Ему не пришлось стоять и четверти часа.
Вновь ожившая дверь медленно, с каким-то зловещим скрипом отворилась. Как быстро, подумал Джим. Потом сообразил: этот агент не успел бы даже к школе доехать, не то что вернуться. До хруста в позвонках вывернув голову, он оглянулся на дверь. И успел увидеть в заполнившем дверной проем скупом мерцании черный силуэт поднявшей голову гигантской змеи.
Средняя школа Кроули 20.20 Дом Джима Осбери 20.53
Молдер ворвался в компьютерный класс с пистолетом в руке — и через мгновение обессиленно прислонился плечом к дверному косяку. — Дэйна, — только и сказал он.
Скалли удивленно поглядела на него поверх монитора. И, не выдержав, рассмеялась.
— Господи, Фокс! Какой ты смешной! Будто тебя из болота вынули!
Молдер молча спрятал пистолет.
— Посмотри, как интересно, — сказала Скалли. — Якобы евреи при мщении расчленяли тела жертв, извлекали органы. Сердца, глаза… Это из нацистской газеты, опубликовано в тридцать четвертом году. Хороший ход, правда? На место евреев можно подставить кого угодно, кто ненавистен, — она потянулась, с наслаждением распрямляя уставшую за время сидения перед компьютером спину. — Я думаю, кто-то здесь, прекрасно зная местные легенды, совершил убийство, например из ревности, — но старательно пытается смоделировать некую ритуальную подоплеку, чтобы навести нас на ложный след. Заставить искать каких-то фанатиков…
— Дэйна, ты мне не звонила? — спросил Молдер.
— Нет, — с толикой недоумения в голосе ответила Скалли. — А сколько времени? — она бросила взгляд на часы. — Ого… Что же касается учителя, мистера Кингли, то за пятнадцать лет работы в школе он пропустил по болезни два дня. Всего лишь два рабочих дня. И вот третий день — сегодня. Он ухитрился где-то подцепить трихофитию. Стригущий лишай. Это в наши-то дни!
— Скалли, я еду обратно, — решительно сказал Молдер. — Тут что-то не то. Осбери там совершенно беспомощен.
Скалли, поразмыслив мгновение, поднялась.
— Я с тобой. Расскажу по дороге про твою любимую миссис Пэддок-
— Только ради Бога, Дэйна, скорее!
Скорее не получилось. Потоп нарастал, и жалкая скорость в сорок миль в час была опасным пределом. Ежеминутно взрывая беспросветный мрак, полыхали молнии, и удары грома валились на крышу автомобиля, как гранитные глыбы, грозя то ли расплющить машину, то ли навеки впечатать ее в асфальт.
— Так вот миссис Пэддок, — говорила Скалли.
— Что миссис Пэддок? — пытался отвечать Молдер
— Можно сказать, что ее нет.
— Как нет?
— Вот так. Я не смогла найти о ней ничего. Ладно, что она не состояла под арестом, не имела приводов, не находилось в розыске или под следствием… С этого я начала. Но такой учительницы якобы вообще нет в стране!
Молдер даже сбросил газ. Но нет, возвращаться поздно, они уже почти приехали. Сначала — Джим.
— Дэйна, что же ты сразу не сказала…
— Вероятно, это какая-то ошибка. Сбой в сети, или бюрократическая путаница, недосмотр…
Молдер не отвечал, снова сосредоточившись на дороге.
— Ну и погодка, — поежилась Скалли. Дверь в подвал была полуоткрыта, и Молдер снова достал пистолет. С фонарем в левой руке и пистолетом в правой он шагнул на первую ступень лестницы, — по которой поднимался совсем недавно.
— Мистер Осбери! Тишина.
— Джим! Тишина.
В луче фонаря мертвенно-серо блеснули наручники, висящие на перилах так, как он их зацепил меньше часа назад. Второй браслет был пустым.
— Где он? — шепотом спросила Скалли.
— Если бы я знал, — ответил Молдер, осторожно спускаясь, и в этот миг бегающий луч фонаря зацепился за что-то странное на земляном полу. Прямо под наручниками. Час назад этого не было.
— Силы небесные… — сказала Скалли. Скелет человека был обглодан аккуратно и тщательно; и, казалось, любовно. Он был словно отполирован. Ни капли крови. Ни клочка плоти. Ни намека на недавнюю жизнь. Он напоминал учебное пособие.
— Кислота? — чужим голосом сказала Скалли. Молдер обвел лучом перила.
— Нет. Дерево не обуглилось. Это не кислота.
Луч прыгал по полу, по стенам. Спускаться дальше не хотелось. Совсем не хотелось. В непроглядной тьме подвала могло теперь таиться что угодно.
— Смотри, Дэйна. Земля… Там как будто протащили тяжелый мешок… или шланг…
И тут он понял. И она поняла. И, как всегда, успела сказать первой:
— В классе для лабораторных был питон.
— Назад, Скалли! Скорее назад! Машина, слава Богу, была на месте. Молдер не удивился бы, если бы ее не оказалось. Он уже ничему бы не удивился.
— Чтобы питон успел проглотить человека, нужно от четырех до шести часов, — говорила Скалли, сама, похоже, не слишком-то понимая, зачем она это говорит. — И нужно несколько недель, чтобы полностью переварить…
— Да, Скалли, конечно. Да. Несколько недель.
Мечемся, думал Молдер. Мечемся. Как муравьи возле разворошенного муравейника. Кто разворошил, чем? Зачем? Муравьям не понять этого никогда…
Ехать под уклон вброд по обезумевшей горной реке, называвшейся Гамильтон-авеню, было еще труднее.
Средняя школа Кроули 21.11
— Мне позвонили, — негромко сказал. Пол Вита-рис, — и сказали, что Джим Осбери мертв. Он проболтался этим, из бюро.
— Неркели это они его убили? — спросила Дебора Браун.
— Нет, — он помолчал. — Ты прекрасно знаешь, кто его убил.
— Тот, кто пришел, — то ли спрашивая, то ли утверждая, уточнил Пит Калгани.
Они помолчали.
— Ты вывел главный рубильник? — спросила Дебора Браун.
— Да, — ответил Пол.
— В школе никого нет?
— Не знаю. По-моему, нет.
Он ошибался. Миссис Пэддок спокойно сидела в своем кабинете, перед своим столом, и, уже отложив ручку Скалли, спокойно и немного грустно смотрела на длинное неподвижное пламя, хлеставшее вверх с фитиля свечи. Острый сухонький подбородок она положила на сцепленные кисти и не шевелилась, но время от времени язык огня, как бы своею волей и не меняя очертаний, вдруг стремительно прогонял сквозь себя все цвета радуги — и вновь делался оранжевым.
— Джим утратил веру, — сказал Пит. — И предал храм. Он наказан именно за это. Если мы… — у него перехватило горло. Он сглотнул и твердо продолжил: — Если мы покажем, что верим по-прежнему… нет, даже крепче прежнего, крепче!.. Тогда у нас есть шанс уцелеть.
— Мы давно не приносили жертв, — сказала Дебора Браун.
— Сегодня мы все поправим, — сказал Пол. — Молдер должен умереть, — сказал Пит.
— И тогда никто ничего не узнает во веки веков, — сказал Пол.
— И все станет, как прежде, — сказала Дебора Браун.
В слитном гуле дождя шума подъехавшей машины не было слышно. Но сквозь щели жалюзей на окнах вдруг потек, быстро усиливаясь и немного смещаясь, яркий свет фар. Остановился. Погас.
