но не хватало сил. Я ссутулился и понурил голову, признавая поражение перед зловонным дыханием тролля и хладнокровно приняв кошмарную правду. Я закрыл лицо руками.
– Вы те, кто забрал дядю Джека, – сказал я.
– Да.
– И разрушили жизнь папы.
– Да.
– И теперь хотите разрушить мою.
– Возьми это.
Медальон звякнул.
– Возьми и сам поймешь.
Пронзительное завывание чуть не разорвало барабанные перепонки. По всему городу зазвонили колокола и затрубили рожки. Я повернулся и увидел, как разом вспыхнули сотни костров, опустились флаги и стремянки, а телеги и тачки ринулись из центра города к окраинам. Земля затряслась, когда все до единого тролли поспешили покинуть улицы. Многие направлялись к нам. Надвигалась целая толпа.
И тогда я увидел проблеск рассвета.
Он прорывался через какую-то щель над головой, вспыхнув как молния, когда ударил в грязь у сточной канавы. Луч расширялся, и я услышал приглушенный вопль рыбака, когда тот свалился. Это послужило началом паники. Раздались новые крики, один за другим. Второй луч света попал в кривую башню в центре города.
– Ты! – металлический человек сунул мне медальон. – Возьми его! Живее!
– Но они приближаются…
– Такое происходит каждое утро, – огрызнулся он. – Надень!
