Вот как, сюда и заезжать-то было незачем — ехал бы себе прямо, и дорога сама привела бы на место. Асакава до некоторой степени разбирался в собственной психологии. Похоже, беспокоиться было не о чем. Он-то ожидал увидеть нечто в духе «Пятницы-13», какой-нибудь замшелый бревенчатый сруб, который даже отдаленно нельзя назвать современным, но как раз такими вещами здесь и не пахло. Перед глазами было очевидное свидетельство того, что цивилизация сумела пробиться и в эту глушь, а это само по себе внушало некую уверенность в себе. Странным казалось только одно обстоятельство: при откровенно убогой дороге снизу, здесь — в «горнем мире», так много людей развлекается в ресторане и на корте. Асакава и сам затруднялся ответить, что его, собственно, настораживало. Просто во всех, кто был вокруг, не ощущалось одного незначительного нюанса — жизни…
И в ресторане, и на корте было полно народу, так что из коттеджей наверняка будет слышен веселый гвалт отдыхающей толпы. Асакава на это подспудно надеялся. Однако, глядя в долину от края стоянки, среди беспорядочно растущих деревьев из десяти коттеджей от силы можно было разглядеть шесть. Дальше, внизу, куда не доходил уже свет фонарей, расстилалась абсолютная тьма, не нарушаемая ни единым лучиком света, пробивающимся из окна. Хорошо еще, что корпус Б-4, в котором предстояло остановиться на ночь, стоял где-то на самой границе света и тьмы, хотя виднелась только верхняя часть двери.
Асакава развернулся, открыл дверь администраторской и вошел внутрь. В конторке не было ни тени человека, только откуда-то доносился звук работающего телевизора. Судя по всему, смотрели не телепередачу, а какое-то западное видео — слышалась английская речь, отражение экрана колыхалось в стеклянной дверке шкафа впереди. В шкафу, утопленном в стену, ровными рядами стояли на полках футляры с видеокассетами. Асакава оперся о конторку и подал голос.
— А… добро пожаловать! — перед ним мгновенно возник невысокий человек лет шестидесяти, склонил голову. Не иначе, это он любезно предоставил всю необходимую информацию, когда сюда наведалась инспекция из корпункта Атами во главе с адвокатом… Асакава изобразил на лице приветливую улыбку.
— Моя фамилия Асакава, по заявке…
Человек раскрыл тетрадь, проверил наличие заявки.
— Корпус Б-4, верно? Вот здесь, пожалуйста, впишите Ваше имя и домашний адрес.
Асакава подписался своим настоящим именем. Членскую карточку на имя Ноноямы на руках уже не было — вчера он отослал ее по почте законному владельцу.
— Один останавливаетесь?
Администратор поднял голову и удивленно посмотрел на Асакаву. Видимо, до сего времени никто не снимал коттедж в одиночку — в отеле гораздо экономнее, если платить без членских скидок. Администратор выдал набор спального белья, кивнул в сторону шкафа.
— Видео напрокат не желаете? У нас хороший выбор, много известных фильмов…
— О, это все — напрокат?
Асакава небрежно пробежал глазами по этикеткам кассет, расставленных во всю стену. «Гонщики», «Звездные войны», «Назад в будущее», «Пятница-13»… Сплошь все известное, в основном фантастика, много нового. Судя по всему, коттеджами пользуются веселые молодые компании. Ничего особенно интересного на полке не было. Да и не за этим он сюда приехал — работа прежде всего.
— Я бы с удовольствием, да я здесь по делу… — Асакава многозначительно приподнял портативное «вапро»[2]. Похоже, для администратора это послужило вполне вразумительным ответом на вопрос, зачем человеку снимать в одиночку целый коттедж.
— А посуда в доме есть? — на всякий случай спросил Асакава.
— Конечно. Любая, какая понадобится.
Да ничего, собственно, не понадобится, кроме чайника для кипятка — лапшу заварить. Перед тем, как Асакава вышел, администратор объяснил ему, как пройти в корпус Б-4, и подозрительно вежливо пожелал приятного времяпрепровождения.
Прежде чем коснуться дверной ручки, Асакава натянул заранее припасенные резиновые перчатки. Береженого бог бережет — кто его знает, что там за вирусы могут быть.
Отворил дверь, щелкнул выключателем в прихожей. Стоваттная лампочка осветила гостиную примерно в двадцать татами. Обои на стенах, ковер на полу, четырехместный диван, телевизор, обеденный сервиз — все в комнате было новое, с иголочки, расставлено рационально, с толком. Асакава разулся, прошел в комнату. Снаружи был балкон, а на первом и втором этаже было еще по одной комнатке японского стиля, в четыре татами каждая. Да, пожалуй, для одного слишком большая роскошь. Вместе с кружевными шторами Асакава открыл стеклянную дверь балкона, впустил в комнату свежий воздух. Комната была предательски чистой, что даже немного расстраивало. «Неужели так и придется уехать, ничего не наковыряв?» — мелькнула мысль в голове Асакавы.
Он вошел в комнату рядом с гостиной, открыл дверцы стенного шкафа. Пусто. Снял рубашку и брюки, повесил на плечики, переоделся в майку и тренировочные штаны. Поднялся на второй этаж, включил свет в японской комнате. Грустно ухмыльнулся над собственным ребячеством: не успел зайти — уже свет везде повключал…
Озарив помещение, на всякий случай заглянул в туалет, убедился, что там никого нет, оставил в двери щелку. Вспомнил, как в детстве играл в страшилки. Летними ночами он ребенком боялся один ходить в туалет, и вот так же оставлял щелку в двери, которую снаружи сторожил отец. За перегородкой из матового стекла — красивая ванная комната, идеально чистая, без влаги на стенах, и ни на дне ванны, ни в раковине — ни единой капельки воды. Наверняка некоторое время здесь никто не останавливался. Резиновые перчатки прилипли к вспотевшим рукам и никак не хотели сниматься. Прохладный горный ветер шевелил шторы.
Асакава наполнил стакан льдом из морозильника, налил до половины привезенного с собой виски. Хотел добавить воды, но тут же закрыл кран, убедив себя, что просто со льдом вкуснее. Признаться самому себе, что в комнате было это, пока не хватало духу. Но насчет льда можно не беспокоиться: откуда-то взялась уверенность, что всевозможные паразиты боятся жара и холода.
Поудобнее устроившись на диване, включил телевизор. Зазвучал голос новомодной певицы. В Токио в эти часы идет та же программа. Асакава переключил каналы. Отрегулировал громкость, хотя и не собирался смотреть, достал из сумки видеокамеру, установил на столе. Уж если случится что-нибудь, все надо будет запечатлеть на пленку.
Отпил глоток виски. На душе стало на полграмма легче. Асакава прокрутил в голове последние события. Если сегодня он ничего не найдет, задуманная статья пойдет прахом. Хотя, может оно и к лучшему. Ничего не найти — значит не подцепить загадочный вирус, значит не умереть таинственным образом, оставив жену и дочь. Асакава закинул ноги на стол.
