Роман Стокера глубоко религиозен. Вампиры — существа, боящиеся распятия, крестного знамения, молитвы. И именно эти средства применяют в борьбе с ними Ван Хелсинг и его друзья. Самое страшное, по мнению автора, что могут сделать вампиры, это погубить не тело, а душу человека, ибо, становясь сам вампиром, он приговаривается к вечной жизни, полной преступлений, и обречен, подобно Вечному жиду, влачить без искупления проклятие бессмертия. И окончательная победа над вампиром одерживается не тогда, когда ему вонзают в сердце осиновый кол, отрезают голову и набивают рот чесноком, но когда, как в случае с Люси Вестенра, удается спасти душу погибшего было создания, даровав ему вечный покой.
Потому естественно, что с вампирами борются с помощью сакральных предметов и символов. Но этого недостаточно, и, как ни парадоксально, герои борются с ними также с помощью науки. В романе причудливо сочетаются оккультное и научное знание. Используются последние достижения науки и техники, с помощью которых происходит общение героев и их работа по подготовке к схватке с Дракулой: стенография, фонограф, пишущая машинка, важна роль современных (для конца XIX в.) средств коммуникации: телеграф, железные дороги. Герои (за исключением лорда Холмвуда) — представители современных (конца XIX в.) профессий: это адвокат, врач, университетский преподаватель.
Особо выделяется Ван Хелсинг — врач, философ, ученый-экспериментатор, представляющий те области знания, которые традиционно противостоят суевериям. Ван Хелсинг убежден, что вера — слепая, отвергающая анализ происходящего, делает человека не просто слабым, но беспомощным перед лицом надвигающегося ужаса, перед нападением вампира. Спасение только в работе разума, который противопоставляется вере и побуждает человека к активизации интеллектуальной деятельности. Стокер соединяет научное и ненаучное, сверхъественное — то, что должно, казалось бы, друг друга исключать, напротив, дополняет и усиливает. И благодаря единству несовместимых категорий достигается победа — над сверхъественным и иррациональным.
Особое значение имеет в романе образ Мины Меррей — сначала невесты, а потом жены Джонатана Гаркера. Мина, вопреки стандарту поведения викторианской женщины, неизменно послушной, покорной повелениям супруга,[140] предстает женщиной деятельной, не поддающейся панике. Она стремится анализировать ситуацию, делает свои выводы, стремясь противопоставить иррациональному логику. Она образованна, владеет пишущей машинкой и фонографом, умеет стенографировать. В немалой степени благодаря ей был накоплен и систематизирован материал, позволивший делать выводы об образе жизни и природе Дракулы, что облегчило борьбу с ним. Мина любит своего мужа и готова пожертвовать собой ради него, но при этом она обладает свободой воли и поступков — и, надо думать, не поступилась бы этой свободой. Иными словами, образ Мины — своего рода ответ Стокера на развернувшуюся в конце XIX в. дискуссию о суфражизме, движении женщин за предоставление им гражданских свобод, и в первую очередь избирательного права. В представлении Стокера, отношения Мины и Гаркера идеальны именно потому, что построены не только на взаимной любви, но и на взаимном уважении. Можно сказать без преувеличения, что Стокер в романе выступает выразителем викторианской морали, во многом основанной на культе семейных ценностей. Это можно видеть и на примере отношений Мины и Джонатана Гаркера, и Люси Вестенра и ее жениха Артура Холмвуда.
Но роман Стокера можно считать также и произведением, нарушающим законы викторианской морали. Это определяется, прежде всего, эротическими мотивами книги. Дьяволизм издавна был связан с эротизмом,[141] который в романе усиливает тему вампиризма — вампиры обоих полов предстают как воплощение сексуального желания, достаточно вспомнить сцену, в которой Джонатан Гаркер чуть не становится жертвой трех вампиресс в замке Дракулы. У нас вообще писали крайне сдержанно о связи дьяволизма с эротикой — например, обычно скороговоркой упоминают эротические образы в Вальпургиевой ночи в «Фаусте». Викторианская мораль трактовала сексуальную сферу как «демоническую» область, в которой находят выражение низменные, животные импульсы человеческой натуры. Эти импульсы следовало-де всяческим образом подавлять, ибо здоровый сексуальный инстинкт считался чем-то недостойным, поскольку должен был быть связан только с продолжением рода. И если мужчинам прощались определенные «слабости», то женщину законы общественной нравственности лишали, по сути дела, плотских радостей в браке (внебрачных отношений вообще не могло быть), ограничивая ее существование социальной ролью хозяйки дома, хранительницы очага и воспитательницы детей. Любое проявление женской сексуальности считалось, таким образом, признаком испорченности натуры. Можно не сомневаться, что для Стокера эта тема была весьма и весьма болезненной…
Впервые Дракуле противостояли не отдельные люди, бывшие обычно жертвами, не способными оказать вампиру сопротивление, но некое сообщество. Каждый из героев поодиночке ничего не смог бы сделать в борьбе с вампиром. Но они побеждают, объединив силы, знания, мужество, черпая поддержку друг в друге, ощущая уверенность в своей правоте — и понимая, что они сражаются за Англию и за все человечество. И когда герои романа решают отправиться на поиски Дракулы, то понимают, что могут погибнуть в предстоящей схватке. Потому предпринятое ими путешествие есть не что иное, как квест. Квест — один из центральных мотивов западноевропейской литературы, берущий начало в рыцарском романе. Слову Quest в русском языке можно подобрать такие сходные по значению слова, как «путешествие», «путь», «поиск», «странствие», «поход», но ни одно из них не будет полностью адекватно оригиналу. Ибо квест — это движение и в пространстве географическом, и в пространстве души, путь поисков себя, обретения внутренней гармонии.[142] Именно квестом был и один из самых знаменитых походов в западной литературе XX в. тот, что предприняли Фродо Бэггинс и его товарищи в страну мрака Мордор, чтобы уничтожить Кольцо Всевластья, Кольцо Зла. Герои Стокера отправляются в путь, осознавая все его опасности, но воодушевленные высокой целью: избавить мир от грозящего ему зла.
Роман Стокера имел поразительный успех — тем более поразительный, повторимся, по сравнению с его предшествующими и последующими произведениями (на волне этого успеха Стокер написал пьесу по мотивам романа под названием «Дракула, или Неумерший», которая была поставлена 15 мая 1897 г.). В русле этого успеха, как в кильватере ледокола, разламывающего льды и очищающего пространство воды для движения судов, возникают по обе стороны Атлантики — произведения о вампирах. Однако особого успеха эти вещи, явно подражательные, не имели. Как знать, что было бы с темой вампиризма, если бы не кино. И хотя в романе вампиры потерпели неудачу, то «отыгрались» они на людях с помощью кинематографа. В настоящее время существует свыше ста фильмов о Дракуле и вампирах (точное количество определить не представляется возможным), поставленных в Англии, Франции, Германии, США, Швеции и других странах.[143]
