Прыгнули по стенам и потолку отброшенные фигуркой Странника тени, превращая маленькое помещение во что-то завораживающее, таинственное, и…
И все.
И ничего больше не произошло. Да и не факт, что должно было…
– И чего мы стоим? – Прервал раздумья леди Кай хилависта. – Пошли уже.
– Куда пошли?
– Куда-куда… – передразнил хилависта. – Туда, – и указал взглядом на пустой проем арки:
– Лестница, по-твоему, для кого открылась? Или что – опять я все делать должен?
– Лестница? – Осси так удивилась, что даже оставила без внимания более чем смелое высказывание насчет «я» и «все»… – Какая лестница?
– Издеваешься! – Взвизгнул хилависта. – Не хочешь первой идти, – так и скажи…
Осси только руками развела:
– Не издеваюсь… И не думаю даже.
«Ты что – не видишь? – Подала голос Хода. – Правда, не видишь?»
– Что? Что я видеть должна?
«Лестницу».
Осси хмуро кивнула:
– Не вижу…
На то чтобы убедить своих спутников, что она правда, действительно, и совершенно точно не видит тут никакой лестницы, и, вообще, – ничего на нее похожего, у леди Кай ушло довольно много времени.
Причем, Хода, естественно, поверила сразу. Ну, или почти сразу, – благо нечто подобное на ее памяти уже случалось[9]. А вот хилависта долгое время был искренне убежден, что Осси над ним насмехается, за дурака держит, и, вообще, – сильно недолюбливает. Зато когда наконец поверил, раздулся еще больше, ощутив по всей видимости, явное свое превосходство.
И даже снизошел до объяснений, окинув правда перед этим леди Кай долгим и очень тяжелым взглядом. Причем умудрился сделать это в высшей степени надменно и свысока, хотя едва доставал ей до пояса.
С его слов выходило, что прямо на выходе из часовни теперь начиналась не сильно крутая и не очень широкая лестница, ведущая куда-то ввысь. Куда именно, оставалось ему неведомо, потому как конца ей не было. По крайней мере, отсюда его не видно было.
Все это сообщил он на удивление спокойно – без обычного своего нытья и непременного ворчания. Видно было, что новой своей ролью всевидящего и почти всезнающего он вполне доволен, и лучшего для себя пожелать не может.
Как мало, в сущности, некоторым надо… Дай только ощутить хоть мизерное превосходство над теми, кто их повыше да в плечах пошире, и счастливы они, бедолаги, – сил нет. Воистину: чем меньше рост, – тем больше комплексы…
Лестница действительно была, и леди Кай убедилась в этом довольно быстро, сначала просто поводив руками над землей и наткнувшись на что-то холодное, гладкое и невидимое, а потом сыпанув горсть песка прямо перед собой.
И только она это сделала, как тайное и от глаз скрытое сразу стало явным и очевидным. Хотя и не полностью, конечно.
Потрясное это было зрелище!
Прямо за порогом начиналось нечто, похожее на ступени, слегка присыпанные песком. Причем, чем выше, – тем меньше и хуже их видно было. А где-то в районе пятой-шестой они уже и вовсе не угадывались – просто в воздухе парили отдельные песчинки никуда, впрочем, не проваливаясь и вниз на землю не осыпаясь.
– Нам туда, – тут же заявил хилависта и глянул на Осси, явно ожидая что смекалку его тут же оценят по достоинству.
– Это я уже поняла… – Осси обескуражено смотрела на видимую ей часть лестницы.
И чем больше смотрела, тем меньше ей все это нравилось. Перспектива подниматься куда-то вверх по ступеням которые в ширину едва достигали арда, а глазу были вообще не видны, не сильно что-то радовала. Да еще, к тому же, Хода после некоторых раздумий сообщила, что лестница эта, похоже, «немного влево загибается», – это уж, чтобы совсем хорошо стало…
Так что энтузиазма особого леди Кай от предстоящей прогулки по облакам не испытывала, и судить ее за это, наверное, нельзя было. А вот хилависта – так тот только что не подпрыгивал от нетерпения, всем своим видом выражая полную готовность к восхождению и дальнейшим подвигам:
– Ну, так идем, или что?
– Идем-то – идем… Вот только как идти, если я ступенек не вижу?
– Вижу – не вижу… Какая разница, – похоже, что благодушия хилависты хватило ненадолго. – Главное, что они есть. А раз они есть, значит по ним можно идти. А если тебе так уж приспичило, возьми и сделай их видимыми…
– Да? И как же? Мне что теперь с собой мешки с песком таскать чтобы их видимыми сделать? Да, и нету их… мешков…
– Мешки таскать… – фыркнул хилависта. – Хотел бы я на это посмотреть, – он фыркнул еще раз, а потом, видимо, представив себе это зрелище уже во всей красе, зашелся скрипучим противным смехом, похожим на простуженное тявканье.
Осси стояла, смотрела на сотрясающийся от смеха зеленый пузырь и на полном серьезе прикидывала, что лучше – покончить с ним раз и навсегда, разрубив на две половинки, как арбуз, или просто пнуть ногой и проводить долгим взглядом.
В тот момент, когда она пришла к выводу, что два куска хилависты могут оказаться даже хуже чем один целый, гадина эта наконец отсмеялась и, все еще всхлипывая от удовольствия, объявила:
– Я иду первым. Ты – за мной. По следу, так сказать. Главное, – не застревай нигде, и держись поближе, – с этими словами он перекатился в сторону лестницы и довольно ловко скользнул ступеней на десять вверх.
Точнее – на двенадцать. Ступеньки, по которым он только что прошелся – если, конечно, это слово применимо к его способу передвижения, – засветились ровным зеленоватым светом и теперь их можно было и видеть, и считать, вообще делать с ними все что угодно. Хотя, что с ними можно делать еще, – это, конечно, вопрос вопросов.
Свечение это было довольно бледным и потихоньку сходило на нет, но этого было достаточно, чтобы решить главную на этот момент проблему.
«Неплохо, – оценила этот неожиданный поворот Хода. – Ловко и изящно».
– Ну что? – Вернувшийся назад хилависта был собой весьма доволен, но вид у него при этом был – ехидней некуда. – Годится?
Осси кивнула:
– Вполне. Ты только быстро не лети.
– Не буду… А ты говоришь – мешки… – хилависта не удержался и снова хихикнул. – Проще надо…
И началось восхождение.
Остров белого песка скрылся из виду довольно быстро. Просто в какой-то момент растаял внизу под ногами и все. Ни следа и ничего – только воспоминания о приятно проведенном времени, да все еще ноющая рука, по которой пришелся удар мантихоры.
Шли долго. Хилависта слово свое держал – вперед не рвался, хотя видно было, что может и быстрее – просто сдерживается. А ощущения при этом были самые дикие. Под ногами – ничего. Впереди – ничего. Позади – а Осси не удержалась и оглянулась пару раз, – тоже ничего.
Пустота.
Одна лишь пустота, и ничего кроме пустоты…
