Наивысшего расцвета страна достигла в правление царя Децебала — эпоха предельного цветения и славы, ставшая временем гибели Великой Дакии. Стремясь сохранить независимость страны, Децебал, этот выдающийся полководец, вступает в борьбу со всемогущим Римом. В первом периоде дакийских войн, начавшихся при императоре Домициане, Децебал одержал победу и даже добился ежегодных выплат дани со стороны римлян. Однако в 101 102 и 105–106 гг. н. э. император Траян, не желая мириться с положением, унижающим гордость Рима, бросает на Дакию войска, численно многократно превышающие силы храбрых варваров. Даки были буквально выкошены под корень, как свидетельствует античный историк Евтропий (IV в.): «Траян, завоевав Дакию, переселил туда со всего римского мира огромное множество людей для возделывания полей и заселения городов, ибо Дакия в результате длительной войны лишилась своего мужского населения». С этих пор даки исчезают с исторической арены, уступив место народу, впоследствии названному румынами, по имени победивших римлян. Христианство, распространившееся на территории Римской империи, подписывает окончательный приговор языческим попыткам сделать себя бессмертными, двигаясь путями Залмоксиса и Кандаона.
Вместе с гибелью дакийского народа неизбежно должны были инвертироваться его священные символы. Змееволк, знамя героев, обнаруживает сходство с традиционным изображением врага рода человеческого. И при этом не перестает быть предметом национальной гордости для обращающихся к своей истории румын!
То же самое относится к Владу Цепешу, иначе — и теперь уже навсегда — Дракуле.
В современной Румынии Дракула почитается национальным героем: ему поставлены памятники, его правление изучают дети в школах. Его чтут как спасителя страны, защищавшего свою Валахию (средневековое княжество, ядро современной Румынии) от вторжений как с Востока, так и с Запада, и поминают благодаря жестокостям, получившим в новое время почти неправдоподобный вид. Каков был Влад на самом деле, мы никогда не узнаем: история — всего лишь набор затверженных мнений, истина откроется только на Страшном Суде. Не остается ничего другого, как положиться на свидетельства предвзятых современников.[148] Биография и личность Влада Бассараба (1431–1476), получившего по отцу, состоявшему в престижном ордене Дракона, имя Дракула, а за свой излюбленный способ казни — прозвище Цепеш, то есть Сажатель-На-Кол, была многократно обыграна румынскими, венгерскими и немецкими литераторами. Не обошел ее вниманием и неизвестный автор «Повести о мунтьянском воеводе Дракуле» — древнерусского ужастика, вне сомнений, прочитанного Стокером.
«Бысь в Мунтьянской земли греческыя веры христианин воевода именем Дракула влашеским языком, а нашим диавол. Толико зломудр, яко же по имени его, тако и житие его».[149]
Утверждения, что Влад получил имя Дракула за свою исключительную лютость, соответствуют истине не больше, чем пассаж из одной энциклопедии, вышедшей на английском языке: «Русский царь Иван Грозный, за свою жестокость прозванный Васильевич…» Его отец, тоже Влад, состоял в рыцарском ордене Дракона, в гербе которого извивался дракон, распятый на кресте, что символизировало грядущую победу христианского воинства над мусульманами-турками; отсюда и прозвище Дракул — Дракон. По отцу был назван сын: «Draculea» — «сын дракона». Имя, таким образом, родовое… Возможно, даже более родовое, чем казалось нашему герою. Дракон — не что иное, как змееволк, не правда ли? Но не будем забегать вперед…
Подобно герою мифа, Дракула не имеет точной даты рождения: 1428–1431 г., как вычисляют историки, учитывая минимальный возраст, пригодный для вступления на престол. Путь его к престолу был многотруден. Пятнадцатый век, пышно-гнилостный расцвет эпохи Возрождения, террариум грозных ящеров. Румынские княжества — Трансильвания, где Влад родился, Валахия, которой он правил, и Молдова, у которой он был не прочь при случае оттяпать спорные территории — представляют собой зону интересов Османской Порты. Для мужчин благородного происхождения естественно жить в опасности. Вследствие поражения Валахии в битве под Варной второй сын князя, Влад, должен был идти заложником в турецкий плен. Практика держать при дворе принцев, сыновей правителей вассальных земель, была обычной в Средние века.
В Оттоманской империи их обучали турецкому языку, даже знакомили с турецким воинским искусством… Подобное существование продолжалось до тех пор, пока не доходили вести, что отец какого-либо принца восстал против османского владычества. В этом случае все знали, какая участь ожидает сына. Знал и он сам. Снимал с шеи нательный крестик и передавал его христианскому священнику или одному из товарищей-единоверцев — чтобы удобнее было класть голову на плаху и не запачкать хлынувшей кровью крест.
Надо полагать, случись такое с Владом, он умер бы так, как подобает потомку древнего рода. Самопожертвование было заложено в нем от рождения и поддержано воспитанием. Только из крайнего самопожертвования могут проистекать злодеяния, которые прославили впоследствии его имя.
Были при турецком дворе эпизоды не только трагические, но и комические. Смерть как забава, смерть как развлечение. Сажание провинившегося на кол — способ излюбленный, но не единственный. Как-то раз турецкому султану подарили семена редкостного, невиданного, небывалого овоща — словом, огурца. Чудо было бережно посажено в землю и поручено вниманию десяти садовников. И вот, когда долгожданный плод почти поспел и уже готов был украсить султанский стол своим экзотическим видом, произошло чрезвычайное происшествие: огурец исчез! Кто это сделал? Один из садовников: больше никто не имел доступа к драгоценному растению. Признавайтесь! Не признались. Тогда всех десятерых выстроили в ряд и всем по очереди на глазах у султана вспороли животы. В горячих внутренностях одного еще живого тела обнаружили полупереваренные частицы огурца. Что и требовалось доказать. Судебная экспертиза, могли бы сказать мы. Или судебно-медицинская?
Влад видит, внимает, учится. Он способный ученик.
При поддержке турок, убежденных, что новый правитель, прошедший курс обработки, будет послушен, в 1448 г. молодой Влад вокняжается в Валахии. Не учел местных интриг, не сумел повести себя решительно — одним словом, не удержался на престоле. Бегство в Молдову, затем в Трансильванию, длительное ожидание у границ Румынской земли… Упорство в достижении цели составляет пространство этой судьбы. Так было в молодости, так будет в его главные победоносные годы. Или, как сказано в романе (гл. III): «Не пример ли Дракулы, героя, вдохновил позднее одного из его потомков вновь и вновь переправляться через великую реку в Турцию? И, несмотря на цепь поражений, снова и снова возвращаться туда? И хотя с кровавого поля боя, где гибли его полки, он приходил домой один, но все равно был неизменно уверен, что в конце концов одержит победу!»
